Сердца пятерых

Появилась Мэтти, сопровождаемая с одной стороны Чэзом, с другой — Джин Мэри. В руках у Мэтти были пузырек с лекарством и ложка.

— Поставь стакан на приставной столик, Чэз, — ровным голосом скомандовала она. — А потом вместе с Джин Мэри пойди и успокой Янси.

Чэз безропотно подчинился. Джин Мэри выдвинула подбородок и открыла было рот. Мэтти наклонилась, раздвинула руками завесу ее волос и сказала:

— Если, конечно, ты хочешь, чтобы я приготовила завтрак. — Джин Мэри развернулась и с топотом последовала за братишкой. Мэтти выпрямилась и протянула пузырек и ложку Оррену. — Вы дайте малышке лекарство, а я займусь вашей рубашкой. Где у вас утюг и гладильная доска?

Оррен взял лекарство, наблюдая за тем, как она наклонилась и подняла испачканную рубашку, и сказал:

— Не знаю. Кажется, в моей спальне.

— Я найду, — уверенно заявила Мэтти, неся рубашку подальше от себя.

Оррен сел рядом с малышкой, накрыл полотенцем их обоих и приступил к рискованному процессу вливания в нее лекарства. Спустя десять минут, после трех попыток, ему это удалось. Вскоре Кэнди уснула у него на руках. Он встал вместе с полотенцем, чтобы отнести ее в свою комнату, где она могла спать, не потревоженная другими детьми. С удивлением — и странным волнением — Оррен обнаружил, что Матильда Кинкейд склонилась над его кроватью и поправляет простыни. Со спины она казалась совершенно взрослой. Она повернулась и с улыбкой взглянула на кудрявого ангелочка, которого он держал на руках. Он улыбнулся в ответ, гордясь маленькой красавицей, которая доверчиво прижалась к нему.

— Она не сможет спокойно спать в детской комнате, — шепнул он. — Чаще всего она спит здесь.

Мэтти кивнула. И пока он укладывал малышку в кровать, сняла с гладильной доски чистую и выглаженную рубашку и вышла в коридор. Через несколько секунд Оррен вышел за ней следом и прикрыл за собой дверь спальни. Мэтти встряхнула его форменную рубашку и протянула ему, скользнув взглядом по его обнаженной груди. Поборов в себе желание повернуться спиной, Оррен вместо этого продел одну руку в рукав. Мэтти помогла ему надеть второй рукав и поправила рубашку на плечах.

— Я попыталась просушить ее утюгом, но она еще влажная, — спокойно сказала Мэгги. — Во всяком случае, пятна на ней нет.

Он кивнул и начал застегивать пуговицы.

— Все в порядке. Спасибо.

— Не стоит, — ответила Мэтти и протянула ему пару носков. — Они упали между кроватью и стеной.

Он с благодарностью схватил носки.

— Вы моя спасительница!

— Это входит в мои обязанности.

— Послушайте, я должен извиниться за то, что так поспешно убегаю. Я собирался все вам здесь показать и объяснить, но у меня нет ни минута сегодня утром.

— О, об этом не беспокойтесь, — загадочно сказала она. — Я думаю, что найду, чем заняться.

Только в гостиной он вспомнил о покупке продуктов. Оррен немедленно повернул обратно, вынимая бумажник из кармана брюк. Достав последние семьдесят долларов, протянул ей и извиняющимся тоном сказал:

— У нас почти нет продуктов. Если бы вы смогли пойти в магазин, я был бы очень признателен, но это все, чем я располагаю до конца этой недели. Мы… э… обсудим бюджет позже.

— А как же ваш ленч? — начала она, но Оррен только махнул рукой, взял термос и вышел. Взглянув на часы, он понял, что еще успевает. Хотя и с трудом. Теперь, горько подумал Оррен, он мог делать все только с трудом. На большее рассчитывать не приходилось.

Пока Кэнди Сью спала, а две другие девочки смотрели образовательную передачу по телевизору, Мэтти осматривала дом. Чэз охотно сопровождал ее. Ей понадобилось не так много времени, чтобы получить полное представление о доме Оррена Эллиса. Чэз с гордостью сообщил, что отец построил этот дом своими собственными руками. Можно было понять его гордость, но дом, к сожалению, оказался неудобным. В то время как все дети теснились в одной комнатушке, третья, незаконченная спальня и такая необходимая им вторая ванная комната были завалены хламом и заросли грязью. Да и весь дом был похож на мусорный ящик, такой царил в нем беспорядок. Ну что ж, сама захотела испытать свои силы!

После скромного завтрака, который состоял из оладий, посыпанных сахаром и корицей, но который, впрочем, дети смолотили с превеликим удовольствием, Мэтти отыскала листок бумаги и карандаш и составила список тех продуктов, которые здесь любили. Потом проинспектировала холодильник и кладовую, внеся в список имеющуюся в наличии провизию, и машинально навела порядок на полках. Все следовало бы тщательно перемыть, но с этим придется немного подождать. Сначала надо составить список того, что необходимо купить в первую очередь и точно подсчитать общую стоимость, чтобы не выйти за пределы выделенной суммы.

Эта задача оказалась пустяковой по сравнению с процессом одевания детей перед выходом на улицу. Их вещи, чистые и грязные, были вперемешку разбросаны по всему дому. В конце концов, удалось подобрать комплект каждому. После того как Мэтти с непреклонным выражением лица постояла над каждым из детей, держа мыло и зубную пасту, она добилась того, что все они были прилично одеты и выглядели более-менее опрятно. Пришлось потратить какое-то время и на то, чтобы заставить Джин Мэри причесаться, но после того, как Мэтти пообещала, что каждый из детей сможет выбрать в магазине свое любимое лакомство, ей удалось справиться и с этим.

Поход в магазин превратился в сплошной кошмар: Джин Мэри и Янси стали играть в прятки среди стеллажей, Кэнди Сью клянчила все, что попадалось ей на глаза, Чэз отчаянно пытался, упрашивая, уговаривая и угрожая, воздействовать на своих сестер и в то же время старался уломать Мэтти, чтобы она купила им то, что всегда покупал отец. В довершение всего Кэнди Сью вдруг потребовалось посетить туалет, а Джин Мэри категорически отказывалась уходить. Наконец продукты были загружены в багажник, дети пристегнуты ремнями безопасности, и маленький красный автомобиль тронулся к дому Эллиса.

Благодаря тому, что выгрузка покупок из машины была превращена в игру, Мэтти удалось сравнительно быстро справиться и с этой задачей. Потом она разыскала потрепанный блокнот, поточила карандаш и принялась составлять план. Нетерпеливому Чэзу первым делом было поручено заняться кухней, на что последовал его вопрос:

— А что там не так?

На ее заявление, что там все плохо организовано и не совсем «стерильно», Джин Мэри, презрительно прищурившись, выпалила, что на кухне всегда будет так, как было при их маме. Чэз назвал Джин Мэри «чокнутой», и она, недолго думая, стукнула его. Мэтти отправила маленького бесенка в угол и полчаса, стоя рядом, удерживала ее там, пока Чэз успокаивал Янси, которая громко ревела, переживая за братишку.

После этого Джин Мэри исчезла в спальне, забаррикадировала дверь изнутри и уже оттуда выкрикивала оскорбления в адрес Мэтти. Она кричала, что Мэтти плохая и глупая, что у нее некрасивые черные волосы, что она слишком маленького роста. Чэз с готовностью разъяснил, что Джин Мэри считала красавицей свою мать — Грейс Эллис. Мэтти из рассказа Чэза выяснила, что та была высокой голубоглазой красавицей, которая любила носить голубые джинсы в обтяжку и вызывающе откровенную одежду. Она употребляла много косметики и высоко подкалывала длинные светлые волосы, постоянно беспокоилась по поводу морщин и гордилась своей фигурой. Она много кричала на их папочку, говорила, что Кэнди Сью — «исключительно его вина», и постоянно объясняла своим детям, что «должна жить, пока живется». Чэз особенно хорошо запомнил, что, уходя с «тем мужчиной», мама утверждала, что они разбогатеют на родео, и обещала присылать им деньги, но ни разу не сделала этого. И уже шепотом, по собственной инициативе мальчик поведал Мэтти о том, как, обнаружив, что Грейс от него сбежала, отец отправился за ней, но вскоре возвратился печальный и сказал, что мамочке надоело «довольствоваться тем, что есть», но она просила передать, что любит их.