Сердце химеры
Шрифт:
– Можешь, – усмехнулся он и подался вперед: неужели его жена все-таки сделана не из камня?
Арен указал на место рядом с собой, а она в ответ только стиснула губы.
Ее броня крепла день ото дня. Нари больше ничем не выдавала и малейшего движения души. Со стороны она казалась спокойной и даже отрешенной.
Единственная слабость, которую она себе позволила, – Нари мысленно писала письма Керину. Знала, что он никогда их не прочитает, однако было чуточку легче от того, что она может рассказать ему обо всем. Но даже здесь Нари
«Мой родной, мне жаль, что я никогда не стану тебе настоящей женой. Спасибо за все. За каждую минуту, что ты находился рядом. Ты научил меня любить…»
Керина до сих пор удерживали в подземельях Апрохрона, и Нари страшно было думать о том, что ему приходится переносить. Арен жесток и не спускает обид. Но он не убьет правителя химер. Керин слишком ценный пленник.
«Я уже почти не боюсь. Только одно ужасно пугает меня – что если я ношу твоего ребенка? Желанного и уже любимого… Я стану бороться за него, но мои силы так малы… Малышу не позволят родиться!
Если бы только я могла хоть на секунду увидеть тебя, мой любимый… Я пока не знаю, как это сделать – меня ни на минуту не оставляют одну. Но я постараюсь что-нибудь придумать!»
Дни бежали за днями. Нари кое-как приспособилась к этой жизни.
«Какая величественная осанка! – шептались за ее спиной слуги. – Какая изысканная бледность. Истинная королева».
И все бы ничего, но в конце месяца Нари поняла, что беременна.
*** 2 ***
Нари, как могла, пыталась скрыть беременность от Арена – подолгу сидела в ванне, а после натиралась душистыми маслами, которые бы перебили ее естественный запах. Она знала, что беременные женщины пахнут иначе и острый драконий нюх рано или поздно различит, что аромат ее тела изменился. Но пусть лучше поздно.
Нари понимала, что только отсрочит неизбежное, и если ребенок от Керина, то… Она даже думать об этом не могла.
В тот вечер Арен явился в спальню, когда Нари уже находилась в постели. Она не спала – в последнее время она вообще мало спала, вскидываясь от любого звука, но лежала, закрыв глаза, укутавшись по шею. Нари надеялась, что хотя бы этой ночью он оставит ее в покое.
Арен откинул одеяло, грубо перевернул ее на спину и принялся бесцеремонно разглядывать. Губы подрагивали в улыбке. Нари знала, что произойдет дальше, но теперь, как и все последние дни, думала лишь о том, чтобы Арен не понял, что она понесла ребенка.
Арен заметил что-то такое в ее глазах. Не холодность, смешанную с отвращением, а нечто похожее на испуг. Нари прежде надежно скрывала страх, но сейчас на мгновение потеряла контроль над собой.
– Что происходит? Что ты пытаешься утаить от меня?
Арен сузил глаза, всматриваясь в ее лицо. Нари качнула головой: «Ничего», но волнение ее выдавало. Арен втянул носом воздух, рывком привлек Нари к себе.
– Ты уже несколько дней натираешься маслами с ног до головы. Не помню, чтобы ты раньше любила это, Агнара, – сказал он медленно.
Нари побледнела, но молчала.
– Неужели случилось то, о чем я думаю?
Арен принялся обнюхивать
ее волосы, руки на сгибах локтя, шею и впадинки у ключиц – те места, что лучше всего сохраняют запах. Неожиданно резко сжал запястье, еще не затянувшиеся синяки отозвались тупой болью.– Ты ждешь ребенка, – прошипел он. – И пыталась утаить от меня!
– Я не знаю точно…
– Я знаю! И поверь, Агнара, если это ублюдок той твари – ты пожалеешь.
Нари смело и прямо посмотрела в глаза ненавистного мужа.
– Только посмей ему навредить!
Она вдруг почувствовала прилив ярости и неведомо откуда взявшихся сил. Она станет бороться до последнего, защищая ребенка!
Арен брезгливо откинул ее на подушки.
– Завтра с утра отец определит, кого ты носишь во чреве. Избавиться от ублюдка недолго.
Он ушел, ударив дверью об косяк, а Нари долго лежала, глядя в потолок, положив руку на живот.
«Керин… Я жду ребенка… И разрываюсь от противоположных чувств. Больше всего на свете я хочу, чтобы этот малыш был от тебя, и в то же время надеюсь, что это не так… Они убьют его…»
Защитная броня покрылась трещинами, и Нари быстро и зло заморгала: убирайтесь, слезы, а ты, глупое сердце, не смей биться так часто!
Она резко повернулась набок, засунула голову под подушку, словно в детстве, когда это казалось верным способом спрятаться от всех бед.
Нари снился сон.
Очень необычный сон. Во-первых, Нари точно знала, что спит, а во-вторых, она видела Эйлин и Нерита, которых сразу же узнала.
Сейчас она не была в теле Эйлин, а словно смотрела со стороны. Они находились в спальне, готовились ко сну. За окнами догорал день, дверь на балкон была чуть приоткрыта, шторка отодвинута, порывы ветра заносили в комнату снежинки, которые тут же таяли, брызгами устилая пол. Зима. Прошло несколько месяцев с момента свадьбы.
Нари смотрела на любящую пару и не могла наглядеться. Она словно увидела кого-то родного и близкого.
– Притушить свет? – спросил Нерит у жены, которая сонно устроилась на его плече.
Он опустил книгу: до этого момента он, видимо, читал Эйлин вслух.
– Нет, не нужно… Не уходи, полежи со мной…
Нерит наклонился, чтобы поцеловать жену, а потом осторожно погладил ее живот, укрытый пледом. Нари только теперь увидела, что животик округлился: Эйлин ждала ребенка.
– Как там наш малыш сегодня? Не слишком замучил маму? Маленькие химеры еще в утробе учатся менять ипостась, поэтому он такой беспокойный.
Эйлин положила свою ладонь поверх его, улыбнулась.
– Да, я знаю. Но немного нечестно, согласись, что дети от химеры всегда химеры. Разве кровь дракона не должна оказаться сильнее?
Нерит спустился ниже, устроился напротив живота жены и заговорщически прошептал:
– Мама ревнует. Глупая мама. Но мы не станем обижаться, да, моя крошка?
Эйлин рассмеялась.
– Да я не ревную! Я буду любить его, ведь он твой сын. Или дочка. Просто подумала… Что если однажды родится малыш, который объединит в себе две наших расы? Который бы мог оборачиваться и драконом, и химерой…