Сентиментальное путешествие

В Персии он быстро и в меру одичал и оказался прирожденным вождем.

С ним шла его жена, русская курсистка-медичка. Вышло из Урмии всего двести пятьдесят тысяч народу с женщинами и детьми. Впереди шел русский отряд, сзади шли айсоры, бывшие прежде на русской службе, по бокам, горами, шли добровольцы из аширетных (горных) айсоров.

Посредине же шел весь народ с женщинами и детьми.

Дороги не было, а идти нужно было вдоль турецкого фронта или, если верно сказать, мимо турецких и курдских гор.

Кругом были турки, и курды, и персы, озлобленное коротковолное море мусульман, и выстрелы из-за камней, и бои в ущельях между скал, в которых протекают быстрые речки по камням, и камни со скал, и скалы, скалы, персидские скалы, как сильные волны каменного, каменной рябью покрытого моря.

А дальше Восток, Восток от Пскова до утконоса, от Новой Земли до старой Африки, Восток восточный, Восток южный, Восток западный.

И в это время на Волгу, идя с востока, шли чехи.

И навстречу им шли с запада на восток русские, и в это время горцы спустились с гор и резались с терцами и кубанцами.

И в это время после боев в Германии плыли в Африку из Франции черные сенегальцы.

И, должно быть, пели.

Плыли и пели, пели и думали, а что думали – не знаю, потому что я не негр. Подождите – они сами скажут.

По всему Востоку от Иртыша до Евфрата били и резали.

Айсоры шли. Потому что они великий народ.

Вышли из ущельев и шли горами.

Воды не было. Двенадцать дней ели снег.

Лошади падали.

Тогда отняли лошадей от старых мужчин и отдали молодым. Нужно было сохранить не людей, а народ.

Потом оставили старых женщин.

Потом стали бросать детей.

Через месяц похода дошли до багдадской английской земли.

И было народу в этот день двести три тысячи человек.

Англичане сказали народу: «Становитесь здесь у нашей границы лагерем отдыхать и мыться три дня».

Стали среди персидской деревни.

День был спокойный.

На следующую ночь напали турки, а с крыш стали палить по лагерю персы.

Английский отряд, посланный навстречу народу, в первый раз видел, как стреляют справа, и слева, и сзади и как кричат тогда женщины и дети.

Когда лагерь смешался, вскочили английские солдаты на голых лошадей и хотели скакать.

Полковник же Кондратьев велел поставить пулеметы и бить по бегущим, как по врагам.

Англичане остановились.

Им сказали: «Если вы пришли помогать, то помогайте, или мы вас убьем, потому что месяц шли дорогой, которая непроходима, так как известно всем, что нет дороги для каравана между Урмией и Хамаданом, а мы прошли этот путь с женщинами.

Поэтому, если вы не поможете нам, мы вас убьем из пулемета, так как мы двенадцать дней ели снег».

Англичане слезли с коней и стали в цепь.

Был бой.

Персы были выбиты из деревни, турки были охвачены и загнаны в долину, и в эту долину стреляли из пулеметов, и в нее стреляли из винтовок залпами.

Из нее не вышел никто.

Но генерал турецкий был взят в плен.

Ему сказали: «Зачем ты велел брать наших детей и бросать их о землю?

Зачем нет у нас больше домов?

Теперь мы тебя расстреляем».

Англичане говорили: «Нельзя убивать пленного».

Айсоры ответили: «Он нашего плена».

Генерал не говорил ничего.

Его убили, но не обрезали у него ушей и не отрубили у мертвого голову, потому что среди айсоров были люди русской службы, а Лазарь был большевик.

Встали всем лагерем, пошли и пришли в английскую землю.

Тут узнали, что идет навстречу другой отряд айсоров, приехавших из Америки.

Айсоров в Америке много, есть у них там даже две газеты.

Узнав о боях от Оромара до Урмии, положили они свои сапожные щетки на землю и закрыли свои лавки, оставили свои дела, купили у американцев ружья за золото и поехали воевать за родину.

Если бы айсоры жили на Волге и голодали, они бы ушли и дошли бы до Индии.

Потому что айсоры великий народ.

Ждали этого отряда.

Решили идти с ним жить к англичанам в Ниневию, на место древней Ассирии, к Мосулу, откуда муслин.

Говорят, что там такие змеи, которые прыгают и могут пробить насквозь человека.

Обезьяны в хвойном лесу, и дикие лесные люди, и жара такая, что одежда не просыхает от пота.

В подвалах домов с каменными дверями, поворачивающимися на каменных шипах, в подвалах домов, засыпанных землею, ящики с драгоценными камнями.

И поэтому англичане ведут там раскопки.

На раскопки Лазарь не попал.

Пришли к нему и арестовали как большевика.

Был он в армейском совете до отхода русских большевиком.

Арестовали еще нескольких русских офицеров и солдат.

Сидели и думали – зачем они ели снег и шли к англичанам.

На Лазаре была хорошая куртка с широкими, шире обыкновенных, вахмистрскими погонами.

Англичане приняли его за генерала.

Отвели ему отдельную комнату.

Он попросил запиской ложки и посуду для всех арестованных.

И это дали.

Еще дали ему двенадцать туманов.

Арестованные ничего не говорили и смеялись.

На пятый день пришел русский офицер английской службы смотреть на генерала, посмотрел и сказал: «Ты не генерал, а вахмистр».

А Лазарь ответил: «Почему мне не быть в плену генералом, когда меня называют».

Посадили его сперва в карцер, а потом отправили в Энзели, а в Энзели выпустили и приказали ехать в Россию.

Поехал в Баку.

В Баку были белые, они собирали национальные войска и велели всем воевать с большевиками.

Собрали айсорский отряд, но айсоры положили винтовки на землю.

Они не хотели воевать.

Тогда их отправили на Ленкоранский остров.

Лежит Ленкоранский остров на море против Баку.

Сам он песчаный, а море кругом соленое.

Держали там до этого пленных турок.

Была у Лазаря жена.

Не знаю, сказал ли я, что он русскоподданный, хотя и имел дом в Урмии рядом с французской миссией.

Хороший дом с длинным ходом между серыми стенами, с внутренним двором, покрытым виноградом, и решетчатыми цветными окнами, выходящими во двор.