Сердце Дракона. нейросеть в мире боевых искусств (главы 1-650)

– Это слова труса!

Теперь и Хавер не выдержал. Он поднялся, и атмосфера вокруг него потяжелела. Настолько, что самым слабым из присутствующих стало сложно дышать.

– Не забывайся, брат мой! Ты говоришь с королем!

– Это ты забываешься, брат! – Примус ударил кулаком по стене отчего по древней кладке зазмеились глубокие трещины. – Ты обрекаешь нас на смерть! Весь свой народ! Всю страну, ради которой гибли наши предки! Враги растащат нас по кусочкам, стоит только показать слабость!

– Совет закончен! – выкрикнул Король. – мой приказ – строительство новых крепостей и фортов! Мы не будем понапрасну воевать!

– Ты всех нас погубишь, – покачал головой Примус. – хотя, тебе ведь не привыкать, да? Подписывать другим смертный приговор?

– Замолчи, Примус, – Хавер едва ли не шептал. – пока не сказал того, о чем впоследствии пожалеешь?

– Пожалею?! Я жалею лишь о том, что это я нес на руках Леонору, а не ты – Элизабет! Или может ты послушал меня, брат? Начал расследование? Обратился в Империю? Или ты решил просто забыть об этом? Забыть о том, как предал своего брата и его невесту?!

Что было дальше, Атикус плохо помнил. В этот момент он попытался закричать о фее и её проклятье, но мир вновь погрузился в туман. На сей раз он продлился дольше, чем пять минут.

Очнулся генерал только у себя в покоях. Напротив него стоял Примус и рассказывал о своем плане. Жутком, кровавом, полным слепой ярости. Такой, какую можно испытывать только к близкому тебе человеку.

Примус нашел жилу Солнечной руды. И он собирался использовать её, чтобы получить патронаж в Империи. Он хотел за счет неё усилить Лидус. Сделать его гегемоном в регионе. Таким мощным государством, которому никогда не придется воевать просто потому, что никто и никогда не решиться даже посмотреть в сторону границ.

Чтобы больше никто не носил на руках своих невест и мужей к погребальным кострам.

Но для этого должен был умереть Король. И ключом от этого плана являлся Атикус.

– Ты должен мне, Атикус. Не забывай об этом.

Примус вышел, а генерал остался в одиночестве. Луна светила в окно. Свет её казался блеском на лезвии топора палача. Атикус прекрасно понимал мотивы Примуса. Он видел ошибки, которые совершал Хавер в последний месяц. Роковые ошибки, которые могли стоить миллионы жизней. Но все же – это был его лучший, с самого детства, друг.

Как и Элизабет.

Как и Примус.

Он не мыслил себя в роли убийцы кого-либо из их некогда дружной четверки.

И маленький Принц. Бесшабашный, такой родной, всегда всем улыбающийся, маленький комочек света в этом кровавом море, сплетенном из багровой тьмы. Если они убьют Короля, им придется убить и Хаджара.

Леонора и Примус так и не успели обвенчаться и их сын, о котором мало кто знал, по закону являлся не более, чем бастардом. Он никогда не сможет занять трон…

Атикус в последний раз взглянул на луну и обнажил кинжал, который так и не успел подарить.

Из любой ситуации всегда есть хотя бы один выход – так шутил его отец. А, как известно, в каждой шутке есть доля шутки.

С силой Атикус направил лезвие себе в горло, но метал так и не коснулся шеи.

Все вокруг застыло.

На руку генералу вновь опустился солнечный шарик, принявший очертания миниатюрной феи.

– “Ты не можешь этого сделать, несчастный генерал”, - произнесла посланница богов. – “Никто не может избежать своей судьбы. В тот вечер я дала тебе выбор. И ты выбрал свой путь. И тебе придется по нему идти. Именно ты станешь тем, кто погубит последнего Короля и прекраснейшую королеву.”

– Отпусти меня, исчадье бездны, – рычал Атикус, будучи не в силах пошевелить даже мизинцем. – дай мне уйти с честью.

– “Честь – лишь для смертных. Боги не ведают о чести. Лишь о судьбе. И твоя судьба уже написана в Книге Тысяч. Ты примешь участие в восстании. Оно увенчается успехом. Хавер умрет. Элизабет умрет.”

Атикус слышал эти слова и вместе с ними видел жуткие сцены. Как дворец утопает в крови. Как меч сносит голову королю Как Примус выдирает сердце из груди Элизабет.

– Что будет с принцом?

– “Этого я тебе сказать не могу, несчастный генерал. Но помни, что эту историю ты сможешь рассказать лишь однажды. Когда к тебе явится не человек и не дракон. Не принц и не простолюдин. Не странник и не генерал. Изменчивый как ветер, идущий за зовом своей мечты. Он придет к тебе. Он узнает правду. И вы сразитесь с ним. И Снежные Люди вынесут приговор. Один из вас умрет”

Глава 240

Некоторое время они сидели в тишине.

Хаджар смотрел на Атикуса, а тот вглядывался куда-то только в ему ведомые глубины собственного разума.

– Я не слагаю с себя вины за содеянное, мой принц, – наконец произнес бывший генерал. – но и просить прощения – не стану. Хавер бы уничтожил эту страну. Может не сразу. Может через век или через полтора, но его политика привела бы к нашему исчезновению.

– И это был повод его убить? Предать друга? Обречь мою мать на смерть, а меня на участь калеки и раба?!

Атикус вздохнул и залпом осушил кувшин.

– Друга – нет. Мать – нет. Короля и королеву – да. Несмотря ни на что, Примус сделал наше государство сильнее.

– И теперь миллионы людей трудятся в руднике на благо империи.

– И это все еще лучше, чем, когда десятки миллионов гибли на полях сражений.

– Не надо мне рассказывать о полях сражений! – Хаджар хлопнул ладонью по столу, на миг становясь похожим на собственного дядю. – я видел их своими глазами! И я знаю, что это такое.

Сожаление и грусть пропали из глаз Атикуса. На их место пришли надменность и издевка.

– И сколько раз вы, великий генерал, отправляли людей в бой? Сколько войн вы прошли? Две, три, четыре? Я воевал на протяжении полутора веков! Я пролил крови больше, чем воды есть воды в королевском саду! И все это ради чего? Чтобы пролить потом вдвое больше?! Вы ничего не видели, мой принц. Лишь тень от тени настоящей войны. Той, от которой нас избавил Примус!

– Тем, что продал страну Империи.

– Но мы все еще живы. И все еще реет флаг Лидуса над дворцом.

– Который как грязную тряпку используют Дарнасцы.

Атмосфера накалялась. Вокруг Атикуса порой вспыхивали вихри белой энергии, в то время как от ладоней Хаджара по столу расползались змеи глубоких порезов.

Хаджар поднялся. Он поднял Лунный Стебель и закрепил ножны на поясе. Подойдя к выходу из шатра, Хаджар, не оборачиваясь, спросил:

– Тогда зачем ты сейчас сражаешься с Примусом?