Серая мышка и потерянныи? маг

— Тебе понравилось в снежном плену? — рассмеялась я и добавила тише, так, чтобы никто не услышал. — Мне да, но боюсь, второй раз не сдержусь.

— Конечно, — крикнул Спайк в ответ. — Я знал, что ты нас спасёшь! Давай, я жду! — он развёл руки в стороны, готовясь поймать в тёплые объятия.

Честно признать, я умею кататься. Не профессионал, но стою на лыжах уверенно. Обычных лыжах. Эти горные — тяжёлые и неповоротливые. Ботинки как гипс, можно успокоить этим совесть. Я покатилась с нашего «детского спуска», пытаясь держать лыжи треугольником. Сперва заваливалась на одну сторону, потом получилось ровнее.

— Кажется, получается. Это всё ты… ой.

Неправильно рассчитала торможение и вкатилась в объятия Спайка. Ну а как себе отказать?

— О, да ты настоящий профи, — Спайк в этот раз устоял на ногах и откатился назад. — У всех северных жителей талант к зимним видам спорта, да? Признавайся, это тайный заговор Равновесия?

— Конечно. Ты умеешь плавать, я катаюсь на лыжах, а когда поднимемся наверх, увидим ледяной замок Моргана.

— Будем брать его штурмом… жалости, — он изобразил щенячьи глазки. — Уверен, его оборона не устоит.

Я покивала и тоже изобразила щенячьи глазки, чтобы Спайк мог оценить и поправить:

— Так?

— Идеально. Мне хочется крепко-крепко тебя обнять, укутать в тёплый плед и напоить горячим шоколадом.

— Запомни это желание, вечером я готова на всё, — я прикрыла рот варежкой. — Ну, почти на всё. Делать вид, что мне не холодно на фото, как Кассиан’дала не смогу.

— И это хорошо, потому что я тебя не выпущу в таком виде, — Спайк сурово сдвинул брови, а после рассмеялся. — Ну, что? Закрепили успех? Ещё пару раз и на штурм вершины?

Я нехотя кивнула. мне и здесь хорошо. Только лыжи, снег и мы со Спайком, смеёмся и дурачимся. Такое чувство, что остального мира не существовало. Я начала сомневаться, а правильно ли сделала, что сдержалась и не проявила инициативу? Хотя, скорее всего это просто желание сблизиться со Спайком прямо сейчас. Стать больше, чем хорошие друзья. Да, я могла бы отшутиться, что раз они встречаются, то могут целоваться, но всё же побаивалась делать первый шаг.

Покатавшись ещё немного на «детской» дорожке, мы научили Спайка сносно держался на лыжах и перестал падать.

— Пора, — с комичной серьёзностью кивнул он в сторону подъёмника.

Глава 25

Дождавшись очереди, мы со Спайком сели и плавно покатились вверх. Поначалу было странно, особенно когда канатная дорога пролетела над обрывом, и мы поднялись метров на двадцать. Смотришь на далёкую землю, качаешь лыжами и чувствуешь, как по спине пробегает холодок.

— Боишься высоты? — Спайк сначала посмотрел вниз, а потом перевёл взгляд на меня.

— Немного, — поёжилась. — Ты говорил, что лазил дома по скалам? Похоже, бояться мне одной.

— Или вообще никому, — Спайк улыбнулся. — Просто нужно чувствовать опору. — Давай, одной рукой за поручень справа, вторую держу я, — он сжал мою ладонь и заглянул в глаза. — Видишь, ты точно не упадёшь.

— Вижу…

Столько всего хотелось сказать, но кроме глупой улыбки ничего не выходило. Хоть бы этот подъёмник вообще сломался, и мы остались вдвоём навечно.

— Синди хочет сделать общую фотографию и поставить её всем на аватарки, — сама не знаю к чему ляпнула я.

— Звучит здорово, — улыбнулся Спайк. — Сколько у меня времени на макияж?

— Не знаю, — я рассмеялась. — Много, учитывая, что Синди и сама будет полдня себя в порядок приводить. Вот только… Моя мама… Вряд ли ей это понравится.

— А что у твоей мамы за убеждения? Чем плохи общие фотографии?

— Она… — рассказывать об этом сложно, но Спайку можно доверять. Мы же встречаемся, вроде как — В общем, у меня нет папы и никогда не было. На маму напали, а результатом стала я. После случившегося она ударилась в религию и теперь ведёт себя странно. Психологов не хочет, мои попытки поговорить воспринимает как «голос дурной крови».

Спайк опустил взгляд, а потом сильнее сжал ладонь и несмело посмотрел на меня.

— Она плохо к мужчинам относится? Знаешь, я понимаю. Это ведь ужас, — он поджал губы. — Но разве ты в этом виновата? Понимаешь, я тоже «дитя преступника», — он неловко посмеялся. — Только мой настоящий папа по наркотикам и грабежам, впрочем… я ничему не удивлюсь. Тяжело это сказать, но он аморален. Мама с папой, в смысле, с отчимом, переживают, что я пойду по его стопам.

— Не пойдёшь, — она ободряюще улыбнулась. — Ты слишком добрый и хороший. Не поверю, что в тебе есть хоть капля «дурной крови».

— Как и я, — Спайк приобнял её. — Не верю про тебя. Хотя, — он посмеялся, — упорству и целеустремлённости мне ещё учиться и учиться.

— Надо просто понять, что твой отказ может расстроить других, но сделать свободнее тебя.

— Постараюсь запомнить… — Спайк помахал ногами над пропастью. — Такая красота, а мы о грустном. Глянь, я отсюда вижу мой дом в Стэйринге. Приве-е-ет! — крикнул он в никуда. — А ты что? О, дай угадаю, звезда Ан-и-она, Алистер Рамирес? — Спайк продолжал смеяться. — Эй! Глянь, какая красотка над тобой!

— Сомневаюсь, что я его заинтересую, — Экси теснее прижалась к Спайку. — А даже если и так, я лучше останусь с тобой.

— Правильно, сейчас мы займёмся тем, что каждый обязан сделать в горах на такой высоте. Твои варианты?

Сердце ухнуло в пропасть.

— Поорать?

— Тепло, — Спайк придвинулся и подмигнул. — Но не настолько дико. Ещё попытка?

Пульс грохотал в висках так громко, что я не слышала других мыслей. Щёки потеплели.

— Можно станцевать победный танец, но я вряд ли пошевелюсь в этом тулупе.

— Нет, — Спайк хохотнул. — Я кое-что захватил специально для поездки, но обещай, что не будешь считать меня дуриком, — он полез в карман. — Мыльные пузыри!

Я рассмеялась, пытаясь скрыть неловкость:

— Говорят, они замерзают на холоде.

— Сейчас проверим, — Спайк открутил крышку и вытащил палочку. — В Стэйринге бы точно не вышло. У нас даже зимой плюсовая температура. А сейчас… На счёт три?

— Один, два… три!

Мы дунули в колечко невпопад и пузырик лопнул.

— Надо по очереди.