Семья в наследство

– Это останется между нами с Ренатом. Пока не зашло далеко, нужно нам остановиться.

Говорю, а у самой протест. Как будто это все неправильно. Как будто я должна была принять другое решение, сделать шаг навстречу…

Но я до жути боюсь, что он меня использует.

Руслан задумчиво осматривает меня. В его глазах притаилась опасность. Губы пересыхают, я их облизываю, ловлю на них взгляд Руслана.

– Я… – сбиваюсь, – я не против того, чтобы ты общался с Тимуром.

Он снова подходит ко мне почти вплотную. Взгляд прожигает до костей.

– Мне этого больше не достаточно, – проводит костяшками по щеке, – но я не тороплюсь.

Тимур словно только что заметил, что тут Руслан. Задирает голову, тянет к нему руки.

Глаза Руслана яснеют, стоит ему посмотреть на сына. Аккуратно достает из коляски, усаживает на сгиб локтя.

– Привет, мужик. Как ты? Маму не будил?

Тимур переводит на меня глаза. Я замираю. Боже, как же они похожи. Дух захватывает от этого…

Мне нравится, как ведет себя с Тимом Руслан.

Сталкиваемся взглядами, на его лице хищная улыбка.

– Мы не закончили, Маша.

От этих слов меня бросает в пот, хочется помахать ладошкой на лицо, но я только стискиваю пальцы. Он поймет, что мне не все равно, а я не хочу показывать свои истинные чувства.

Лишнее…

Ни к чему…

В кармане Руслана звонит телефон. Он прерывает зрительный контакт. Могу спокойно выдохнуть. Тимур притихает, слушает голос Руслана.

– Да, когда? Куда? За ней давайте, да. Уже приехал, сейчас буду.

Стискивает на мобильном пальцы до побеления костяшек. Вижу, что ему не нравится то, что он слышит.

Прерывает разговор. Убирает мобильник.

– Прости, мужик, мне надо по делам отскочить. Но вечером обещаю у тебя быть с подарками.

– Да не нужно… – вмешиваюсь, за что получаю строгий взгляд, – у него все есть же.

– Маш, это от тебя у него все есть… а мне ещё надо наверстать. Давай я вас довезу до дома.

Мотаю головой.

– Мы ещё погуляем. Езжай.

Окидывает меня задумчивым взглядом, недовольно поджимает губы, но я не готова сейчас оказаться с ним в тесном салоне авто, хоть рядом и Тим.

– Ладно, до вечера, Маша.

Мажет по щеке поцелуем. В том месте кожа вспыхивает.

Смотрю, как Руслан садится в машину, и неторопливо дохожу до дома.

Сзади рев двигателя, а я не понимаю, почему по спине ползет холодок.

– Мария Доронина? – за спиной раздается незнакомый мужской голос.

Хочется трусливо сделать вид, что обращаются не ко мне.

– Мы знаем, что это вы, – разбивают мою задумку.

Ноги сковывает страхом.

– Добрый день. Чем могу помочь?

Передо мной возникает высокий мужчина во всем черном. На лице ни тени улыбки. Он берет меня под локоть. Давлю в себе порыв вырваться и бежать. У меня ребенок в коляске, а с ним далеко не убежишь.

Может, я накручиваю себя и мне не стоит сейчас бояться? Но его темный взгляд не дает выдохнуть.

– Вам лучше проехать с нами, – его голос звучит грубо.

Мне не внушает доверия этот мужик. Слишком смурной, слишком отталкивающий. Да и за рулем остался ещё один, такой же, словно с конвейера.

Я успеваю пожалеть, что не согласилась на то, чтобы Руслан довез нас до дома. Сейчас бы не пришлось стоять и трястись перед незнакомцем. Бояться за своего малыша.

– Извините, но я знать не знаю, кто вы. Я не буду садиться в вашу машину.

– О, мы успеем познакомиться, – хватка на моей руке становится крепче, – давайте мы это сделаем тихо. Вы же не хотите, чтобы малыш пострадал.

Сглатываю ком, медленно качаю головой. За Тимура я готова умереть.

– Вот и мы так подумали. Садитесь в машину. Вместе с Тимуром… И телефончик нам отдайте!

Вырывает у меня из рук мобильный.

Боже, куда я вляпалась?

Мужик, который сидел за рулем, выходит и заталкивает коляску Тимура в багажник, чуть ли не переломив её пополам.

Нас запихивают на заднее сидение, блокируют двери, чтобы я не успела выбежать. А я, кажется, вообще перестала двигаться. Словно меня лишили навыков. Ног не чувствую, только и могу утыкаться носом в макушку Тимура и следить за парой незнакомцев.

Они усаживаются вперед. Окидывают меня непонятными взглядами.

– Да уж, смазливая мордашка какая. Я б тоже повелся.

Заявляет тот, что на пассажирском, нагло глядя в глаза. Второй толкает его в бок.

– Да ты представляешь, что сделает с тобой шеф, если ты слюной на неё капнешь, придурок.

С каждой минутой я понимаю, что это похищение. Самое настоящее.

Боже, только этого мне не хватало. Оказаться замешанной в разборках.

– Дон, надо, чтобы она оставила какую-то записку… или хрен знает. Чтобы Хасанов не понял пока ничего.

Меня снова парализует. Они знают Руслана? Но…

– Что вам нужно от меня? – язык не слушается, мне с трудом удается связать два слова. – У меня ничего нет.

Они смотрят друг на друга и начинают громко хохотать. Тимур вздрагивает у меня на руках. Успокаивающе прижимаю его к себе, хотя саму всю потряхивает.

– О, дорогуша, у тебя есть кое-что, что нам очень нужно.

Облизываю пересохшие губы. Таращусь на похитителей.

– Точнее, не нам…

Снова мужик получает тычок.

– Что-то ты разоткровенничался, Дон.

Тот самый Дон тут же нахмурился и стал похож на обиженного переростка.

Они замолкают, кружат по дворам, видимо, чтобы сбить меня с толку. Но после пяти минут дороги я все равно перестаю запоминать каждый поворот.

Тимур, словно почувствовав, что я неспокойна, начинает капризничать у меня на руках.

– Заткни мелкотню, – грубо роняет один из похитителей. От его тона продирает до самых костей.

Нервно шепчу Тиму, чтобы он успокоился, целую в пухлую щечку. Но сын не реагирует на мой голос. Вырывается из рук, выгибается.