Сердце Дракона. Том 10
Шрифт:
Что же, осталось немного… и, даже если это будет ему стоить жизни, он исправит свою ошибку. Сегодняшний день станет последним и для него, и для Дерека. Им обоим уже пора встретиться со своими праотцами и встать перед их справедливым судом.
– Почему, – прозвучало за спиной.
Хаджар остановился. Он не видел, но знал, что другой Хаджар тоже поднялся на ноги.
– Почему ты не сдаешься? Почему?! Почему готов ради них на все! Забудь про свой комплекс героя! Ты слаб и ничтожен!
Хаджар вспомнил женский смех сквозь слезы. Вспомнил, как она пела. И как она была красива. И как
И как предал, сдавшись и спрятавшись. Как оставил свой росчерк на пунктирной линии в конце договора о неразглашении. А потом вспомнил то, что, называя лезвием, прижимал к своему горлу.
Теперь Хаджар вспомнил.
Вспомнил, что произошло в тот вечер на самом деле.
Вспомнил, как плакала Елена. Вспомнил фото, которые она выронила под дождем. Среди них было одно, которое не требовало обработки и подделки.
Фото её и того высокого, тучноватого депутата.
И то, что один из парней, которые напали на них в переулке, носил фамилию. Точно такую же фамилию, как у депутата. И то, что его так и не забрала полиция.
И то, что в конце дня он прижимал к своему горлу вовсе не лезвие ножа, а свернутый, наточенный о стену, тюбик зубной пасты.
– Я не герой, – покачал он головой. Хаджар вспомнил лица Примуса, Санкеша, Макина и Дерека.
Все они хотели перекроить мир так, считали нужным. Нужным для того, чтобы никто и никогда больше не переживал того, что пережили они. Они хотели сделать мир лучше. Не для себя. А для тех, кто придет следом…
Хаджар посмотрел на небо.
Где-то там обитали лже-боги, которые вмешивались в Книгу Судеб, Книгу Тысячи или как там она называлась. Они делали ошибки, из-за которых страдали простые люди.
Они начинали величайшие войны, в которых гибли целые цивилизации.
И все это – без должной платы.
Хаджар заберет эту плату.
Чтобы больше никому не пришлось переживать того, что пережил он…
– Я такой же монстр, как и те, кто уже пал и еще падет от моей руки, –Хаджар улыбнулся. Немного грустно и печально, но решительно.
Он вспомнил свист хлыста по своей спине, когда он принял наказание солдат Лунной Армии на собственное тело. Просто потому, что он выдержит, а они –нет. Он все выдержит… он всех переживет…
Хаджар обернулся и посмотрел на закончившего играть старца и на стоящего поодаль того, другого Хаджара.
Ярость загремела в словах Хаджара, а его глаза вспыхнули ярким светом несгибаемой воли.
– И я буду идти дальше – до тех пор, пока я остаюсь сильнейшим монстром из всех.
Старец поднялся, он направился к Хаджару.
– Я помню, как меня зовут. Всегда помнил.
Старец встал рядом с Хаджаром.
Его плащ – окутывал целый мир. Его волосы струились снежными вершинами. Его шрамы – бесчисленное множество армий, гремящих оружием. Его дыхание –бой боевых барабанов. Его глаза – знамена священной войны.
– И как вы умудрились потерять его свидетельство о рождении?! – кричала на сотрудниц директриса. – Как мы его сейчас выпустим, если у него документов нет никаких?! Или вы не только работу хотите потерять, но и в тюрьму загреметь?!
– Давайте сейчас сделаем! –
предложила работница. – Ну, вобьем в электронную базу, а про бумажку… да кому бумаги сейчас нужны.– Хорошо, – директрисса устало массировала виски.
Работница тут же начала стучать по клавиатуре.
– Ой, а как зовут-то его?
– Борей зовут его.
– Хорошо… – работница продолжила стучать. – Все! Сохранено и отправлено!
Директриса подошла к монитору. Пару раз хлопнула ресницами. И закричала:
– Ты что написала, идиотка?! Его зовут Борис! Борис, дура! Ты склонений не знаешь, что ли?!
– … Северный Ветер, – закончил Хаджар.
Не важно, как его назовут – на языке древних – Дарханом, что переводилось, как Северный Ветер. Или Бореем – что означало Ветер со стороны Севера. Или даже Хаджаром, что означало – Ветер, приходящий с Северных Гор.
– Был рад встретиться, – Хаджар еще раз поклонился. – но меня еще ждет война.
Счетчик нейросети перескочил на ноль и Хаджар исчез.
В поле остался стоять один лишь только старец.
Он играл на лютне, а потом начал петь песню.
Глава 931
– Ну здравствуй, – Хаджар стоял на границе раскалывающейся на части тьмы. Та распадалась квадратными пластами, а позади неё открывался вид на бескрайнюю долину в которой высилась ровная, зеленая трава.
В центре долины высился небольшой холм. На его вершине покоился большой, плоский камень, рядом с которым стояло дерево, в кронах которого спала птица Кецаль.
Хаджар не знал, почему то, что он разделял на мир свой души и внутреннюю тьму, на самом деле оказалось одним и тем же. И понятия не имел, почему, когда тьма, начала распадаться, он увидел мир души и стоявший где-то вдалеке знакомый дом.
Дом, в который ему однажды придется войти. Где его уже ждали мать и отец. И брат. И все те, кто будут его судить.
Однажды он туда войдет. Однажды, но не сейчас…
Сейчас он смотрел на зависший перед собой иероглиф в виде огромного жука. Девятьсот девяносто девять штрихов составляли его могучее тело. В каждом из них покоилось больше мистерий меча, чем мог высвободить даже Великий Мечник Орун. Каждый из штрихов – чудовищный удар меча, в котором заключались знания о техниках и стилях, грани которых Хаджар и вообразить не мог.
Создание столь сложной формы, столь невероятной силы.
Враг, которого Хаджар сам позвал к себе в душу и, по собственной воле, стал его рабом.
[Расчет выполнен. Проектирую план ликвидации объекта]
Перед глазами Хаджара засияли маркеры и цифры. То, под каким углом он должен нанести удар мечом по очередному штриху, в какое место этот удар должен прийтись. С какой силой нанесен, какой шириной плоскости должен лечь меч.
Путь, который нарисовала нейросеть, был не просто сложен – он был невозможен. Та скорость, которая требовалась, чтобы разрушить метку Духа Меча, находилась за пределами возможности того же Оруна. Сила, с которой нужно было нанести удар, сделала бы честь Гэлхаду. А точность и количество ударов – оставили бы завидовать подобной техничности Анис.