Сердца Любви

– Вы?! Опять вы?! – на большее у него не хватило слов.

– Военный городок и аэродром захвачен, там идет бой с российским десантом и местной теробороной, попасть на службу к командиру полка не было возможности, поэтому я решил вернуться в Киев.

– И, что прямо вас определить в дезертиры, или как, прикажете?!

– Я не уклоняюсь от службы, просто не люблю не определенности в действиях предписания, поэтому вернулся домой, решайте, куда мне теперь, или дайте отсрочку!

– За какие такие дела вам положена отсрочка, я уже отрапортовал, что разнарядка в количестве призывников выполнена! А тут дезертир в вашем лице, вот явление?! Что прикажешь с тобой делать, а?!

– Отсрочку, по семейным обстоятельствам, вот и все! – в унисон повышенным тонам в голосе военкома твердо проговорил я.

– Нет уж, ты у меня пойдешь в штраф бат за уклонение от службы! Знаешь, там у станции метро «Арсенальная» расположен военный гарнизон для таких как ты, сейчас тебя наряд конвоирует туда, там знают, что с такими делать!

– Ты, майор плохо знаешь законы, я еще не военнослужащий, всего лишь мобилизованный призывник и не связан присягой государству Украины, поэтому могу быть подвержен гражданскому суду по статье уклонения от призыва на военную службу, там и срок предусмотрен, так что заткни свой гарнизон, сам знаешь куда! – у майора с каждым моим словом лезли на лоб глаза, которые из мышиных коричневых вдруг стали огромными и обездвиженными. И я решил спасать положение вещей, нависшее грозовой тучей, грозившей разразится громом и молнией:

– Думаю мы договоримся, – и я дерзко выложил на стол заранее приготовленных 600 долларов, – моя отсрочка!

Военком долго смотрел на деньги, не решаясь их брать, я понял, что мало, добавил еще четыреста. Тут он быстро сгреб их в шухляду стола и сказал уже осмысленным и спокойным голосом, словно подменили человека в лице военкома:

– Сейчас дам вам предписание рассрочки на год, до следующего нового года, затем будем думать, что с вами далее делать, устроит?

– Вполне! – ответил я, как хозяин своей судьбы. А военком продолжал напутственно:

– Когда патруль встретит вас на улице, покажете это предписание, – с этими словами он достал из сейфа соответствующий бланк и принялся заполнять данные из моего паспорта, скрепив печатью и своей росписью вручил мне этот бланк с паспортом, добавив, – давай иди отсюда, чтоб я больше тебя не видел!

Я сунул свой паспорт вместе с бланком отсрочки к военному билету во внутренний карман пиджака и вышел из военкомата. Вздохнув полной грудью свободы, снова, по дороге домой зашел в “Великую Кешеню”, сделал покупки и с легким сердцем вошел в подъезд своего дома. На другой день утром я отправился на указанный подполковником адрес для координации моей работы с агентом ФСБ в Киеве. По дороге к метро зашел в супермаркет “Великая Кешеня” и в кулинарии заказал две упаковки разогретой итальянской пиццы с грибами, расплатившись, вложил пиццу в дорожную сумку и вошел в метро на станции “Оболонь”. Выйдя на «Театральной», направился по улице Владимирская к дому №32. Это был пятиэтажный дом довоенной постройки еще царских времен. Я вошел в сумрачный коридор, и подойдя до консьержки, которая сидела в каморке под лестницей за стеклянным окошком, справился о хозяине квартиры:

– Здравствуйте! Подскажите, пожалуйста, в сто тридцать второй проживает Борис Эдуардович Соснин, главный архитектор Киев Гор Строя?

Пожилая консьержка глядела на меня сквозь очки в черепашьей оправе, у меня мелькнула мысль: «Антикварные, бабушке точно достались по наследству», наконец она произнесла:

– Молодой человек, по какому вопросу вы к Борису Эдуардовичу?

– В нашей компании «Итальянская пицца», он часто заказывает ее, и меня прислали с нашей компании ознакомить его, как нашего клиента с бонусными предложениями, так как он давний и постоянный клиент.

– Хорошо, а как вас представить?

– Скажите, что я менеджер продаж, его ранее навещал наш агент доставок, ну, а после решения руководства давнишним клиентам отправили менеджеров фирмы, меня сюда к Борису Эдуардовичу.

– То-то я слышу, что изумительный запах идет из вашей сумки.

– Ну я же не зря подошел к вам, кстати, как вас зовут?

– Тётя Валя, можно просто Валя. – Улыбаясь юношеской улыбкой, которая у женщины была эдак лет шестьдесят тому назад, она взяла у меня подарочный экземпляр пиццы и добавила, – Благодарю вас, вы теперь будете приносить пиццу?

– К сожалению, нет, этой работой будет заниматься агент, надеюсь вы его видели не раз, ну если только не уволится, видите, что творится вокруг?

– Да, да, молодой человек, да, да, – грустно проговорила она, – подождите, я сейчас узнаю, дома он или нет? – с этими словами консьержка подняла трубку. Вскоре послышался ее голос, затем она повернулась ко мне, – Проходите на третий этаж он вас там ждет.

– Спасибо, тётя Валя, я на лифте!

– Стойте, стойте, сейчас веерные отключения электричества, можно застрять в лифте, лучше пешком.

– Спасибо, и хорошего вечера вам!

– И вам, молодой человек … Широкая лестница вела на пятый этаж, рядом проходила клеть лифта, но я голос консьержки уже не слышал, так как ступал по широким ступеням дореволюционной роскоши строительной архитектуры прошлого. На лестничную площадку третьего этажа выходили напротив друг другу две входные двери квартир №132 и №133. Лестничная площадка была узкой, с одной стороны ограниченная шахтой лифта, а с другой стороны стеной с высоко расположенным огромным и светлым окном. Ровно на середине этой стены под окном установлен пожарный кран с мотком пожарного шланга, который просматривался сквозь стекло дверцы, опечатанной пломбой. На дверце пожарного крана приклеена к деревянной рамке ниши полоска белой бумаги с датой и числом проверки объекта, с печатью и росписью контролирующего лица. Я подошел к этому объекту и прислонив мою дорожную сумку к стене поближе к пожарной нише, открыл змейку сумки и, делая вид, что достаю пиццу, включил сканирующее устройство обнаружения прослушивающих установок слежения, подарок подполковника. Затем вынул пиццу из сумки, застегнул змейку и повесил сумку на плечо, как бы случайно придвинулся вплотную к пожарному крану и услышал писк прибора. Повертевшись у дверцы пожарного объекта, устанавливая на плече ремень сумки, увидел, где расположена миниатюрная камера, осторожно, чтобы не зацепить ее случайно, я наконец приладил на своем плече ремешок сумки, и с пиццей в руках, картинно подошел к двери квартиры №132 нажал звонок. Вскоре за дверью послышались шаркающие шаги, такие звуки слышны от комнатных тапочек по полу тучного человека. Дверь открылась и в сером халате, надетом поверх светлого пижамного костюма, показался седой тучный мужчина в очках с книгой в руках. Я, недолго думая, сказал пароль:

– Итальянскую пиццу заказывали? – приветливо улыбаясь при этом.

– Я люблю с шампиньонами, а у вас с чем? – отзыв был правильный, я должен был ответить так:

– Только с колбасой из губ пустынного и дикого верблюда! – такой отзыв был придуман на всякий случай, и говорил резиденту о том, что разведчик погиб, и, что вместо него теперь будет другой, то есть я.

– Входите!

Квартира с высокими потолками и антикварной мебелью, скорее походила на выставочный павильон исторических артефактов и картин. Особенно выделялся портрет женщины в роскошном белом платье. Картина висела над массивным камином, занимавшим треть глухой наружной стены, закрывающей улицу. А окна квартиры выходили во двор с небольшим сквериком из насаженных деревьев и двумя тремя скамейками для отдыха. У камина Борис Эдуардович остановился и жестом указал на два кресла и столик между ними с мраморными кривыми ножками и столешницей из красного дерева.

– Присаживайтесь молодой человек, и положите на столик пиццу. – Любезно предложил Борис Эдуардович. Я поставил упаковку пиццы на столик и достал коньяк.

– Подарок от вашей фирмы? – разыгрывая комедию перед прослушкой, сказал архитектор. Мне стало понятно, что за бывшим архитектором ведется слежка, – А сколько с меня за пиццу и коньяк?

Я молча выложил чек из магазина. Он внимательно посмотрел на меня, затем взял шариковую ручку и что-то написал на чеке, придвинул чек ко мне, я взглянул на его записку: “Здесь прослушка кругом, ничего не говорите, я пойду вас провожать и там поговорим”, прочитав, я кивнул в ответ и сказал:

– Я временно подменяю друга по доставке, а коньяк купил себе, пиццу дали мне в подарок, в супермаркете сейчас распродажа и этот коньяк я купил со скидкой, а две пиццы хотел продать, одну отдал за просто так консьержке, а вам решил продать по старому чеку в два дорога, но если вы не хотите, то, как хотите.

– Нет, нет оставьте мне только пиццу, я куплю ее у вас, сдачи мне не нужно, коньяк заберите обратно, – с этими словами он сунул мне деньги и письмо, – подождите у меня сейчас прогулка, я пойду провожу вас.