Семья

Еще одним членом правления, не работающим в банке, был Тим Керью, худой лысеющий мужчина, чуть старше Палмера, который недавно прибыл из Вашингтона, где в течение десяти лет занимался административной работой в области ракетостроения, теперь он возглавил крупный инвестиционный трест. Он имел зуб на Палмера по двум причинам, ни одна из которых не была слишком важной. Во-первых, он был третьим или четвертым мужем тетушки Джейн со стороны Эдис, Палмер полагал, что он, таким образом, приходится ему кем-то вроде двоюродного дяди. И, во-вторых, Корью считал, что во время борьбы с «Джет-Тех» Палмер чересчур использовал его и подставлял. Палмер прекрасно понимал, что все это заставляло Керью испытывать к нему смешанное чувство ненависти и преданности одновременно. Но на этого хоть можно было положиться.

Другой, далекий от банковских дел член правления, — Эдди Хейген сидел на дальнем конце стола и внимательно читал протокол предыдущего собрания. В двадцатые годы Эдди был молодым протеже Билли Митчелла.[103] Его карьера в армии пострадала из-за чересчур большой преданности генералу, но в конце Второй мировой войны Эдвард Эверетт Хейген получил повышение и стал бригадным генералом Военно-воздушных сил. После ухода в отставку он руководил одной из компаний, производящих военную технику. Фирма, расположенная в Бостоне, процветала и находилась под крылом МТИ.[104] Хейген был командиром Палмера, возглавлял разведку на Средиземноморье, удачно провел, в частности, высадку на Сицилии, другие заслуги Палмер уже с трудом мог припомнить по прошествии стольких лет.

Остальные участники совещания были служащими ЮБТК в ранге вице-президентов. Но двое, лучше всех разбиравшиеся в деле, отсутствовали на совещании, что, впрочем, было типично для организаций типа ЮБТК, эти люди попросту еще не доросли до номинальных командных высот.

Разговор шел о будущем слияния с Народным банком, но ни Билл Элстон, ни Дони Элдер не были в том ранге, который позволил бы им присутствовать. Выкладки Билла лежали в папке у Палмера, но это было в порядке вещей.

Собравшиеся обсудили почти все другие вопросы по повестке дня: проголосовали за увеличение кредитов новому правительству в Центральной Америке; сократили финансирование, ранее предоставленное крупной компании, работающей по системе кредитных карточек; пробежались по датам платежей налогов главного концерна по производству телевизоров на Среднем Западе; ликвидировали по задолженности две фирмы, скверно распорядившиеся займами; помогли дружественной маклерской конторе выкупить новый выпуск муниципальных облигаций; обусловили годовую аренду некоторых заводов и капитального оборудования для прокатных станов. Решили перестать оказывать поддержку сомнительным облигациям, которые пыталась ввести в оборот администрация аэропорта в Миннесоте, гарантировали поддержку разработке залежей сланца в Западном Техасе. Правление продлило действие двадцатипятимиллионного проекта по строительству домов и торгового центра недалеко от Балтиморы; участники проголосовали за прекращение отношений с одним маленьким государством на Ближнем Востоке, перевели основные операции по арбитражу в отношении золота из Женевы на рынок Брюсселя на апрель; профинансировали операцию по продаже нового сверхзвукового бомбардировщика и пассажирского самолета, предложенную лоббистами производителя из Вашингтона; одобрили поддержку стерлингового блока Бенилюкса, чтобы не произошло дальнейшего падения английского фунта.

— Теперь переходим к вопросу о слиянии с Народным банком Вестчестера, — начал Палмер. — Мелкий картофель, но глубина опасная, если вы сможете оценить мой намек при помощи такого сравнения.

Гарри Элдер прищурился.

— Что вы хотите сказать, Вудс?

Палмер покачал головой.

— Просто хотел сказать, что у них все очень запутано.

— Однако нас подобные вещи никогда не останавливали, — заметил один из служащих ЮБТК.

— Да наплевать на все препятствия, — произнес Эдди Хейген с другого конца стола. — В чем дело, Вудс?

Палмер откинулся в кресле, зал заседаний по размерам походил на его собственный офис. Хейген сидел недалеко, и Палмеру не требовалось повышать голос, чтобы тот его расслышал, хотя их разделяло примерно метров десять свободной площади, как будто они собирались проводить чемпионат по настольному теннису.

— Вы должны бы помнить, Эдди, — начал Палмер. Палмер завел в ЮБТК, как признак неформальных отношений, привычку называть друг друга по имени. До его прибытия сюда, во время самого расцвета банка, члены правления обращались друг к другу только по фамилии, точно чопорные члены клуба с карикатур Питера Арно. «Черт вас побери, Каррутерс, вы слишком далеко зашли на этот раз!» — Вы помните Дона Джи? — спросил Палмер Хейгена.

Генерал в отставке прищурился, как бы имитируя традиционный стальной прищур пилота самолета.

— Дон Джи, — он потер подбородок. — Сицилия, 1943-й, понял.

— Перехожу на прием. — Палмер оглядел остальных участников совещания. — Простите нам жаргон бывших летчиков, джентльмены. Все дело в том, что ситуация с Народным банком тесно связана с джентльменами из Сицилии.

Гарри Элдер внезапно наклонился вперед.

— Мафия?

Палмер отмахнулся от подобного определения.

— Мне кажется, что этот термин не совсем точно определяет их положение, но термин использован кстати.

— Черт побери, — заявил вице-президент по имени Фиппс. — Но это уже второй случай за месяц, когда эти люди проникают в банк. На совещании ассоциации банков Америки приятель из Сан-Франциско рассказывал мне о попытке захвата банка то ли в Денвере, то ли в Солт-Лейк-Сити. Точно не помню.

— Это далеко не второй случай, — заметил Палмер. — Я уверен, что операция продолжается более десяти лет. Просто вы услышали о втором случае в течение одного месяца.

— Черт побери! — повторил Фиппс.

— Так что, — вмешался другой вице-президент, — слияние не состоится.

— Нет? — спросил Палмер.

— Вудс, — начал Тим Керью. Он разговаривал со специфическим акцентом уроженца Новой Англии. — Конечно, вы не можете продолжать с ними работу, зная обо всем этом.

— Почему?

— В чем тут дело? — спросил Гарри Элдер. — Правда, у нас есть обязательства. Но подобное сообщение подрывает все основы желания заключить сделку. Мы, таким образом, можем ее аннулировать.

— Вы так считаете?

— Разве есть какие-нибудь сомнения по этому поводу? — спросил Эдди Хейген. — Что в этом банке такого особенного, зачем нам новая головная боль?

Палмер помолчал секунду. Члены правления начали шептаться. Потом он откашлялся.

— Вы забыли об одной вещи: то, о чем я вам сообщил, не может быть нигде доказано, ни в суде, если мы будем настолько глупы, чтобы обратиться в суд, ни в другом месте. Нет никакой возможности доказать недоказуемое. Кроме того, у нас есть обязательство, и мы можем причинить себе больше неприятностей, если отступимся от него, не постаравшись как-то избавиться от этих обязательств. Но это только в том случае, если кто-то из присутствующих может предложить мне способ, как избавиться от обязательств, не ударив в грязь лицом.

— Вы, надеюсь, не собираетесь предложить довести это дело до конца? — спросил Хейген.

— Я вам прямо говорю, что если мы не придумаем, как выкрутиться, то придется довести дело до самого конца.

— Нужно найти зацепки во время ревизии, — предложил Тим Керью.

Палмер покачал головой.

— Тогда может начаться кампания против Народного банка. Мы не можем отвечать за их просчеты.

— Откажите им в представительстве в правлении, — предложил Фиппс.

— А они и не рассчитывают на это, — возразил Палмер. — Уверен, это им и не нужно. Не дадим место — и не надо.

— Откажитесь принимать их бумаги по ссудам, — сказал Гарри Элдер. — Скажите им, что эти бумаги слишком ненадежны.

— Ничего не выйдет. Мы работали с ними в качестве корреспондентского банка. Почему вдруг отказываться от тех бумаг, которые мы до последнего времени принимали без всяких оговорок?

Все сидящие вокруг стола замолкли. Наконец Эдди Хейген грустно вздохнул.

— Какие гарантии, что эти сицилийские джентльмены не подчинят нас себе, как только Народный банк станет частью ЮБТК?