Сердце Дракона. нейросеть в мире боевых искусств (главы 1-650)

– Может быть.

Орун явно был поглощен битвой. Как мечник, он всегда был рад возможности понаблюдать за поединком другого мечника. Даже в бою юнцов, Орун пытался найти хоть немного подсказок для своего поиска “настоящего пути Духа Меча”.

Жан же размышлял на тему, почему кланы отправляют своих отпрысков в школы. Обладают собственными библиотеками, хранящими самые разные техники (включая родовые) большинство из них – лишь незаконченные версии истинных знаний.

И, чтобы узнать всю технику того же Шага Пустоты, детям и приходится отправляются в школы.

Да… Его Величеству Императору не откажешь не только в силе, но и в хитрости. Разумеется, за тысячи лет, кланы умудрились разработать собственные Императорские техники, ставшие основой их могущества, но, благо, таких умельцев нашлось всего лишь семь.

– Ну все, кажется мы уже никогда не узнаем, откуда у мальчика такие знания, – Орун говорил абсолютно ровным тоном. – Вот только называть это убожество техникой “Бога Грома”… За такое исполнение техники я бы отходил этого выскочку сотней палок.

– А по-моему выполнено очень даже ничего.

– Очень даже ничего, – передразнил Орун. – Если не можешь выполнить технику идеально, нечего использовать её в бою. Этим он позорит имя своих предков и весь клан Хищных Клинков. Посредственность!

Жан, не особо разбиравшийся в пути Духа Меча, не стал спорить с другом. В свою очередь, он не одобрял поведения, последовавшего за победой. Динос вздумал шантажировать старшую наследницу эльфов?

Вот это действительно посредственный ход. Стоит Хищным Клинкам испортить отношения с Марнилами и прощай услуги Геры. А лучшего целителя и, пожалуй, алхимика не найти во всей Империи.

– Пойдем, – Орун отвернулся. – в ближайшее время проверять способности мальчика-мечника будет бесполезно. Если ты прав и они действительно такие близкие друзья, то он еще долго будет оправляться от душевных ран.

И Орун и Жан прекрасно понимали, что Дора Марнил никогда не согласиться на предложение Диноса. И дело вовсе не в её гордости, а в гордости островитянина.

Согласись она на это, стань жертвой чужого поражения и островитянин уже никогда не сможет стать достойным воином.

Более того, вряд ли он сможет когда-либо держать в руках оружие.

Честь для адепта это не пустой звук. Это основа крепости его сердца. А с пустым сердцем быть адептом не способен никто.

То, что предлагал Динос, спасло бы мальчика-островитянина, но убило бы в нем воина.

На такое старшая наследница великого клана пойти не могла.

Лучше уж умереть с честью, чем жить без…

Внезапно Орун вздрогнул. Ему показалось, что где-то там, внизу, среди толпы учеников, проснулся дикий зверь. Зверь полный такой ярости, что одной ей можно было уничтожить большую часть присутствующих на трибунах.

Инстинктивно Орун обнажил свой клинок и резко обернулся к арене. Одновременно с ним, доставая из пространственного артефакта оружие, обернулся и Жан.

Два Повелители смотрели на трибуны. Они ощущали первобытную, необузданную ярость, но не видели зверя, от которого могла бы исходить такая волна.

Меч Диноса, вонзился в грудь мальчишке и в этот же миг, на трибуне вспыхнул столп черной энергии.

– НЕТ! – в громогласном реве различили Орун с Жаном.

– Неплохой настрой! – глаза Оруна вспыхнули азартом.

Жан же, помянув предков, убрал оружие обратно. Один безумец встретил другого. Что же, свою работу он выполнил. Пусть и ценой жизни второго одаренного мальчика, но он смог свети вместе Оруна с Хаджаром.

– Давай, мальчишка, покажи мне на что ты способен! – закричал Орун, потрясая своим мечом.

Все еще ревя, будто раненный Хозяин Небес, мальчик-мечник бросился в лобовую атаку на пелену. Окутанный черной энергией, он оставил позади себя длинный шлейф, в котором изредка проглядывались очертания драконьего тела.

– Ему не пробиться, – покачал головой Жан. – Эта пелена сдержала бы даже меня, используй я только голую силу.

– Но не меня! – Орун продолжал сверкать глазами.

– Ты сравниваешь себя с этим мальчиком?

Безумный мечник повернулся к своему другу и сверкнул хищной улыбкой. Той самой, от которой у Ласканских воинов сердца останавливались.

– Меня в его возрасте, – добавил он. – Этот учебный недощит не остановил бы меня в его возрасте!

– Вот только в шестнадцать лет ты уже был Рыцарем, а он лишь Небесный Солдат.

– Нет никакого смысла учить того, кто слабее тебя самого! Если я возьму его в личные ученики, то он должен быть в двое, нет, в пятеро сильнее меня!

– Безумец, – только и ответил Жан.

* * *

Хаджар, используя все свои силы, ударил о пелену. Та немного прогнулась, но выдержала удар. Окутанный зовом, призвав в реальность Черный Клинок, Хаджар использовал все, что у него было, вложив это в стойку Лазурного Облака.

Нанесенная в ближнем бою, в полную силу, это была самая могущественная из его техник.

– Хватит лаять, – Динос отбросил пронзенное тело Эйнена в сторону. – Твой час, пес, пробьет в следующий раз.

И Том, наклонившись, вытер меч от крови о бездыханное тело.

– ААААААА!!!!!

Глаза Хаджара вспыхнули таким ярким светом, что на миг показалось, будто в их синеве исчез зрачок. Внезапно стук крови в ушах Хаджара начал бить мерно и спокойно.

Бам. Бам-бам. Бам. Бам-бам. Выбивал он ритм.

– “Генерал!” – услышал Хаджар за спиной.

А затем еще раз.

– “Генерал!”.

А затем еще и еще.

– “Генерал! Генерал! Генерал! Генерал!”.

Почему Хаджар не мог до этого выполнить удар Черного Генерала? Потому что он пытался сделать это только руками!

* * *

Зрители увидели жуткий, рубящий удар мечом. Такой, словно он пытался разрубить все сущее и уничтожить любого, кто попадется под лезвие меча. Будто обезумевший от горя мечник пытался уничтожить не только преграду перед ним, но и весь мир.

Многие из слабых адептов, почувстовав угрозу, немедленно обнажили оружие. Но удар не был направлен против них.