Сердце Абзалета

— Не волнуйся, все будет в порядке!

Фургон Калама въехал на поляну следом за ними. Грузовике рэнсниками отстал. Эмос повернулся к Тайе и Локрину:

— У меня есть для вас одно дельце. Пока вас не видели рэнсники… — И, наклонившись к детям, что-то торопливо зашептал.

Тайя и Локрин с готовностью закивали и, поднявшись в воздух, полетели к часовне в центре поляны.

— Куда это мы попали? — пробормотал Тряпичник, оглядываясь вокруг. — Разве они нас здесь не найдут?

— Это кладбище, дружище, — объяснил ему Эмос. — Но для нас нахождение здесь, может быть, неплохой шанс избавиться от погони…

* * *

Неисчислимые полчища маленьких кругленьких существ продолжали теснить Микрина, Найяллу, Нугана и бригадира Джузека в глубь туннеля и все дальше от помещения, в котором они обнаружили еще одну узкую дыру на волю.

Опасаясь спровоцировать атаку, пленники пещеры старались не делать резких движений и просто пятились назад.

— Чтобы драться, нужны силы, а я чуть не падаю от усталости, — промолвил Нуган.

— Что тогда говорить обо мне… — пробормотал пожилой бригадир, тяжело дыша. — И все-таки я без боя не сдамся!

Их не просто оттесняли в глубь бесконечного лабиринта, а планомерно направляли то в один, то в другой туннель. Каменные своды нависали все ниже; приходилось нагибать головы. Благодаря цепким коготкам цынцыкеры могли с одинаковой легкостью передвигаться как по полу, так и по стенам и потолку. Иногда казалось, что они готовы вот-вот кинуться прямо в лицо.

— Я думала, что они хотели выбросить нас наружу, — удивленно воскликнула Найялла, — а теперь почему-то гонят куда-то в глубь горы…

— Может быть, они передумали? — проворчал Джузек.

Бригадир и Нуган несли факелы, но армии слепых колобков свет был не страшен. Все новые и новые отряды цынцыкеров вливались в ряды наступающих.

— По-моему, это один из оборонительных туннелей, — заметила Найялла. — Кажется, я понимаю, что они задумали. Они хотят загнать нас в узкое пространство, где мы уже не сможем сопротивляться.

— Тогда лучше остаться здесь, — воскликнул Микрин, останавливаясь.

Его спутники тоже замедлили шаг. Все были полны решимости стоять насмерть, не отступая ни на шаг.

По бурлящей массе колобков словно прошла волна, и до ушей пленников донесся шелестящий шепот:

— Пожалуйста, не останавливайтесь! Иначе у нас не будет другого выхода, как разобрать вас на части…

Это был голос Кракса, а может быть, одного из его бесчисленных собратьев.

— Только попробуйте! — с трудом ворочая языком, пригрозил в ответ бригадир.

— Пожалуйста, идите дальше!

Пленники недоуменно переглянулись.

— Нет, с меня хватит! — всхлипнул Нуган. — Я не двинусь с места! Не хватало еще, чтобы меня повели на убой, как покорного барана!

Напуганная несметными ордами цынцыкеров, Найялла растерянно вертела головой.

— А может быть, они вовсе не собираются загонять нас в тупик? — наконец пробормотала она. — Наоборот, хотят сохранить нам жизнь?

Внезапно по всей массе цынцыкеров прокатилась новая волна, послышался яростный скрежет зубов и когтей. Армия слепых колобков вздрогнула и, готовясь отразить атаку, развернулась в противоположном направлении.

Там, в глубине туннеля, появился новый противник. Из-за угла показалась странная фигура с зажженным фонарем. Водя фонарем из стороны в сторону, фигура сама раскачивалась, как маятник.

Большая часть цынцыкеров, придя в неописуемое беспокойство, заметалась туда-сюда, и только малая их часть еще пыталась оттеснить пленников подальше в туннель.

Обезумевшие от ужаса колобки так и сыпались под ноги. Найялла и Микрин выдвинулись вперед, прикрыв собой рудокопов. В тусклом свете, среди мечущихся по стенам теней, странная фигура напоминала огромную, злобно сощурившуюся старуху с глубоко запавшими глазами и длинными спутанными космами.

Собравшись для решительного удара, армия слепых ринулась на противника всей своей массой, и фонарь погас. Послышалось жуткое рычание, лязганье клыков, пронзительный писк цынцыкеров и хруст раздираемой плоти.

— Господи помилуй! — вырвалось у Нугана. — Что это такое?

Поскольку фонарь удалось погасить, на помощь слепой армии бросились зрячие собратья-цынцыкеры. Пытаясь разглядеть, что происходит, Нуган и Джузек подняли факелы повыше, но, кроме серой кишащей массы, заполнившей туннель, так ничего и не увидели.

Запахло свежей кровью. После нескольких минут яростной битвы цынцыкеры дрогнули и, повернув назад, обратились в бегство, в дикой панике хлынув мимо Микрина с Найяллой и рудокопов, ища убежища в глубине туннеля.

— Скорее! — закричал бригадир. — Спасайтесь!

Но бежать было некуда. Возникшая давка цынцыкеров полностью перекрыла пути к отступлению.

Тяжелое уханье и рычание возвестили о приближении шагающего по грудам обезображенных тел чудовища. Микрин и Найялла, находившиеся в обличье шаксов, обернулись, чтобы встретить хищника лицом к лицу, и, угрожающе оскалившись, выпустили когти.

Неожиданно вспыхнул яркий свет. Ослепленные, они замерли на месте, а через мгновение громадная туша ринулась прямо на них. Чудовище отбросило Найяллу к стене, а Микрина подмяло под себя. Пытаясь отбиваться, Микрин царапал когтями мощные лапы, а клыками впился хищнику в брюхо. Толстая жесткая шкура чудовища отдавала мерзкой горечью и воняла, как тухлая рыба. Лязгая клыками, Микрин кусался, не помня себя от ужаса. Заграбастав его своими ужасными когтями, чудовище без труда оторвало его от себя и подняло в воздух. Найялла была прижата к стене, но и она изо всех сил царапалась и кусалась, стараясь добраться до горла хищника.

Но чудовище было по меньшей мере вдвое больше их и мощнее. У него было шесть лап, двумя из которых, вытянутыми вперед, оно пользовалось, как руками. То, что издалека казалось фонарем, на самом деле было увесистым прозрачным пузырем, наполненным какой-то ярко фосфоресцирующей жидкостью и подвешенным на гибком, как антенна, усе. Во время схватки «фонарь» погас, и туннель освещали только два догоравших факела. У чудовища были громадные челюсти, усеянные множеством острых зубов, которые росли внутрь, как у акулы, — чтобы удобнее сдирать мясо с костей жертвы.