Сепаратисты

— Зачем тогда мы создаем склады, — спросил Хромов, — зачем ты показываешь нам это?

Я еще далеко не все демонстрирую, пожав плечами, признал Шаманов, не соизволив сознаться в крамольных мыслях. Знали бы вы про мои беседы со стаей норовящих поймать на слове. Скоро сам примусь путаться кому и что говорил и обещал. По статистике примерно тридцать процентов членов Национальной Лиги, платящие взносы рабочие и крестьяне, восемь работают в море, шестнадцать назвались чиновниками либо служащими, еще десять процентов — торговцы, в их числе немало владельцев мелких и средних предприятий. И много разных других. Солдаты, студенты, богатые предприниматели, люди свободных профессий. И у всех различаются интересы. Одним подавай защиту от профсоюзов, другим быстренько приструни зажравшихся буржуев, третьи боятся недобросовестной конкуренции больших предприятий.

— Потому что я очень опасаюсь, что воевать все-таки придется и предпочтительнее приготовиться заранее. А открытого столкновения с армией нам не выдержать.

Я никогда не скажу этого публично, подумал он, но это основная мысль всей моей политики. Быть готовым к войне и ни в коем разе не начинать первым. Мы бедные и невинные овечки. Только так. Любые действие нарушающие закон исключительно в ответ на несправедливость.

— Партизанская война? — изучая пистолет-пулемет утвердительно произнес Макс.

— Мы имеем скачкообразный рост Лиги почти в десять раз. С тридцати с небольшим тысяч в прошлом году, до двухсот восьмидесяти в этом.

— Год еще не закончился, — довольно заверил Лайс.

— А что хорошего? — демонстративно удивился Шаманов. — Часть из новеньких молодежь ничего не умеющая. Часть и очень крупная попутчики, идущие в одном строю пока это выгодно. Кое-кто готов воевать, но просто не умеет. Не пришло время. Требуется закрепить успех и добиться, чтобы нас поддержали не на манер фермеров.

— Это да, — согласился Глен. — Пока мы отстаивали заморозку арендной платы, они готовы были в огонь и воду. Получив свое, плюют на остальных. Нехороший закон приняли. Зажиточным выгодный, а от бедняков помощи, — он скривился.

— Лига потому и называется Национальной, что не борется за интересы одной группы. Важнее охватить движением весь остров. Всегда кто-то что-то недополучит. Это жизнь! Будет еще и завтра.

— Не воевать, — сказал Лайс, — тогда озвучь предложения. Ну, — он показал на ППВ, — помимо этого.

— Лучше всего бить Шиол по карману. Если вместо ста миллионов доходов они получат триста миллионов убытка, есть шанс — хорошо задумаются.

— Это как? — заинтересовался Дуган.

— Не давать собирать налоги, уничтожать королевское имущество, не разгружать военные корабли, не перевозить армейские подразделения, не продавать и не покупать шиольские товары, нарушать акцизы…

— Это пункт мне нравится больше всего, — воскликнул Глен. — Алкоголь в свободной продаже и соль с пряностями.

— Вот ты и займешься связями с контрабандистами в ближайшее время, — согласился Стен. — Чтоб не возили с Каренских островов?

Быстров страдальчески закатил глаза. В очередной раз распустил язык и получил внеплановое поручение. Мало ему было Тукана.

— Ладно, — смилостивился Стен, — это лишнее. Тебе назад отправляться скоро.

Глен душераздирающе застонал.

— Нормально справился. Еще сделать приток средств стабильным…

— Я не могу такого обещать! — испуганно воскликнул тот. — Это не налог, а пожертвования. Ну раз дадут, ну два. Нельзя бесконечно просить!

— А сколько Глен привез? — заинтересовался Дуган. — Может напечатать? Благодарности, то се.

— Дело-то насквозь подозрительное, — глядя за разрешением на Шаманова, нерешительно пробормотал Быстров. — Лучше не надо. Кто его знает, как обернется. Заявят власти Шиола протест и там всех по спискам в каталажку.

А вот поймать Команданте наедине требуется непременно, решил мысленно. Во-первых, есть вещи, которые я на себя брать не хочу. Те же туканские военные и страшно подозрительные люди в гражданском с их разговорами и невнятными намеками. Будто прямо сказать нельзя. Просили свести — я выполню просьбу, если получу добро.

Почему государственные служащие в заграничных учреждениях вечно ходят в одинаковых костюмах, я так и не сумел постичь. Зато что за мысли у них ходят в башках достаточно легко сообразить. Как нагадить родному королевству. Я не против, но это государственная измена. Тут пожизненной каторгой пахнет. Пусть Команданте сам решает.

Во-вторых, возить в чемодане наличные под какой угодно охраной я категорически в дальнейшем отказываюсь. Существуют способы обтяпать дельце гораздо спокойнее, через банк. А отвечать за утерю ценностей, случайно нарвавшись на тамошнего Тарана мне не хочется.

— Возвращаясь к пряностям, соли, алкоголю и контрабандистам…

— Я займусь, — пообещал Орлов.

Он в их компании единственный так и не услышал свиста пуль, все три года прослужив на корабле в качестве подавальщика снарядов на орудийном погребе линкора. Тем не менее, вполне ветеран, хотя и флота, и очень нужный человек. Второй по значимости в 'Федерации трудящихся'. Делегат от профсоюза моряков. Это так называлась.

Реально Клан инбатов совместно с туанами с самого начала контролировал порт Натмука. Три четверти докеров, большинство портовых рабочих, не меньше половины трудящихся на судоверфях и складах происходили именно из них. Ничего удивительного, изначально все тамошние места принадлежали именно им. Недаром район порта так и именовался — Туан.

Естественно, с самого начала, в порту местные жители получили численный перевес. Практически все было много сложнее и четкого различия со скачкообразным расширением города не существовало, слишком много народу понаехало, тем не менее, определенные фамилии до сих пор держали в крепких руках власть в районе. Один дядя Орлова заведовал профсоюзом докеров, другой руководил крупнейшей бандой района и, признаваясь родственниками не вполне достойным человеком, поддерживал со многими дружеские и деловые отношения. Отец когда-то плавал за чаем в Фадзийский султанат и приторговывал опиумом в роли штурмана на шхуне.

Сам Орлов до войны служил в охране котиковых промыслов. Очень специализированной полиции, получающей жалованье от губернатора. У него даже имелось королевское гражданство и масса связей среди любых людей, имеющих отношение к морю. Охраняющих законы и нарушающих, без разницы. Его все уважали. Если уж он не способен наладить постоянные каналы контрабанды, никто не сумеет.

— Соляные пещеры где-то возле Южного хребта, надо побеседовать с тамошними соратниками, — пробурчал Шаманов, — а вот самогонка надсмотрщика не требует. Специалистов море разливное.