Сердце Дракона. Двадцатый том. Часть 2

Тело же укрывала старая, заплатанная циновка. В комнате или, вернее было бы сказать — в темной, освещаемой лишь несколькими свечами кельи, кроме него находился еще один человек.

Женщина. Старая и сморщенная. С горбом, выглядящим скорее второй головой, чем свидетельством о том, что даже самые могучие люди с годами склоняются перед властью времени. А в том, что она была могущественна — сомневаться не приходилось.

В глубоких глазах сияла не самая привычная Безымянному Миру сила. Не та, что годится повергать целые города и страны или одерживать победы в сокрушительных битвах.

Нет-нет.

Вряд ли эта старуха могла одержать победу даже с неприглядной серой мышкой, которая в данный момент скреблась где-то в дальнем углу. И все же в её глазах отражалось нечто такое, чего Хаджар уже давно не видел.

Это были не знания или мудрость, а нечто иное. Нечто, чему сложно подобрать слова, если не встречался с таким прежде. Что-то сродни пониманию. Глубинному, истинному. Такому, которого достаточно, чтобы… чтобы… Хаджар не знал, что именно достаточно этому “пониманию”.

— Меня зовут…

— Гвел, — перебил Хаджар и мысленно добавил, что вот уже второй раз за краткий срок он просыпается в обществе избитой жизнью старухи.

Наверное — не самое лучшее совпадение. И не хотелось бы, чтобы это превращалось в закономерность.

Старуха выгнула бровь, на которой осталось всего несколько прозрачных волосков и растянула тонкие, блеклые губы в улыбке, где обозначилось всего несколько кривых, желтых зубов. Но по странной причине зрелище не выглядело отталкивающим, а лишь вызывало уважение к тому безумно длинному жизненному пути, что она прошла.

— Вспомнил? — задала она внезапно странный вопрос.

Хаджар не сразу понял, о чем идет речь, после чего несколько заторможенно ответил.

— Дубрава говорила что-то о том, что старая Гвел поможет.

— Старая, — фыркнула женщина. — Кто из нас двоих еще старая… эта ведьма еще даст мне фору, пусть и выглядит лучше благодаря своей магии. Но я, если честно, слегка подустала от того, что мне каждый раз заново приходится укреплять тело и душу для владения словами и в этот раз решила немного отдохнуть от ворожбы.

Только теперь Хаджар заметил, что у старухи нет ни странных склянок, ни посоха, ни каких-либо других атрибутов уважающей себя колдуньи. Она скромно сидела на простом табурете, укутанная в теплые одежды. Её руки, сложенные друг на друга, тонкие и сморщенные, словно соломинки, перебирали легкую пряжу.

И только спустя несколько мгновений Хаджар понял, что именно он услышал.

— Каждый раз заново?

Гвел снова улыбнулась… вернее — насмехнулась.

— Когда-то давно я совершила грех, генерал, — произнесла она скрипучим голосом и Хаджар понял, что никакой мыши вовсе не было — это так звучали её сухие связки. — Помогла одному полукровке выжить и обрести могущество. И много… очень много людей из-за этого потеряли свой путь. Так что боги наказали меня самым страшным наказанием, которое только может снискать себе смертный.

Хаджар выжидательно замолчал.

Гвел какое-то время разглядывала его лицо, после чего улыбнулась уже в третий раз.

— Памятью, генерал, — прошептала она. — Боги наказали меня памятью, заставив каждый раз вспомнить все предыдущие перерождения.

Глава 1810

Хаджар знал о существовании цикла перерождений в Безымянном Мире. Более того — некоторые Бессмертные, знающие определенные техники или, может быть, нечто иное (учитывая, что Хаджар теперь знал о существовании не только Правил и Законов, но еще и силы Души, то кто знает, что за могущество держали в своих руках Бессмертные и Боги), использовали циклы перерождений в своих корыстных целях.

К примеру, застряв на определенной ступени развития, они добровольно уходили на круг перерождения, оставив после себя Наследие, спланировав все так, чтобы их перерождение это самое наследие обязательно отыскало.

Как именно это возможно спланировать? Ну, наверное, когда живешь многие эпохи, то имеешь время, возможности и ресурсы расставить фигуры на доске таким образом, чтобы все сошлось в нужной тебе точки и…

Хаджар схватился за голову. Она опять заболела. Так же, как и в тот раз, когда он пытался что-то вспомнить.

— Не терзай себя, генерал, — морщинистая ладонь легла ему на плечо. — Когда придет время, ты все вспомнишь. Таков путь.

— Путь? — прохрипел Хаджар, постепенно приходя в себя и отпуская боль. — Чей именно путь? Не помню, чтобы я что-то забывал.

Гвел рассмеялась.

— В этом и есть суть забвения, — прошептала она заговорщицким тоном. — Чтобы не помнить… Но сейчас не об этом. Тебе пора подниматься, отважный генерал. Я скрепила нити твоей души, но моих сил надолго не хватит. Час, два — и ты рассыпешься на части.

Хаджар не замечал никакой разницы с тем, как он ощущал себя лишь недавно — перед битвой с Каменным Медведем. И, тем более, Гвел не обладала ни магией, ни какой-либо силой, так что…

— В мире есть еще тайны и секреты, — старуха словно прочла его мысли. — кроме тех, что ты открыл на своем пути, генерал. Техники, мистерии, путь оружия, слова магии, внешняя и внутренняя энергия, Правила и Законы, Терна и сила душа — Безымянный Мир дает множество путей для того, чтобы смертный мог посоперничать могуществом с богами.

Хаджар поднял взгляд и посмотрел в глаза ведьмы. В них он увидел не столько печаль или усталость, сколько смиренность. Только вот генерал не понимал перед чем именно.

— И для чего столько путей?

— Хороший вопрос, генерал, — подмигнула Гвел. — Думаю, когда-нибудь ты найдешь на него ответ. А теперь — вставай. Нам пора.

— Пора? Куда?

Гвел показательно промолчала и Хаджар, с удивлением обнаруживая что движения даются ему не так уж и легко, поднялся на ноги и едва не упал, вовремя схватившись за шероховатую стену.

— Ну-ну, — едва ли не шутливо погрозила ему пальцем Гвел. — ты давай тут без лишнего самовредительства. И не надейся, что я подхвачу твою падающую тушу. Не выдержишь путь до пруда — сам виноват. Моего греха в том не будет.

Пруда… ну разумеется. Если то, что рассказывал Бадур не сильно приукрашено, то где-то под Твердыней находился практически бесконечный источник энергии Реки Мира. И если для местных она являлась разрушительной скверной, то жители внешнего мира, более приспособленные к этой силе, могли использовать источник в своих целях.