Сентябрь

— В пять тридцать.

Конрад осведомился:

— Удачно съездили?

— Более или менее. Улаживал кое-какие конфликты, знаете, все решает правильно выбранное слово… А вы, как я понял, старый знакомый моей жены?

Если он рассчитывал вывести этим вопросом собеседника из равновесия, то расчет его не оправдался. Конрад Таккер ничем не выдал себя, не выказал никакого смущения.

— Совершенно верно. Когда-то в дни нашей давней бездумно растраченной юности мы были постоянными партнерами в танцах.

— Она сказала, что вы вместе летите в Штаты?

Опять никакой реакции. Если американец и догадывается, что его хотят поддеть, то виду не показывает.

— Она взяла билет на тот же рейс?

И это было все, что он по этому поводу произнес.

— По-видимому.

— Я не знал. Это очень хорошо. Лететь долго вдвоем веселее. Я прямо из аэропорта поеду в контору, но помогу ей пройти таможню и получить багаж и позабочусь о такси.

— Вы чрезвычайно любезны.

Арчи протянул Эдмунду стакан.

— Конрад, а я ничего об этом не знал. Я вообще в первый раз слышу, что Вирджиния собралась съездить в Штаты…

— Хочет навестить деда с бабкой.

— А вы когда от нас отбываете?

— Я пробуду здесь до воскресенья, если вы не против. А вылетаю из Хитроу в четверг. У меня еще в Лондоне кое-какие дела, на них понадобится день-другой.

— Сколько же вы всего пробыли в Англии? — спросил Эдмунд.

— Около двух месяцев.

— Надеюсь, приятно провели время?

— Да, спасибо. Получил большое удовольствие.

— Очень рад, — Эдмунд поднял стакан. — Ваше здоровье.

Тут их беседу прервало появление Джеффа Хоуленда — он наконец справился с галстуком-бабочкой, кончил одеваться и спустился в гостиную. Непривычный вечерний костюм явно стеснял и смущал его, лицо у него было растерянное, даже беспомощное, но на самом деле в этом смокинге из светлой рогожки, который они с Люсиллой выудили из Эдмундова гардероба, он выглядел просто как картинка. Эдмунд когда-то по срочной надобности купил этот смокинг в Гонконге, покупка оказалась неудачной, Эдмунд всего один раз тогда его и надевал.

— А, Джефф!

Молодой человек изогнул шею и просунул палец под тугой крахмальный воротничок вечерней сорочки.

— Не привык я к такой одежке, — проговорил он. — Чувствую себя последним дураком.

— Вы выглядите отлично. Идите сюда, выпейте виски, а то скоро придут дамы и потребуют шампанского.

Джефф немного осмелел. Он всегда уверенней чувствовал себя в мужской компании.

— А баночки «Фостера» не найдется?

— Безусловно найдется. Вон на подносе. Угощайтесь.

Джефф осмелел еще больше, взял жестянку, вылил пиво в высокий стакан и сказал Эдмунду:

— Спасибо, что выручили с костюмом. Я вам очень признателен.

— Пустяки. Рад был помочь. Смокинг очень удачный — вечерний, но не слишком строгий. Самую чуточку загородный, как раз что надо.

— Вот и Люсилла так сказала.

— Она совершенно права. И вам он гораздо больше идет, чем мне в свое время. Я в нем был похож на пожилого бармена, из тех бедолаг, что не умеют даже смешать сухой мартини.

Джефф ухмыльнулся, сделал один большой глоток, потом огляделся и спросил:

— Где же девушки?

— Хороший вопрос, — кивнул Арчи. — Бог их знает. Наверное, застегивают крючки на своих бальных платьях. Когда я от них ушел, Люсилла искала нижнюю юбку, Пандора надумала лечь вздремнуть, а Изабел почему-то волновалась из-за туфель.

Он снова присел на решетку, чтобы не оставаться на ногах дольше, чем это необходимо, затем обернулся к Эдмунду:

— Но ты что-то сказал о происшествиях. Что там у вас приключилось в Балнеде?

Эдмунд стал рассказывать:

— Во-первых, телефон испортился. От нас можно звонить, а к нам — глухо. Впрочем, уже заявили в Аварийную службу, и утром кто-то придет налаживать. Но это еще полбеды. Вдруг объявилась Эди, как с неба упала, пришла ночевать. Оказывается, Лотти Карстерс снова на свободе. Ушла из Релкиркской Королевской клиники, и никто ее больше не видел.

Арчи покачал головой.

— Когда же она умудрилась?

— Не знаю. Сегодня после обеда доктор позвонил Ви, сообщил об этом. Ви стала названивать в Балнед, а у нас поломка. Тут она связалась с Эди и распорядилась, чтобы та на ночь в доме одна не оставалась. Что Эди и выполнила.

— Неужели Ви считает, что эта полоумная представляет опасность?

— Не могу сказать. Лично я полагаю, что она способна на любую пакость, и если бы не Ви, я сам позаботился бы о том, чтобы переправить Эди к нам. Теперь Алекса запрет ее в доме, и собаки там будут с ней. Но, как вы понимаете, на все это ушло время.

— Пустяки.

Переговорив о делах семейных, Арчи перешел к другим, более интересным и захватывающим проблемам:

— Жаль, тебя вчера с нами не было, Эдмунд. Отличная была охота. Добыча — тридцать три с половиной пары. Дичь летела, будто метель мела…

Вайолет приехала последней. Что все уже в сборе, она убедилась, когда остановила машину у крыльца — пять машин уже стояли с краю на подъездной аллее: «лендровер», принадлежащий Арчи, микроавтобус Изабел, «БМВ» Эдмунда, «мерседес» Пандоры и «фольксваген» Ноэля. «Прямо как парад перед автогонками, — подумала Вайолет. — Многовато транспорта для двух семейств».

Она вылезла из машины, подобрала длинный подол, чтобы не намок, и пошла к двери. Когда она поднималась по ступеням крыльца, дверь распахнулась и ей навстречу вышел Эдмунд. Со стальной сединой в волосах, в шотландской юбке-килте в складку, облегающей куртке и клетчатых носках до колен он выглядел еще внушительнее, чем обычно, и Вайолет, несмотря на все свои заботы и переживания, сумела на минуту испытать приятное чувство материнской гордости и облегчения оттого, что он рядом.

— Эдмунд!

— Я услышал твою машину.

Он поцеловал мать.

— Я так изнервничалась! — Она вошла в дом, он закрыл за нею дверь и помог снять манто. — У вас телефон, оказывается, не работает.

— Не беспокойся, Ви. Уже приняты меры. Завтра с утра приедут чинить…

Он положил манто на кресло, а Ви отпустила длинный бархатный подол и расправила кружевную оборку на плечах.

— Ну, слава Богу. А моя дорогая Эди? Она в Балнеде?

— Да, в целости и сохранности. У тебя издерганный вид. Успокойся, а то испортишь себе праздник.