Сепаратисты

На втором этаже он неожиданно обнаружил свет в щели под дверью. Совершенно точно, уезжая, все выключил и закрыл. Хозяин не стал бы заходить без веской причины и обязательно поставил бы его в известность. Значит что? Воры? Смешно до колик. Им понадобились его старые потные носки. Из ценностей в комнате разве кровать, представляющая из себя натуральный антиквариат. Сработана из дуба в незапамятные времена и как попала внутрь неизвестно. Габариты не позволяли затащить сквозь дверной косяк, равно как и извлечь наружу, не разрушая стену.

Никто не мог знать о встрече с Рогачевым. Борс позвонил совершенно внезапно и даже ближайшие товарищи не в курсе происходящего. Тем паче, что он вернется с деньгами. Он и охранника с собой не взял, а зря.

Убраться и позвать подмогу? Очень просто выставить себя идиотом. Пока люди придут, если был кто внутри, тихо смоется. С другой стороны, руку оттягивал саквояж набитый умопомрачительной суммой и потерять их будет страшно жалко.

Шаманов не хвастался перед шурином, встреча с так называемыми деловыми людьми была не первой и вероятнее всего не последней. Ручеек денежных средств солидно вырос и расширился. И все одно лишних капиталов не бывает. А расписаться в испуге на пустом месте, зная — завтра все подряд примутся обсуждать его поведение, не хотелось. От одной мысли об этом корежило. Потеря лица.

Он мысленно плюнул через левое плечо и вынул из кармана старый добрый СВ. Фадзийские револьверы как-то не прельщали и все одно много патронов не затрофеишь, а калибр для Шиола у узкоглазых неподходящий выпускают. Хотя скоро год, а стрелять так и не довелось. Коробки привезенной домой многим надолго хватит.

Резко толкнул дверь ногой и шагнул вперед готовый к чему угодно. И к полной пустоте внутри тоже. Как не удивительно, гость присутствовал. Вернее гостья и поджидала она его не с фомкой в руке, затаившись за дверью, а с сигаретой, удобно устроившись на стуле. Откинулась на стуле, так что блузка обтянула грудь, одна длиннющая нога с голой коленкой на другой, короткая юбка ничего не скрывает. Лениво пускает кольца дыма к потолку, с интересом естествоиспытателя наблюдая за Стеном.

Не красавица, но из тех на кого мужчины невольно оглядываются. Нос как нос и лицо сердечком ничего особенного из себя не представляет. Губы даже излишне пухлые, прическа очень короткая, почти под мальчика. Такая нынче странная мода.

Не худая и не толстая, но с широкими бедрами и узкой талией. По отдельности ничего особенного, а в целом крайне эффектный вид. Стоит ей только обаятельно улыбнуться и любое существо мужского пола непременно помчится выполнять просьбу.

— И где ты так долго шлялся? — спросила она низким голосом с характерной хрипотцой. Один раз услышишь и точно не перепутаешь.

— Мы договаривались о встрече? — ставя пистолет на предохранитель и пряча в карман оружие, раздражено поинтересовался. Саквояж кинул под стол и вышло достаточно резко и грубо.

Насмешливый взгляд неприятно жег. Великий герой с пистолетом опасающийся невесть чего. Еще и одет хоть и не в драный, но заметно поношенный военный китель. Явно не для видимости, а по отсутствию чего приличного на замен.

— С некоторых пор я прихожу без приглашений. И не спрашивая разрешения, — давя сигарету в пустой консервной банке, заменяющей пепельницу, сообщила она.

Уезжая Стен мусор вынес и наличие в банке уже двух окурков подсказывало — как минимум час ждала.

— У отца или мужа?

— Ни у кого, — раздельно ответила. — Я свой долг перед семьей выполнила в полном размере, обеспечив наследником мужского пола род. Пришло время получить удовольствие от жизни.

— Не поздновато? — зло поинтересовался Шаманов.

— А что, — удивилась она, поднимаясь и намеренно потягиваясь, — я превратилась в старую бабу и смотрюсь ужасно?

Глаза ее откровенно смеялись, по губам блуждала слабая улыбка.

Стен подошел вплотную и молча приподнял ее голову за подбородок, заставляя посмотреть в глаза и промедлив мгновенье, впился в ей в рот жадным поцелуем. Она с готовностью ответила. Женская рука скользнула ему на шею, привлекая к себе.

— Решительность и натиск, — тяжело дыша, сказала, отстраняясь. — Мне нравится!

Руки принялись ловко расстегивать пуговицы на кителе, потом занялись ремнем на брюках. Он тоже не остался безучастным и принялся снимать с женщины блузку. Швырнул ее в сторону и принялся целовать шею, потом спустился ниже. Пальцы ласкали прохладную нежную кожу. Время, казалось, замедлило свой бег и остановилось…

Потом она сама подтолкнула его к кровати.

Когда все закончилось, она села и, потянувшись, достала со стола очередную сигарету. Красиво закурила и задумчиво сказала:

— Ты выглядишь усталым.

— Отдых бывает активный и пассивный, — довольно сообщил Стен.

— Активный — когда отдыхаете вы. А пассивный — когда отдыхают на вас.

— Фи, я женщина широких взглядов, но данный казарменный юмор — уволь. Непременно усядусь сверху. У меня масса фантазий и огромное желание экспериментировать. Давно я так не летала и не прочь продолжить. Мы очень много потеряли и необходимо наверстать. Перестань, — сказала не оборачиваясь, когда он скривился, — что было то прошло. Так меня воспитали — в уважении к родителям и со множеством предрассудков. Потребовался не один год, чтобы понять: патран не стесняющееся сказать, кто он в лицо аристократам, имеет много больше мужества, чем эти кичащиеся предками лорды. Но ты сам виноват.

— Я? — поразился Стен.

— Конечно. Обычно женщины не знают, чего они хотят. Тем более, молоденькие девушки. Говорят 'нет', а думают 'да'. Их надо решительно брать за руку и вести за собой. А лучше прямо уволочь в постель, куда б я тогда делась.

— Мне представляется, что это был бы уже не я, а тот противный тип из романа мадам Нейл. Соблазняющий и бросающий опозоренную девицу.

— Да, ты слишком порядочный. Во вред себе. Может, поэтому я и пришла. Ждать приглашения пришлось бы страшно долго. Не раньше следующего столетия.

— А не назло мужу?

— Нет, — хихикнув, заверила, когда Стен провел пальцем по спине и отправился гладить бедро, — у нас особых разногласий нет. Он живет своей жизнью, я своей. Пересекаемся редко на официальных мероприятиях. И самое ужасное, что серьезные претензии у меня к нему отсутствуют. Абсолютно. Он хороший человек. Просто мне с ним скучно. Ужасно тоскливо. Рай в шалаше глупость, надо родиться в нем, чтобы не испытывать неудобств и через пару недель не приняться мечтать о комфорте и горячей ванне. Жить без любви не менее противно, зато комфортно. И на этом все. Я не желаю слышать не слова о моих семейных делах. Я хочу поговорить о тебе серьезно. Тебе не мешает нормально отдохнуть. Вид ужасный. Я серьезно.

— Девять месяцев в непрерывных разъездах, — садясь рядом и забирая из пачки со стола сигарету, объяснил. — Ночи в поездах или на вокзалах в зале ожидания. Днем бесконечные беседы, уговоры, организация комитетов, совещания с уже действующими. Доклады, митинги. Самые важные переговоры ведутся на лестницах, в подъездах домов, у дверей, по дороге на вокзал. Просто не успеваешь опомниться. Приезжаешь в какой нибудь город за полчаса до начала, иногда и позже, сразу же поднимаешься на трибуну и говоришь…Ничего удивительного.