Сердце Дракона. нейросеть в мире боевых искусств (главы 1-650)

– Прости меня, друг мой, – вздохнул Хаджар. – Я не подумал.

– Варварам это свойственно, – кивнул Эйнен.

Кто-то бы подумал, что тот дерзит, язвит или хамит, но в ровном голосе Хаджар услышал нотку смеха. Эйнен попросту шутил. По-дружески. Не обидно.

– Кстати, – осенило Хаджара. – Теперь, достигнув ступени Оружия в Сердце, я смогу лучше объяснить тебе переход к ней.

– Не стоит, – мгновенно среагировал Эйнен. – В момент твоего перехода и когда ты бился с врагами, я успел получить несколько идей по этому поводу. Так что не хочу, чтобы твои наставления сбили меня с пути.

Хаджар никак на это не ответил. В этом, как и в прошлой “претензии” Эйнен был прав. Прогресс, дело очень личное. И даже обладая непревзойденным Учителем, не стоит вечно полагаться лишь на его наставления. Ибо кто сказал, что Учитель не ошибался и его путь не вел в тупик.

Пусть тупик, находящийся по лестнице развития намного выше твоей нынешней ступени, но, все же, тупик. Подвергать все увиденное и услышанное определенной степени сомнений – тоже один из способов развития. А, учитывая философский склад ума Эйнена, для него, наверное, это был и вовсе – основной путь.

Вплоть до самого вечера они обсуждали прошедшую битву и обменивались мыслями. Подобные дискуссии о битвах, техниках и энергиях, помогали углубить свое понимание пути развития, а также посмотреть на себя с альтернативной точки зрения.

Не даром одни из самых дорогих “уроков”, которые предоставляла школа Святого Неба, были именно дискуссии относительно Пути Развития. Проводили подобные заседания только самые опытные и сильные из Наставников. Большинство из них находились на Пике ступени Повелителя.

Когда на небе засверкали звезды, а до закрытия зала Славы осталось несколько часов, Хаджар с Эйненом выдвинулись в путь. Но, не пройдя и сотни метров от “своего” холма, они натолкнулись на очередную группу адептов. Вот только на этот раз их было не так уж и много. Всего трое. И у каждого – золотые жетоны полноправных учеников.

– Эйнен и Хаджар? – спросил их предводитель.

Грозного вида мужчина средних лет. Весь в шрамах и с длинным палашом в руках, он выглядел весьма грозно.

– Да, – без промедления ответил Эйнен. – Это мы.

Между пятью адептами повисло напряженное молчание. После непродолжительного обмена оценивающими взглядами, тот, что с палашом, внезапно попросту убрал оружие и отошел в сторону.

– В битве с раненными нет чести, – пробасил он и, вместе со своими подручными, направился в противоположную сторону. – Когда вы выздоровите – мы встретимся. Пожалуйста, не покидайте до этого момента школу. Я бы не хотел просить дом Тарез о помощи в загоне двух псов. Я бы хотел сообщить им о том, что два достойных воина, что-то не поделивших с их слугами, пали от моей, Гевара, руки.

Хаджар смотрел в спину уходящему Гевару. Все же, не мог не радовать тот факт, что пусть в этом мире топтали землю тысячи бесчестных адептов, находились и такие, как Прайс и Гевар. Такие, для которых “честь” и “достоинство” не были разменной монетой или пустым звуком.

Вот только именно поэтому побеждать таких было одновременно и достойно, и грустно.

Грустно от того, что оборвал жизнь человека, с которым был бы не прочь если не подружиться, то завести знакомство.

– Мы будем ждать, – Хаджар отсалютовал ушедшей троице. – Но если не хотите расстаться с жизнями, лучше не приходите.

Ответа из леса не донеслось.

Подняв оброненные мешки с грудой артефактов, друзья возобновили свой путь к залу Славы.

Глава 482

– Если сложить твои жетоны и артефакты, – скучающе гундосил тот же Мастер, с которым Хаджар вел торг и в прошлый раз. – То получиться четыре тысячи, триста девяносто семь очков Славы. Торг, как ты знаешь, я не веду.

– Мне вполне достаточно, – Хаджар отсалютовал и благодарно поклонился.

Ничего не ответив, Мастер взмахнул рукой и перечислил на жетон Хаджара озвученную сумму. Теперь он являлся гордым обладателем семи тысяч, пятиста тридцати трех очков Славы. А этого с лихвой, пусть и не большой, конечной, лихвой, но хватало на попытку пройти экзамен на полноправного ученика.

Еще раз поблагодарив Мастера, Хаджар вышел на улицу.

Холодало.

Сев на край поребрика, ограничивающего мощеную камнем улочку, Хаджар забил трубку табаком и уставился на далекие звезды. Те отвечали ему холодным безразличием.

Эйнен где-то задерживался.

Может ушлый наследник семьи контрабандистов решил рискнуть и поторговаться с Мастером? Ему, вроде, тоже, при удачном исходе “торгов” хватало на экзамен золотого жетона.

– Хороший вечер, неправда ли?

Хаджар вздрогнул от неожиданности. Видит Высокое Небо, за годы, проведенные в бесконечных боях, даже Рыцаря Духа не смог бы так незаметно к нему подкрасться. Чувство опасности у Хаджара было развитое, как шутил островитянин, даже лучше, чем слух, нюх и зрение вместе взятые.

И все же он никак не смог заметить или почувствовать приближение незнакомца.

– Не стоит беспокоится, юноша, я не собираюсь вас немедленно убивать, – в голосе незнакомца прозвучал смех.

– Может тогда выйдешь на свет? – прищурился Хаджар, готовый в любой момент использовать Зов и призвать в реальность Черный Клинок.

– Ах да, разумеется. Иногда я забываю, насколько ограничены возможности Небесных Солдат.

И под свет волшебного фонаря вышел человек, которого Хаджар видел уже дважды. Первый раз – на вступительном экзамене учеников внешнего круга, а второй совсем недавно – когда этот самый человек читал явно не им написанную речь о славе и чести.

– Наставник Макин! – корчась от резкой вспышки боли, Хаджар вскочил на ноги и отсалютовал на имперский манер. – Простите мне мою бестактность! Я не знал, что это вы.

– О, не стоит, не стоит, – замахал руками седовласый мужчина.

С одинаковым успехом ему могло быть как сорок с небольшим, так и четыреста с тем же самым “небольшим”. Да и сам Хаджар почти в тридцать лет выглядел так же, как и в двадцать. Особенности становления истинным адептом – человек, в какой-то момент, застынет, внешне, в том возрасте, который ему больше всего соответствовал.

– Признаться, я люблю, порой, пройтись вечером по этим тропинкам. Напоминает о тех временах, когда я и сам был учеником этой школы.

Наставник Макин, жестом спросив разрешения, уселся рядом с Хаджаром. Его нисколько не заботило, что дорогие одежды волочились по пыльным камням, а из под подола выглядывали довольно сухие ноги.

Судя по комплекции и мягкому взгляду, вряд ли Макин был из тех Повелителей, чья сила опиралась на внутреннюю энергию. Да, разумеется, Повелителями становились лишь те, кто смогли объединить в себе две разных энергии – внутреннюю и внешнюю, но панацеей это не являлось.