Сэнсэй I

– Да что говорить, – ответил Андрей. – Сэнсэй вчера много чего полезного поведал. Тут мозгам работы не на один год хватит. Я вчера только и делал, что думал, правильно ли я сформулировал цели будущего или всё же их частично нужно подкорректировать на основе новой информации.

– Ну ты, блин, и выражаться стал, – хмыкнул Славик. – Ты случайно не в академию наук нацелился?

– Нет уж, с меня Сэнсэя достаточно.

– Это точно, – промолвила я. – А медитация как у тебя получилась?

– Ты знаешь, гораздо лучше, чем вчера.

Мысли как-то меньше лезли в голову. Сразу концентрация улучшилась, и ощущения стали чётче.

– А у тебя, Тань, что-нибудь получилось?

– Да, честно говоря, я медитацию не делала, и думать не пробовала. Я вчера так устала, что еле до кровати добралась. А утром, пока братишку в садик отвела, пока за молоком сходила, а тут и школа. Когда тут толком подумаешь, столько дел!

– Правильно, – поддержал её оправдания Костик. – Надо не думать, а действовать. Молодость для того и дана, чтобы действовать, а старость для того, чтобы думать.

– Ага, – подтрунил над ним Андрей, – и будешь в старости скрипеть своим дряхлым голосом, думая последними остатками мозгов: «Если бы молодость знала, если бы старость могла».

Ребята вновь засмеялись, подшучивая над Костиком.

– А у тебя как дела? – спросила я у Славика.

– Нормально.

– А нормально, это как?

– Так же, как и у вас.

– Всё ясно, – усмехнулся Андрей, безнадёжно махнув рукой в его сторону.

17

На следующей тренировке мы как обычно разминались перед началом занятий. В зал зашла толпа мужчин внушительного вида во главе с Володей.

– Ого, сколько народищу! – удивился Андрей.

Виктор усмехнулся и сказал Стасу:

– Это называется «пара человек».

– Не понял?

– Да Володя мне вчера звонил там по одному делу и сказал в конце, что приедет на тренировку с парой своих парней.

– Ничего себе, да тут с полвзвода, наверное, будет, – с улыбкой произнёс Стас.

– Вот, вот и я о том же.

Володя подошёл, здороваясь, к Сэнсэю, стоявшему невдалеке от нас. Старшие ребята поспешили присоединиться к ним.

– Сэнсэй, ты не возражаешь? – кивнул Володя в сторону своих ребят.

– Да какие проблемы, – как всегда просто ответил Сэнсэй.

– Ты не смотрел вчера вечером телевизор?

– Когда? Тут и так времени в обрез.

– Представляешь, кого вчера показывали – нашего Сан Саныча!

– Нашего Сан Саныча?! – удивился Женька. – Сколько лет, сколько зим ни слуху ни духу.

– О! Зато сейчас таким крутым стал! Говорит, мол в каких-то пещерах жил, познавал искусство русского боя. А сейчас называет себя русским ниндзя. И самое интересное, демонстрировал твои же приёмы, Сэнсэй. Только с той лишь разницей, что теперь он всем рассказывал, что это давно забытый старославянский стиль, им же возрождённый.

– Во даёт! – ухмыльнулся Стас. – Да, Володя, если бы ты тогда Саныча так крепко не зацепил, сейчас бы с ним в доле был.

– Нет, не был бы, – сказал лукаво Женька.

– Почему?

– Ну, как почему? Если бы Володя его тогда не рихтанул хорошенько, то вряд ли тот когда-нибудь прозрел.

Ребята от души захохотали.

– Зря ты его тогда так, – промолвил Сэнсэй. – Всё-таки пожилой человек, а старость уважать надо.

– Да он сам виноват, чего дёргался, на рожон полез? – начал оправдываться Володя и уже мягче добавил: – Я ж его почти не трогал, так, просто нечаянно задел.

– Точно, точно, Сэнсэй, так и было, – подхватил Женька. – Как сейчас помню, выставил Володя кулак, а тот чуть ли не пять минут об него головой бился… Зато как на пользу пошло! Видишь, как сразу прозрел мужик, русским ниндзей стал.

Ребята опять захохотали.

– Да пускай себе забавляется, – добродушно махнул рукой Сэнсэй. – Нашёл человек свою жилу, пусть крутится.

– А мы вчера на казарменном положении были, на дежурстве, – продолжал рассказывать Володя, – так насмотрелись с мужиками по телику, как Саныч ногами махал, да пацанов валял. Насмеялись от души, хоть молодость вспомнили. Мои новички и то на парсек круче… Вот решили сегодня приехать, поднатореть в настоящем искусстве. Так сказать, пополнить свои резервные знания.

– Дело благородное, – согласился Сэнсэй.

Дальше пошли воспоминания давно минувших тренировок и целый ворох смешных курьёзов, которые были с ними связаны. В конце концов, в разговор подключились Володины ребята, и беседа на тему боевого искусства переросла в философский спор об отношениях между людьми.

– Да я с ними из принципа так поступил, – горячо отстаивал свою точку зрения один из Володиных ребят.

– Принцип – это тупое сопротивление действительности, сродни идиотизму. Принцип…

Не успел Сэнсэй договорить это предложение, как старшие ребята почти хором продолжили мысль Сэнсэя:

– … хорош только в точных науках как синоним аксиомы.

– Вот-вот, – подтвердил Учитель. Володя несколько засмущался:

– Да я старался им это объяснить, как мог.

– Значит, плохо старался. То, что не доходит через разум…

– … будет вбито через тело!

– Ну, раз вы так всё хорошо знаете, то зря смеётесь…

Смысл последних слов Сэнсэя до меня дошёл позже, когда началась тренировка. Сэнсэй предупредил, что сегодня будем заниматься на полную мощность, поэтому кто не выдержит этот темп, тот может отойти в левый угол спортзала и заниматься там отработкой ударов, не мешая остальным. Мы нахохлились, как воробьи, с гордостью перешёптываясь между собой:

– Чтобы мы, да не выдержали! – тихо сказал Андрей.

– Не говори, – подхватил Костя. – Да мы сейчас покажем, на что способны!

– Не впервой, – небрежно бросила я, вспоминая разминку старшего сэмпая.

Но наша спесь сразу же заметно поубавилась после первых минут разминки. Такой жёсткой тренировки я ещё никогда не видела. Это была целая школа выживания. Толпу гоняли по спортзалу в бешеном темпе с преодолением постоянно меняющихся препятствий. Не прошло и сорока минут, как многие из нас уже переползали эти сооружения чуть ли не на четвереньках, в том числе и моя особа. Кряхтевшая рядом Татьяна, произнесла: