Сердце Дракона. нейросеть в мире боевых искусств (главы 1-650)

Кто, в здравом уме, сунет голову в пасть льву, не имея уверенности, что вытащит её обратно. А именно так и выглядел путь развития.

– Кто ты?! – с нажимом повторил колдун.

И вновь тишина, а затем неожиданно.

– Почему ты молчишь, имеющий Имя?

Хаджар поперхнулся и заозирался по сторонам.

– Вы, достопочтенный, ко мне? – спросил он.

– К тебе, Пустынный ветер, приходящий с Севера. Хорошее Имя. Заслуженное. Древнее. Почти как эти пески. В мое время его давали тем, кто оберчен на вечные скитания. Красивое имя. Печальное.

Речь незнакомца, кем бы он ни был, была весьма своеобразная. Отрывочная и обрывистая.

– Конечно, – хлопнул кулаком о ладонь Рамухан. – вот, что Парис имел ввиду, когда говорил, что без варваров мы не справимся.

Хаджар с Эйненом переглянулись. Что-то они не помнили таких выражений во время всеобщего совета. Но может потому он и был всеобщим, что основные вопросы успели решить заранее, а затем показали весьма неплохо сыгранный спектакль.

А может все совсем не так и просто в друзьях разыгралась паранойя.

– Что ты ищешь в этих землях, Дархан?

Хаджар уже собирался сорвать, но вовремя поймал себя за язык. Внутренее, шестое чувство подсказывало, что стоит ему солгать и прозойдет что-то необратимое. Например – его… их всех убьют. Почему-то Хаджар ни секунды не сомневался, что голос обладал достаточной мощью, чтобы просто пожелать и их шестерых не станет.

Отвечать следовало честно. Но…

– Я пришел сюда за информацией о богах и чтобы спасти маленькую девочку, – ответил Хаджар, произнеся фразу на диалекте, которому его обучил Эйнен.

Горожане Подземного повернулись к нему. В их глазах читалось явное подозрение, а Глен, словно по-волшебству, неожиданно справился с дрожью и таки обнажил саблю.

– И что для тебя важнее, Дархан?

– Спасти девочку, – ни секунды не раздумывая, выпалил Хаджар.

И ничего не произошло. Страшной кары за ложь не последовало. Хаджар говорил от самого сердца. Ни один проклятый бог не стоил слез маленького ребенка. И не важно, что этот ребенок, скорее всего, видел как рождались звезды, света которых уже даже нет на небосклоне.

– Благородно. Справедливо. Очень глупо. Ты глупец, Дархан. Как и все, кто носит твое имя. И раз ты глуп, то, скорее всего, никогда не увидишь Священной Обители Мудрости. Но даже так, я дам тебе испытание. Которое давал раньше и, надеюсь, придет время, больше не дам никогда.

Рамухан и остальные хмурились, пытаясь переварить сказанное. Хаджар же, после общения с Древом Жизни, одна фраза которого могла свести с ума неподготовленного человека, чувствовал себя свободнее.

– Я готов к испытанию, – уже на языке пустыни произнес Хаджар.

– Эй, погоди…

Договорить Рамухану не дал все тот же голос. Став безжизненной и суше, он продекламировал:

– Раньше их называли слугами земли. Кто они?

На лицах всех, в том числе и Хаджара, отпечаталось выражение крайнего удивления. Испытание, которое, скорее всего, вело в Город Магов оказалось… простыми загадками? Неужели все было так просто?

С другой стороны, вполне логично, что для того, чтобы войти в дом знаний, нужно было продемонстрировать в первую очередь ум, а не силу.

– Черви, – неожиданно сказал Глен. – это черви.

– Слуги земли – простые черви? – усмехнулась Тилис. – не говори глупостей, варвар.

– В том-то и дело, что варвар! Все детство провел в поле. Червь – первый слуга земли! Он как навредить может, так и спасти.

– Помол…

В который раз, не дав договорить, пустыня подкинула очередную проблему.

Прошло всего пару секунд от того, как голос загадал загадку, а стены начали двигаться. Рывком они сократились пространство примерно на десять сантиметров.

– Проклятье, – прошипел Глен. – Хаджар, поверь мне – черви, это слуги земли.

Пожалев о том, что у него нет нейросети, Хаджа вздохнул и выпалил:

– Черви.

– Правильный ответ, – народ облегченно выдохнул, а Эйнен даже похлопал балиумца по плечу. – Следующий вопрос – есть такая дань, которую платят все, без исключения. Как называется эта дань?

Хаджар, услышав вопрос, вздрогнул. Кому, как не ему знать, что именно заплатит однажды каждый и он сам.

– Смерть, – сходу ответил Хаджар.

Стены не двинулись, а голос, видят Вечерние Звезды, хмыкнул.

– Последний вопрос, Северный Ветер. Что человек не хочет, но также не хочет это терять?

Вот теперь пришлось задуматься, а стены, в отличии от прошлого раза, начали двигаться без всякого промедления.

– Проклятье, проклятье, – запричитал Глен. – чего не хочет…

– Но и терять не хочет, – Кариса нервно стучала ногтями по зубам. Выглядела она совсем не так могущественно и надменно как раньше.

Все же, правы мудрецы – перед лицом смерти все равны. И короли, и слуги.

Черви… слуги. Какая-то мысль билась о стенки сознания Хаджара. Голос узнал его Имя и начал испытание. Испатыние, которое каким-то образом относилось именно к нему – к Хаджару.

– Может работа? – предложила Тилис. – работать слуги обычно не хотят, но боятся потерять.

Слуги и работа… Хаджар, несмотря ни на что, за всю эту жизнь не проработал ни дня. Он родился принцем и служил генералом, но не работал. Да и в прошлой – тоже.

А второй вопрос – вопрос про дань. Первым голос словно указывал на что-то, вторым напоминал, а третьим… подсказывал?

Стены сужались все быстрее. Хаджар и остальные стояли вплотную друг к другу, но их уже поджимало со всех сторон. Еще немного и у кого-то треснули бы кости.

– Жизнь, – на ухо прошептал Эйнен. – жить тяжело, мой друг, иногда мы от этого устаем, но все мы боимся умереть.

Иногда Эйнен действительно говорил нечто настолько мудрое, что становилось странным, откуда все это втаком молодом человеке.

– Жизнь, – повторил за другом Хаджар.

В тот же миг стены исчезли.