Сердце Алана 3. Слезы Плаата

Я не вставал с кровати, ведь перед глазами проносились картинки из прошлого и настоящего. Я видел их все время, пока не падал без сил и отключался. Кто-то приходил ко мне и приносил энергию. Думаю, мать, но она не оставалась дольше. Это истязание тела и души длилось долгие месяцы, пока мозг не принял все, что должно.

То утро я впервые сам поднялся, прошел к окну и увидел свет, а не видения. Мир стал таким понятным, что я мог рассказать о каждом его уголке без книг и подсказок матери. Когда боль окончательно покинула меня, я сразу пришел к ней. Она восхитилась тем, каким я стал, и была очень рада мне, хотя и не могла скрыть жалости. А отец напротив. Он не пришел в покои матери, а дождался, пока я вернусь в свои. Тогда я понял, правитель хотел увидеть не сына, а наследника, и смотрел на меня снизу вверх. Он сказал: “У нас много дел, идем…”. Это все, что я услышал спустя столько времени. Все, чем он хотел поделиться со мной!

С тех пор меня съедает ненависть! Не за то, что мне пришлось пережить. Это в прошлом. Отец ведет наш народ к гибели, и я никогда не прощу ему этого!

Как бы я не уважал Эдриана, нам не избежать простого факта: Аскар сделал из нас подчиненных. Как пытался сделать раба из собственного сына. Поэтому тот сбежал на другой край системы, а я остался здесь и принимаю последствия.

Из-за дружбы с Фленионом мы оказались в изоляции. И это тоже вина технологий. За год до бури мы получили доступ к некоторым из них, и отец поддался их чарам. Но из-за матери я не стал его первой жертвой. Она выносила меня сама. Других мальчиков тогда насильно вытаскивали из матерей и помещали в искусственную матку. Спустя время, эта зверская процедура распространилась на всех детей без исключения. И это подорвало и без того шаткое положение нашей семьи на Италуне и среди других правителей.

Следующим даром стали энергоприемники, подключенные к энергостанциям Флениона. Аскар нарочно не позволил нам создать свои, чтобы усугубить зависимость, а отец хотел подчинить себе народ и добился своего. Теперь мы, как телесные батарейки, не спим, не принимаем пищу. А наш страх превратил планету в выжженный пустырь. Но вслед за своей природой мы лишились гораздо большего, чем вода в теле. У нас больше нет права на ошибку. Если Аскар решит пожертвовать нами ради своих интересов, то Италуну никто не поможет.

Я остановлю этот хаос! Сразу после церемонии связывания с Лией, я стану вторым правителем, и у Италуна будет собственный путь! Аскару придется принять его и относиться к нам, как к равным.

Передо мной высокая песчаная стена. Я прижимаю к ней ладонь и жду, пока появится мой рисунок судьбы. Наши жрецы наносят его каждому взрослому члену семьи на плечо, и он отражается здесь. Так, мы получаем доступ к одной из нитей будущего. Оно изменчиво, и рисунок меняется вслед за ним. Сначала на стене, как предупреждение, а после – на плече, как знамение.

Моим первым рисунком было пламя вокруг Италуна. Я сразу узнал его по очертаниям единого материка планеты. Жрецы говорили, что так и выглядит судьба наследника, и долгое время рисунок не менял значения. Добавлялись только детали: корабли, другие планеты, хвосты комет и языки пламени вокруг них. Спустя десять лет рисунок разросся до самой шеи. Такое происходит, когда судьба окончательно определена, и мы можем действовать в ее границах.

Так считалось, и я верил, пока в одно утро не увидел это!

Стена приходит в движение, и песок волнами расходится от центра, будто под ним ползают жуки. Ходы сливаются друг с другом и образуют рисунок.

Он тот же! Планета без материка и еле заметное пламя. Вот что ожидает меня и мой народ, если я не остановлю отца!

На Италуне очень жарко, и мы не пользуемся обувью, но я слышу, как он быстро приближается ко мне.

Кроме хозяина, начертание на стене может видеть кровный родственник, прошедший инициацию. Поэтому я провожу рукой по ее поверхности, и рисунок тут же осыпается под ноги. Затем песок возвращается.

Никто не должен видеть его!

– И когда ты собирался сказать мне? – грозно кричит отец из середины зала.

Он не мог увидеть рисунок, но судя по его глазам что-то случилось. Он сам не свой

– О чем? – спрашиваю я и стараюсь быть абсолютно спокойным.

– Не делай вид, что не знаешь! – продолжает он, задыхаясь от гнева. – Плаат затопил ураган! А сейчас я узнаю, что Эдриан там! Почему ты не сказал мне об этом безрассудстве? Этот мальчишка погубит нас всех!

Моя тайна не раскрыта, но радоваться нечему, потому что это правда. Но отец не мог узнать этого сам. Он слишком занят своими делами.

– Кто тебе сказал?

Правитель подходит ко мне и поправляет ворот белой сорочки.

Мужчины на Италуне ходят с открытой грудью, чтобы показать свою силу, а наследник – свой рисунок. Поэтому я так беспокоюсь. Только отец имеет право скрывать его от народа, и став вторым, я получу ту же привилегию. Для меня это означает время.

– Мархат, – хрипит отец. – Совет должен был прибыть на церемонию из-за Плаата, но свалился мне на голову сейчас, и он требует объяснений, Льебо!

Эдриан просил не говорить о том, что он делает там, и я сдержу обещание.

– Совет? Ты позвал его в такой день?

Отец кипит от ярости, и его раскрасневшееся лицо искажает едкий прищур.

– У нас впервые появилось доказательство, что враг существует! Но я не могу воспользоваться им так, как хотел! И все из-за этого глупого мальчишки!

– И что изменилось?

– Что изменилось? – кричит отец. – Если Эдриан погиб там, значит, твой союз с Лией бесполезен. Без наследника Фленион окончательно теряет влияние, и мы вместе с ним! Нам не нужен слабый союзник, когда мы сами еле держимся!

– И как же ты надеешься преодолеть зависимость от энергии? Неужели, тебе пообещали решить эту проблему?

– Возможно.

– Как долго ты будешь идти за кем-то вместо того, чтобы взять все в свои руки?

От слабости он не находит ничего другого, как ударить меня по лицу.

Отец всегда так поступал, когда не мог повлиять на меня. Я знаю, что любого, кто ответит тем же, постигнет печальная участь. Будь то простой италунец или наследник, поэтому не двигаюсь.

– Тебе легче? Можешь ударить еще, – смиренно говорю я и молюсь, чтобы у меня хватило сил сдержаться. – Мы не предатели и никогда ими не будем, а Лиа чистая девушка. Если я откажусь от нее, то она никогда не покинет стен дворца из-за Аскара! Она не заслужила этого, но это не значит, что мы продолжим стоять в тени Флениона.

Отец не верит мне, прислушивается к каждому слову и вдруг меняется в лице.

– И это говорит мне тот, кто думает о страданиях девчонки, а не нашего народа?

Я мог бы ответить тем же, но не хочу продолжать бессмысленные распри, поэтому иду к лестнице в конце темного зала.

Я думал, что союз с Фленионом вечен. На деле, отец настолько жалок, что тайно ищет себе новых покровителей. И это раздражает еще больше! Предательство самое худшее из проявлений слабости! И чувства к Лии здесь непричем. Для меня она еще ребенок. И я никогда не относился к ней иначе.