Серая мышь
Шрифт:
Сама не понимаю, как моя ладонь оказалась в его клешне, на выходе из аэропорта.
— Олег Викторович, я домой своим ходом, — попыталась я от него отделаться. В горле засел какой-то ком. Ни вздохнуть, ни выдохнуть. Почему-то больно. Снег разом окутал холодом и застил глаза.
— Насть, не говори ерунды. Я подвезу.
Можно подумать, что это сделает его менее чужим. Почему все так глупо и неопределенно?
Мне хочется только добраться до своей квартиры и зарыться в спасительном одиночестве. В голове опять полная каша.
На автомате позволила усадить себя на переднее сиденье его автомобиля. Статусный, как сказала
Просто потому что может?
Почему мне так сложно просто взять, и открыто спросить его обо всём, что меня сейчас волнует? Вот сейчас он ко мне повернется, и я буду улыбаться, как идиотка, в попытке удержать лицо, вместо того, чтобы сказать главное и все прояснить.
— Насть, — машина остановилась у моего подъезда, и я повернулась лицом к моему начальнику. К чёрту всё! Пусть не делает такой кислый вид, словно обидел младшую сестрёнку.
— Олег Викторович, мы оба вчера выпили лишнего. Это бывает. Я правда… Это странно должно быть, но я ни о чем не жалею, поэтому не делайте такой виноватый вид. Я не собираюсь подавать на Вас в суд или требовать от Вас что-то. Или ещё что-то в этом роде…
Олег хмыкнул и отстегнул ремень безопасности, прервав мой несвязный лепет, который на тот момент казался мне уверенной речью.
— Вот значит, как ты всё поняла.
Я моргнула, наблюдая за его маневрами, и вжалась в сиденье, когда он ко мне склонился.
— А что, что-то не так? Ты хотел мне сказать, что я уволена? — быстро забормотала я, стоило Войцеховскому оттянуть ворот моей водолазки, прикрывавшем его «метку».
Шеф поднял тяжелый взгляд с моей груди и остановил его на губах.
— Я хотел тебе сказать, Настя, — у меня мурашки по коже побежали от его вкрадчивого хриплого голоса. — Перестань выдумывать всякую чушь! Я же тебе сказал: «Ты Моя!»
Я дернулась и уперлась кулачками в его широкую грудь. Навис надо мной как шкаф, ещё и командует!
— Твоя кто? Шлюха?! — обиженно выпалила я. — Знаешь что, Войцеховский! Если уж на то пошло, то я пока свободная девушка, так что своя собственная! А через две с половиной недели могу и вовсе стать чужой женой! Моякать другим будешь!
Олег одернул меня, сжав в своих руках, как в тисках.
— Я сказал моя! Значит моя! Ты не свободная девушка. И учти. На вторых ролях я быть не люблю.
А это что ещё значит? Последнее, кажется, вслух спросила, потому что Войцеховский наградил меня довольной усмешкой.
— Это значит, Настя, что если я увижу тебя с другим мужиком, то в следующий раз заклеймлю твою задницу. Снова и снова. Так как люблю я, и так, как ты ещё не пробовала.
Я сглотнула под его напором и вжалась в сидение. Не сказать, чтобы было страшно. Скорее наоборот. А он продолжил:
— Я собственник. И свою женщину ни с кем делить не хочу.
— А когда это я соглашалась стать твоей женщиной? — протестующе выдохнула я.
Шеф в ответ оскалился в той улыбке, которой награждал всех несговорчивых клиентов, перед тем как дожать их и словно случайно задел рукой мою грудь. Я даже губу закусила, чтобы не застонать. Один раз познав эти радости, будешь вечно гореть в этом блядском огне.
— Когда я тебя ею сделал, — проворковал он
мне на ухо и укусил за мочку, обдав шею горячим дыханием. Не нашлась, что ответить на его аргументы. Особых возражений я тогда не высказывала.— Олег. Ум… Хм… — промямлила я, когда он опустил руку на мое бедро, а потом начал забираться за край водолазки. — А я могу подумать?
Войцеховский искривил губы в насмешливой улыбке. Дескать, подумать можешь, но решение я уже принял. Ему-то что? Это же мне делать выбор между скучным замужеством с нелюбимым мужчиной, и гордым званием «женщина босса на неопределённый срок». Такой сложный выбор, ехидно поддела я саму себя. Хотя выйти замуж за Славика после того, что я проделала в Киеве с шефом, мне элементарно не позволила бы совесть и воспитание. Не говоря уже о том, что после Войцеховского мне просто нечего с ним делать. Но моему и без того самоуверенному начальнику об этом знать совсем не обязательно. Как и о том, сколько объяснений мне придется пережить с родственниками.
— Хорошо. Подумай до завтра, — великодушно разрешил-таки мне Олег, позволив отстегнуть ремень безопасности и выйти из машины. Я уже хотела сбежать в подъезд, пока меня не заметила какая-нибудь чересчур любопытная соседка, вот только Войцеховский поймал меня за руку и притянул к себе. — Только не забывай о том, что непослушных секретарш ждут страшные наказания, за совершение необдуманных поступков, Настя.
Я даже сказать ничего не успела, как все мои возражения заткнули уверенным поцелуем. Он словно права на меня доказывал, а я как последняя идиотка теряла голову в его руках. Откуда взялось это неуместное чувство окрыленности? Даже когда заскочила в подъезд и услышала шум отъезжающей иномарки. Не было этой горечи, которая бывает после первого неудачного опыта. Пусть не было романтики, цветов и признаний. Всё было чересчур прозаично, как и невыполнимые обещания продолжения. И всё же это было… Так, как никогда не будет с кем-то другим.
6
Я так вымоталась в этой поездке, что утром чуть не проспала на работу. А ведь мне ещё разгребать последствия временного правления Мариночки на моем рабочем месте. Зная эту тридцатидвухлетнюю кокетку, вполне можно предположить, что какой-то важный договор окажется в мусорном ведре или заляпан кофе и лаком.
— К работе нужно относиться проще, Настюш, — заявляла она мне периодически на перерывах. — Это всего лишь временное пристанище женщины перед удачным замужеством, или если повезёт меньше, то перед декретным отпуском.
Для меня это был способ самореализоваться и доказать всей моей родне, что без их опеки их маленькая девочка все равно не пропадет.
На столе лежал ворох оставленных для шефа бумаг.
Так. Ещё же и документы на подпись!
— Олег Викторович, Вам нужно подписать кое-какие бумаги, — вместо приветствия бросила я начальнику и впорхнула к нему в кабинет. За время моего отсутствия столько дел накопилось, что я буквально за голову хваталась. Войцеховский почему-то расплылся в довольной улыбке и, поднявшись с кресла, подошел к двери. Щелкнул замок, возвещая о том, что ловушка захлопнулась, и шеф двинулся в мою строну. Я, зная о его пристрастии расставаться со всеми своими пассиями после первой же совместно проведенной ночи, не обратила внимания на его вчерашние слова и даже не сразу поняла его маневры. Ткнула пальцем в документы, едва он остановился за моей спиной.