Семья - это святое

За тысячу лет Клаус не раз имел дело со шлюхами, и все они пахли одинаково — похотью и безразличием, глаза каждой из них, даже когда они громко смеялись, были пустыми, та же что стоит перед ним, выгнув изящную спину и прижимаясь точеными бедрами к его паху, не имеет с ними совершенно ничего общего. Он замирает, не делает больше ни единого движения, обдумывая то, что пришло ему в голову, но в этот миг, девчонка, будто почувствовав неладное, разворачивается к нему лицом, и ее тонкая ладонь накрывает его пах, поглаживая каменный член через ткань брюк.

— Может быть, теперь ты покажешь мне, что есть у тебя? — вскидывает бровь она, томно вздыхая, и Клаус тут же забывает то, о чем думал секунду назад.

Он возвращает ее в прежнюю позу, и, расстегнув брюки, приспускает вниз белье, высвобождая напряженную плоть, а затем резко подается вперед, входя в нее до самого основания.

Девчонка оказывается такой тесной, что у гибрида мгновенно срывает крышу от остроты ощущений. Она принимает его с тихими стонами, скорее от боли, чем от удовольствия, потому что, Клаус чувствует это, ее лоно не было готово к вторжению. Это распаляет еще сильнее. Он с силой сжимает нежные бедра, с садистским удовольствием наблюдая, как на них расцветают акварельные синяки, и время от времени с хлопком опускает ладонь на округлые ягодицы, пока движущаяся ему навстречу попка не становится совсем алой.

Он трахает ее грубо, жестко, совсем не церемонясь, но потом… Клаус сам не знает, что происходит, что движет им, когда он склоняется к дрожащей спине, накрывая ее своей грудью, и одна его ладонь сжимает полукружье девичьей груди, и вторая накрывает гладкую промежность, безошибочно направляясь к развилке меж длинных ножек.

Большим пальцем он трет клитор извивающейся под ним девчонки, чьи фальшивые стоны становятся настоящими, и вскоре она кончает, еще плотнее стискивая своим жарким лоном его пульсирующий член, и через мгновение Клаус следует за ней, последний раз с силой толкаясь в глубины нежного тела, изгибающегося в экстазе.

Странное ощущение становится сильнее. Шлюхи не могут быть такими тесными, шлюхи не кончают с клиентами, особенно если таковым оказывается первородный гибрид, шлюхи не краснеют после секса, не находя в себе силы взглянуть отымевшему их клиенту в глаза.

Клаус гонит его от себя, качая головой, и грубо отталкивает девчонку, дрожащими руками приводя в порядок свою одежду. Он бросает на пол несколько крупных купюр, и цедит глухим голосом:

— Это за работу, ты - способная девочка. А теперь проваливай, тебе здесь не место.

Девчонка молчит, опускаясь на пол, и собирая скомканные банкноты, на что Клаус лишь презрительно кривится, устремляясь к выходу. Когда через пару минут он возвращается в библиотеку, ее уже там нет, лишь тонкий едва ощутимый пряный запах ее тела витает в воздухе, напоминая ему о случившемся.

Клаус хмурится, открывая глаза. Это чертов запах он ощущает и сейчас. Он качает головой, подхватывая с низкого столика бокал с бурбоном, но прежде, чем он успевает сделать хотя бы глоток, в комнате появляется бледный Кол.

— Клаус, идем в гостиную, — говорит он, сверкая черными глазами, — Элайджа поймал ведьму.

========== Часть 4 ==========

— …надо убить!

Клаус Майклсон нисколько не сдерживал своего гнева, и Хелен, съежившись у деревянной двери мрачного подвала, слышала каждое его слово.

— Маленькую шлюшку нужно прикончить, это она виновата во всем!

Девушка прикусила губу, сжимаясь в комок от страха. На ее тонких запястьях красовались массивные браслеты с цепями, которые напрочь блокировали ее магию. Собственных сил для того, чтобы справится с тремя Первородными, у нее явно было не достаточно.

— Она виновата?

Ледяной мужской голос возразил гибриду, и Хелен застыла, мгновенно узнавая его обладателя. На миг перед ней вновь возник двор Майклсонов, пылающий огнем, и Тори, которая бежала впереди нее, утягивая ведьму за собой.

Он появился словно ниоткуда, и не успела Хелен и глазом моргнуть, как движущийся с необычайной скоростью вампир, притянул ее к себе, прижимая спиной, к своей сильной груди и стискивая тонкие запястья.

— Не советую сопротивляться, ведьма, — жестко проговорил он, почти касаясь губами маленького ушка, — малейшее движение и я убью тебя.

Хелен вскрикнула, и не обращая внимания на предупреждение вампира попыталась вырваться из его рук. Не сводящая с них ошеломленных зеленых глаз Виктория попыталась атаковать Первородного заклинанием, но ее силы для этот явно было недостаточно.

Стоящий позади нее вампир, наблюдая за этим, презрительно хмыкнул, и Хелен мгновенно приняла решение.

— Беги! Немедленно! — крикнула она испуганной Тори и, собрав все свои силы, навалилась на держащего ее вампира, явно не ожидавшего от нее подобного и повалила его на землю.

Этой небольшой заминки рыжеволосой ведьме хватило чтобы сбежать, а Хелен, оказавшаяся на Первородном лицом к лицу, широко распахнула свои голубые глаза, когда он, зло прищурившись, проговорил:

— Решила покувыркаться? Сейчас не время и не место.

Девичьи щеки вспыхнули румянцем.

— Ты мне отвратителен, — прошипела она, сузив глаза, — никогда в жизни я бы…

Не обращая внимания на ее полные негодования слова, Первородный вихрем поднялся на ноги, и через мгновение он уже заковывал в кандалы ее дрожащие руки, а после она оказалась в подвале.

— А кто же тогда виноват? — вернул Хелен к реальности севший от гнева голос гибрида.

Ответ последовал незамедлительно.

— Может быть тот, кто не может, увидев хорошенькую мордашку, держать в штанах свой…

— Зато твой наверно уже покрылся благородной плесенью! — взвился Клаус и лишь тихий мужской смех прервал ссору братьев.

— Клаус, держи себя в руках.

Незнакомый ведьме мужской голос по всей видимости принадлежал Колу Майклсону.

— Но не то, чтобы Элайджа совсем уж был не прав.

— Что?!

— В тебе сейчас говорит ярость и… — младший Первородный насмешливо хмыкнул, — оскорбленное мужское самолюбие, но разве не лучше будет оставить ее в качестве заложницы?

На миг воцарилась полная тишина, и Хелен, широко распахнув глаза, прикрыла тонкой ладонью приоткрывшийся рот.

— Ведьмы попытаются вернуть ее, — проговорил Элайджа, — девчонку нужно хорошенько спрятать.

— Я отвезу ее в поместье на болотах, — мгновенно отозвался Клаус, дрожащим об возбуждения голосом, — и там, она расскажет мне все!