Сердце бури

Известно, что, если уж повстречался с хищником, необходимо сохранять спокойствие и смотреть прямо ему в глаза; если же пытаться убежать, тот наверняка атакует. Так и случилось на сей раз. Попытка вступить в переговоры была, по сути, сродни трусливому бегству, Хакс немедленно раскусил эту не бог весть какую уловку. Защитники Республики добились эффекта ровно противоположного тому, на который рассчитывали — их враг окончательно почувствовал себя хозяином положения, и в нем пробудился инстинкт охотника.

Ранее информация о надвигающейся угрозе не распространялась. Официальные правительственные средства массовой информации хранили молчание. Все городские предприятия, мелкие и крупные, работали в обычном режиме, словно ничего не случилось. Даже члены правительства не знали ни о чем. Теперь же было ясно, что шила в мешке не утаить. Обитатели огромного мегаполиса ощутили отсутствие связи в первые же минуты.

Хакс отлично понимал, что он делает: неожиданные трудности вызовут смятение, суматоху. А подчинить себе охваченное паникой, неконтролируемое стадо всегда проще. Так ранкоры нападают на стаи датомирских дреббинов: сперва издают оглушительный рык, чтобы напугать потенциальную добычу и обратить в бегство, а затем, встав на пути взбесившихся существ, хватают тех, кто бежит с краю.

Канцлер распорядился, чтобы правоохранительные органы строжайше проследили за безопасностью горожан. Во избежание смятения и беспорядков жителям было запрещено собираться большими компаниями на площадях, форумах и в других общественных местах.

Впрочем, эти меры носили временный характер и по большому счету не стоили ничего. Когда Викрамм отдавал соответствующие приказы, все видели, как его рыхлый подбородок слабо дрожит. Глаза канцлера казались потухшими, безжизненными. Из последних сил он пытался воспротивиться наступлению бури, хотя каждому известно, что это невозможно. Недалек тот час, когда в небе над столицей покажутся треугольные силуэты звездных разрушителей — и тогда в городе наверняка поднимется паника, которую уже никак нельзя будет ни предотвратить, ни удержать.

Вскоре в Офисном здании начали скапливаться правительственные делегации. Десятки приближенных сенаторов с растущим остервенением осаждали зал для заседаний, умоляя, требуя от Верховного канцлера немедленно объяснить, что происходит. Однако тот по-прежнему воздерживался от каких-либо официальных заявлений. Ему попросту нечего было сказать; он мог разве что признать свое бессилие и невозможность военного совета как-либо повлиять на тревожную ситуацию.

Акбар первым заговорил о необходимости эвакуировать правительство, и о том, что сделать это требуется централизованно, организовав прикрытие из истребителей. У одиночных кораблей нет ни единого шанса прорваться.

Сверившись с данными радарных систем, которые непрестанно сканировали пространство вокруг планеты, один из служащих заявил:

— Есть возможность прорваться в секторе пять, к востоку от Сенатского округа на высоте около двухсот тысяч километров. Взгляните, господа…

Парень вывел схему на центральный голоэкран.

— Вот здесь, — указал он, увеличив нужный сектор, — скопление кораблей Первого Ордена не такое плотное. Однако их становится все больше.

То, о чем он говорил, было крохотной лазейкой, которая таяла на глазах. Последняя возможность улизнуть, пока вражеские тиски не сомкнулись окончательно. Пока разрушители не закончили построение, равномерно рассыпавшись по всей орбите Корусанта.

— В нашем распоряжении есть один быстроходный корвет, — сказал глава Сопротивления. — Этого недостаточно для обороны, но вполне хватит, чтобы увезти подальше отсюда столько людей, сколько мы только сможем.

— То, что вы предлагаете, Акбар, слишком рискованно, — возразил Викрамм. — Как только корабль покинет планету, он окажется под прямым обстрелом звездных разрушителей.

— А вы, ваше превосходительство, предпочли бы, чтобы весь галактический сенат оказалась в заложниках? — осведомился Джиал. — Первый Орден достаточно продемонстрировал нам, как его приверженцы поступают с военнопленными. Учтите, — добавил он с горделивой прямотой, — если дело дойдет до массовых казней среди сенаторов, Хакс наверняка предпочтет, чтобы именно вы возглавили колонну, идущую на эшафот.

Повисла пауза.

Слова Акбара были, пожалуй, слишком резкими, однако оспорить их никто не осмелился — все понимали, что старый каламарианец говорит правду. И даже сам Верховный канцлер, как ни возмущен он был подобным выпадом, не нашелся, что сказать.

Наконец кто-то из офицеров, деликатно покашляв, произнес:

— CR90-корветы недаром назвали «прорывающими блокаду». Их скорость движения в гиперпространстве многократно превосходит скорость разрушителей. Если организовать прикрытие, у «Тантива» будет шанс уйти.

— Что ж, — выдавил Викрамм, — предлагаю голосовать.

Процедуру голосования провели наскоро. Спорить было не о чем. С теми или иными оговорками каждый понимал, что для правительства Республики эвакуация — это реальная и, вероятно, единственная возможность спастись.

«За» подняли руки практически все. Только сам Верховный канцлер решил воздержаться от высказывания собственного мнения и просто согласиться с решением большинства.

«Против» — никого.

Дроид-секретарь послушно занес результаты голосования в протокол. Стало быть, решение можно было считать принятым.

— Я лично распоряжусь, — обещал Викрамм, — чтобы «Тантив» прикрыли лучшие пилоты эскадрильи «Рапира». Они отвлекут внимание на себя, пока правительственный корабль не вырвется в гиперпространство.

Далее речь зашла о том, как уместить такое количество эвакуируемых на борту единственного корвета — почти девяносто процентов населения Сенатского округа. Тысячи существ со всех концов галактики. Весь цвет столичной аристократии.

Для всех членов сената вместе с их свитой попросту не хватит места.

— Тогда к сарлакку свиту, — отозвался Диггон. — Всех этих помощников, секретарей, телохранителей, имиджмейкеров…

Честно говоря, майор и раньше считал подобную публику совершенно бесполезной. Глупыми индюками, которых сенаторы держат при себе только для того, чтобы соревноваться друг с другом, у кого больше подручных.

— Похоже, что у нас нет выбора, — мрачно согласился Акбар.

— Можно сократить число членов экипажа до минимального, — продолжал разведчик.

Джиал отреагировал на его предложение недовольным ворчанием.

— Сокращай — не сокращай, — пробубнил он, — а все равно без навигатора, связиста, инженера и хотя бы четырех толковых пилотов корвет попросту не взлетит.

— Говорят, что для управления кореллианскими корветами достаточно двух пилотов.

Каламарианец молчал всего секунду. Затем он медленно встал. Грозная решимость прослеживалась в каждом его движении.

Он промолвил:

— Окончательное решение остается за Верховным канцлером. Однако я буду говорить, опираясь на свой многолетний военный опыт. Вы утверждаете, что всего пара человек может управиться с корветом? Да, в истории Гражданской войны есть прецеденты, когда такую махину вели двое и даже один человек — однако прошу вас учесть, что речь идет о корифеях летного дела: о Ведже Антиллесе, о Хане Соло! О людях, которые, находясь за штурвалом, умели исполнять сразу несколько обязанностей. Управляя кораблем, они могли одновременно следить за показателями навигационного компьютера и настраивать турболазерные установки. Скажите, Диггон, кто-нибудь из пилотов в эскадрилье «Рапира» способен на такое?