Сердце Дракона. Том 12

Шакур повернулся к песчаному изваяние своего отца.

– Идем на приступ, дядя! – потряс он кулачком. – Я обязательно должен попробовать каменную селедку!

– Ну, разумеется, – подыгрывая, сохраняя игриво-воинственный тон, согласился Хаджар. – Только давай лучше нападем из засады. Твой отец явно этого не ожидает.

Во “взгляде” закрытых глаз Эйнена уже читалось: “Ты покойник”, но что не сделаешь ради веселой игры.

Притаившись в кустах, Хаджар и Шакур уже были готовы ринуться в бой, как позади Хаджара кто-то прокашлялся.

– Ой, мама, привет! А ты разве не с тетей Анетт?

– Дорогой, сбегай к папе.

– Ну вооот, – протянул Шакур и, выкинув две ветки, которые приставил на манер рогов (кажется, он хотел замаскироваться под оленя), понуро поплелся к отцу.

– Отлично выглядишь, Хаджар, – прыснула проходившая мимо Анетт.

Хаджар, стоя на четвереньках, так же держал около висков две ветки.

– Ты вообще – нормальный? – прошипела Дора. – что еще за каменная селедка?! Ты чему ребенка учишь?!

– Мыслить широко, – назидательно, все еще находясь в образе, высказал Хаджар.

Дора, едва слышно, так, чтобы не заметил явно прислушивающийся Шакур, выругалась.

– К тебе Император, – только и сказала она.

Хаджар посерьезнел.

– В кабинете? – спросил он.

– Уже, – ответила Дора.

После этого, молча, Хаджар развернулся и направился в дом, который когда-то давно принадлежал его учителю. Он поднялся по лестнице, проведя пальцами по перилам из красного дерева. Посмотрел на картины и гобелены; наслаждался тем, как ноги утопали в ворсистом ковре.

Кабинет Эйнена был широким и просторным. Но даже так, фигура человека, облаченного в Императорские одеяния, явно бросалась в глаза.

Он стоял и смотрел за окно прямо на оживленный, самый богатый проспект Даанатана. Сейчас там было не протолкнуться от людей.

– Тебя не было на коронации, – чуть недовольно произнес Император.

Хаджар прислонился к стеллажу со свитками и многочисленными табличками.

– А разве она не завтра? Я уже даже одежду подготовил и…

– Ты прекрасно знаешь, Великий Мечник, что она была семь месяцев назад.

– Семь месяцев?! – удивился Хаджар. – вот ведь время летит. Получается, теперь мне надо называть вас… мой генерал, Теций?

Бывший принц, ныне – Император Дарнаса обернулся. С битвы у Хребта Дракона прошло уже два года. И эти два года сделали Теция куда больше похожим на своего отца, чем можно представить.

– Мой генерал… пусть будет так, – кивнул Император.

Говорят, его коронация прошла весьма пышно и даже с помпой. Примерно, как коронация нового императорского рода Ласкана.

Немного странно звучит, да?

Ну, а чего еще ожидать от Рубинового Дворца…

Любые упоминания о Стране Драконов должны караться смертной казнью. Ответственность за это возложили на Семь Империй. Все слухи – пресекаться. Любое письменное упоминание – уничтожаться.

Произошедшее в степях Ласкана – не более, чем последствия сражения двух войска. А Хребет Дракона – их причудливый результат, вокруг которого развели слишком много шума всякие нарушители спокойствия и маргиналы.

– И насколько времени они запретили войны?

– Пятьдесят лет, – ответил Теций. – полвека ни одна Империя не может открыто или тайно выступить против другой.

– Надо же, – хмыкнул Хаджар. – щедро…

Они замолчали. Смотрели друг другу в глаза. И молчали.

А где-то там, в тишине, во тьме, так, чтобы никто не слышал, люди пели песни. О Моргане Бесстрашном, который пошел против Рубинового Дворца. Об Алом Мечнике, который бился ради своей родины.

Слово, пущенное по ветру, не вернешь обратно…

– Отправляйся на север, Великий Мечник, – Теций вытащил из-за пазухи свиток и положил его на стол. – мой отец оставил мне несколько тайных рукописей и…

– Вам придется найти другого исполнителя, мой генерал.

Теций вздрогнул и повернулся к Хаджару.

– Что ты имеешь ввиду?

– То, что уже сказал, – Хаджар отодвинулся от стеллажа и подошел к окну. – Я бы мог сказать, что мои передвижения по стране вызовут слишком много вопросов у Рубинового Дворца, но… это будет ложью. Я бы мог сказать, что хочу больше времени провести здесь, с другом и его семьей, но… это тоже ложь.

– Тогда в чем правда?

– Правда… – повторил Хаджар.

Он улыбнулся и снял с шеи медальон. Тяжелый.

Слишком тяжелый.

– Второй раз в своей жизни я снимаю генеральский медальон, Теций. Забавно… сказки говорят, что чтобы судьба не смогла тебя обыграть, нужно что-то либо трижды сказать, либо трижды сделать. Значит ли это, что я в третий раз стану генералом – не знаю. Но знаю одно – завтра Семь Империй услышат, что Безумный Генерал, Великий Мечник Дархан, мертв. Скончался от ран, полученных два года назад.

Теций молчал.

Долго молчал.

– Ты это точно решил?

Хаджар кивнул.

– Ты больше никогда не сможешь вернуться сюда, Хаджар. И говоря сюда, я имею ввиду весь Дарнас. Включая Лидус.

Хаджар снова повернулся к окну.

– Может быть… а может и нет. В конце концов, и мои следы тоже куда-то, да ведут меня.

– Тогда не теряй своего пути, Великий Мечник и… прощай.

– Прощайте, мой генерал.

Хаджар стоял у главных ворот столицы, прекрасного Даанатана. Отсюда открывался потрясающий вид на Небесный Причал и академию Святого Неба.

– Кажется, лишь недавно мы сюда прилетели в поисках силы, мой друг, – Хаджар потянулся рукой к причалу, куда пристало их судно.

– Да, Хаджар, кажется, – стоявший рядом Эйнен открыто взирал на мир фиолетовыми глазами.

Они молча стояли и смотрели на столицу их родины. Жаль только, что слишком много времени у каждого ушло, чтобы понять, что, все же – это действительно их родина.

Пусть местами уродливая.

Пусть неказистая.

Склочная.

Порой даже злая.

Но родная.