Сердце Абриса

– А мне с ними наедине ещё обедать… - с тоской пробормотала я, открывая для мужа дверь. – Что именно орал отец слышал весь дом, но что ты ему отвечал?

– Ничего, - признался Кайден, - он отчитал меня как ребенка. Последний раз мне было так стыдно, когда он застукал нас на кухне.

– Честно сказать, я не подозревала, что он умеет так громко… говорить.

Едва домашние разъехались, пришло письмо от Григория Покровского. С большим официозом он требовал явиться в зал переговоров в королевской лаборатории. Вместе с приказом прислал разрешение покинуть дом.

В три часа пополудни я сидела в одиночестве за длиннющим столом, разделявшим комнату на две половины. Время шло, никто не являлся. В огромных окнах, выходящих на королевский дворец, медленно затухало солнце. Дворцовый парк, кое-где тронутый осенним цветением, окутывал ранний вечер. Через два часа оидания, наконец, в зал вошли несколько человек, вероятно, служащих из лаборатории, вместе с ними появился Григoрий. Артефакторы разместились на другой стороне стола, словно отгораживаясь от меня. Зато Покровский уселся рядом. Вид у него был довольный.

– Как дела? – улыбнулся он.

– Так, будто меня едва не казили, – столь же любезно улыбнулась я в ответ. Народ нервно зашептался.
– И по условиям освобождения я не имею права не отвечать на вопросы. Быть точнее, «обязана оказывать всяческое содействие в создании магии».

– Отлично, что мы друг друга понимаем, – прокомментировал он, и мне отчаянно захотелось выцарапать подлецу глаза.
– Расшифруй.

Григорий с грохотом швырнул на стол знакомый блокнот в кожаной обложке, тот проехал по полированной столешнице.

– орошо. – Я потянулась за тетрадью. – Завтра утром я отправлю в лабораторию перевод.

– Сейчас, - остановил меня он.

– Боишься, что кто-нибудь узнает, как ты украл свой лучший артефакт у девчонки, а потом написал на нее донос? – Глянула в сторону служащих. #285861445 / 04-Dec-2018 – Вы, господа артефакторы, тоже в деле? Хотите заработать очки на старость? Понимаю. Я переведу вам записи прямо сейчас, но кто-нибудь из вас умеет чертить темные руны? Без них вы не создадите ворота, хотя бы потому, что светлой руны «перемещение» не существует…

– Господа, оставьте нас… - нервным жестом Покровский отправил из зала недовольно заворчавших из-за провокационного заявления артефакторов. Когда все вышли, он резко развернул мой стул к себе. Едва не потеряв равновесие, я вцепилась в края, чтобы не свалиться на пол.

Григ навис надо мной.

– Послушай меня, девочка, ты больше никто в нашем мире. Изгой! Поэтому давай договоримся по-хорошему, ты тихонечко делаешь все, что тебе будет сказано, а когда мы закончим ворота, первой сбежишь через них в Абрис.

– Я бы рада, но боюсь не дожить до этого дня и умереть от старости, господин королевский артефактор, - ему в лицо парировала я.
– Мы оба знаем, что у тебя не получится представить работу своей. Сил не хватит. Выбирай либо я, либо артефакторы Вудса, но кто-то должен чертить тeмные руны, иначе ничего не выйдет. Мир изменился. трицать истину глупо.

Его глаза зло блеснули, на губах появилась нехорошая усмешка.

– Ты с самого начала была занозой, милая Валерия Уварова. Ты хотя бы представляешь, каково это – узнать, что принцесса выбрала в личные артефакторы почти неизвестную девчонку, даже не закончившую учебу? Представляешь, как сильно бесило то, с какой легкостью ты отказалась от предложения работать со мной? Какие, к абрисским демонам,темные руны?! Адептка создала магические ворота в своем подвале! На коленке. Кто узнает, нас на смех поднимут.

– Все поэтому? Ты испортил мне жизнь из-за задетого самолюбия? – охнула я.

– Нет, - ухмыльнулся он.
– Просто каждый сверчок должен знать свой шесток. Ну а если дело касается баб,то ещё и уметь выбирать правильных мужиков. Ведь я хотел, чтобы все было по-хорошему. Зря ты отказалась встречаться, избежала бы многих, многих неприятностей.

Недопустимо интимным жестом, щекоча кожу, он заправил мне за ухо прядь волос. Задохнувшись от возмущения, я оттолкнула его руку и выпалила:

– Меня чуть не казнили и посадили под домашний арест!

– Какое счастье, что твой покровитель успел вовремя постучаться в правильные двери.

– Воoбще-то, госпoдин Покровский, не покровитель, а супруг, – раздался в звонкой тишине спокойный голос Кайдена, говорящего с характерным акцентом, – и сейчас я крайне недоволен тем, что вы нависаете над моей женой.

Григорий резко отпрянул от меня и трусливо оглянулся к мужчине, стоявшему в дверях. Рядом с ним за некрасивой сценой с большим недоумением следила принцесса Теветская.

– Ваше Высочеcтво! – он согнулся в поклое. Я хотела встать, но, едва приподнявшись на нетвердые ноги, снова плюхнулась на стул и больше уже не делала попыток продемонстрировать манеры.

Ошарашенные появлением неожиданных гостей, мы с Покровским следили, как переговорный зал начал наполняться ниоткуда взявшимся народом. Совершенно незнакомые люди рассаживались за столом, раскладывали папки. Впрочем, одного господина я знала – ректора Королевской Академии, кажется, чувствовавшего себя ещё более стесненным в компании высоких чинов, чем я. Королевская охрана разошлась по залу, двое боевых магов остались на дверях. Делегация расселась. Кайден устроился возле меня, а Покровскому указали на место рядом с Лидией.

– Итак, госпожа Уварова, - принцесса подчеркнуто проигнорировала факт, что мы с наследником темного клана были обвенчаны, – ваш жених говорит о том, что вы сумели воссоздать прототип магических ворот, готовы поделиться с миром магией, и она отличается от всего того, что мы знали прежде. Расскaзывайте, в чем секрет…

Я смущенно оглядела серьезных, хмурых чиновников, поерзала на стуле, испуганно покосилась на Кайдена. Тот приветливо кивнул, мол, не тушуйся, и мне пришлось найти в себе силы заговoрить.

– Соединить две магии невозможно! – не выдержал кто-то, перебивая меня.
– Светлые руны уникальны, а темная магия, не в обиду господину наследнику будет сказано, нам чужеродна!

И пока они спорили пальцем на полированной крышке я начала рисовать темную руну «знание». Запах от сожженного лака шел, прямо сказaть, зловонный, и дымок весьма выразительный. Спор моментально погас, народ замер.

– Что вы делаете, госпожа Уварова? – произнесла принцесса, и слова прозвучали на абрисском.