Сердце и душа

Мария спросила, как одеваются англичанки, но Вонни ответила, что не знает, не обратила на них внимания. Такис, адвокат, поинтересовался, все ли получилось так, как она надеялась. Вонни посмотрела на него и туманно ответила, что все прошло, как планировалось. Больше он ничего не добился.

Мод и Саймон вообще не задавали вопросов. Они рассказали, что жилось им хорошо. Маленькие синие кружки продавались просто отлично: их выставили в витрину, и покупатели специально заходили в магазинчик, чтобы как следует их рассмотреть. Еще они ходили в больницу и выбирали шерсть для слепых. В отеле “Анна Бич” удалось поработать бэби-ситтерами и получить немного денег. Деньги они отложили и собираются отдать их Вонни за проживание и еду. Каждый день они запоминают по десять слов на греческом и еще разучили небольшой греческий танец. Светлые волосы близнецов сияли на утреннем солнце, их кожа золотилась. Они выглядели гораздо более здоровыми — и менее странными, чем в первое утро на острове.

Вонни с удовольствием слушала их рассказы и улыбалась. В жизни удается не все. Но кое-что удается.

За такие вещи и стоит держаться.

Когда они позавтракали в “Месанихте” вкусным, теплым хлебом с медом, Саймон и Мод донесли маленькую сумку Вонни до дома.

— Дома хорошо? — спросила Мод.

— По-настоящему дома? — уточнил Саймон.

— Да, очень хорошо. — Вонни оглядывалась, весело здороваясь с прохожими.

— Мы купили много магазинных авга, на случай, если вы захотите омлет, — сказал Саймон.

— Омлет — это было бы здорово, — устало улыбнулась Вонни. Она ушла переодеваться, а близнецы принялись готовить.

Они были такие добрые, внимательные — и совершенно ничего не требовали взамен.

— Ну что же, вы, двое, — сказала она им позже. — Я не могу допустить, чтобы все свои каникулы здесь вы провели за работой. Я хочу, чтобы вы хоть на несколько дней отправились развлечься. Возьмите заработанные деньги и прокатитесь по острову.

— Но мы думали, мы сможем вернуть вам хоть немного, — сказал Саймон.

— Не нужно. У нас ведь и так все прекрасно складывается, разве нет? Мне хочется, чтобы вы увидели наши пейзажи: ущелье, пещеры, прекрасные пустые пляжи на севере острова. Когда вы станете взрослыми занятыми людьми — адвокатом и учительницей, — вы не раз вспомните эти каникулы. И тогда я буду по-настоящему счастлива…

— Если вы на самом деле так думаете?..

— Если вы абсолютно уверены?..

Вонни задумчиво посмотрела на них. Нескольких евро, которые близнецы заработали, сидя по ночам с детьми в “Анна Бич”, будет достаточно, чтобы объехать остров.

— Пожалуйста, поверьте мне. И еще…

— Да, Вонни?

— Как вы думаете, почему я была в Англии? Я заметила, что вы не пытаетесь ничего выяснить. Что же вы думаете?

Они замолчали и переглянулись.

— Давайте говорите. Я не стала бы спрашивать, если бы не хотела услышать ответ.

— Думаю, у вас кто-то умер, — сказала Мод.

— Да, думаю, вы ездили на похороны, — согласился Саймон.

— Почему вы так решили?

— У вас пустота в глазах. Взгляд какой-то другой.

— И даже когда вы улыбаетесь, вы грустная.

* * *

Время пролетело быстро, каникулы закончились, бронзовым от загара близнецам пришла пора возвращаться в Ирландию. Вонни помогла им выбрать подарок для Фионы, как просил Деклан: они купили красивый, с ручной росписью шарф.

— Вы приедете на свадьбу Фионы? — спросил Саймон в ночь перед отъездом.

— Нет, милый, я слишком стара, чтобы путешествовать, — ответила она.

— Но ведь вы ездили в Англию? — Саймон прибегнул к безжалостной логике.

— Просто это была миссия милосердия, — напомнила ему Мод.

— Миссия милосердия? — удивленно повторила Вонни.

— Я неправильно сказала? — встревожилась Мод.

— Нет, ты сказала очень хорошо. Как вы думаете, вы здесь чему-нибудь научились? Чему-нибудь, что останется с вами на всю жизнь?

— Ну, мы чуть-чуть изучили греческий. Знаю, недостаточно, но хоть что-то, — сказал Саймон.

— И мы теперь знаем, что не нужно много денег, чтобы быть счастливым, — добавила Мод.

— Чистая правда. А откуда же вы это узнали?

— Пожалуй что отовсюду. Там, в горах, у людей вообще почти ничего нет. Да и здесь, у вас. Вы не богаты, но кажется, вам никогда и не нужен был большой доход. Вы просто живете, и вам все нравится таким, как есть. Что бы ни происходило.

Вонни вскинула брови.

— Но ведь вы сами тоже не думаете, что счастье можно купить за деньги, нет?

— Нет, но так многие считают.

— Мне кажется, вы отлично справляетесь с задачей просто жить, что бы ни происходило, — заметила Вонни. — Вам это удается просто превосходно.

— Пожалуйста, приезжайте в Ирландию, мы с удовольствием покажем вам страну, — попросил Саймон.

— Мы будем заботиться о вас, как вы заботились о нас, — с надеждой предложила Мод.

— Давайте подождем, пока Деклан и Фиона назначат дату, а там посмотрим, — ответила Вонни.

— Люди всегда говорят “посмотрим”, когда имеют в виду “нет”, — проворчал Саймон.

— Ты очень наблюдателен, Саймон, ты будешь хорошим юристом, — улыбнулась Вонни. Близнецы стали ей по-настоящему близки. Она уже давно не позволяла себе так с кем-то сблизиться.

Позже вечером зашел Такис:

— Где ирландские ребятишки?

— В порту, охотятся на бузуки. Мы с Андреасом и Йоргисом присоединимся к ним попозже. Хочешь пойти?

— Нет. Я хочу поговорить с тобой.

— О боже.

— Именно. Он сбежал. Уехал из Великобритании, хотя этого нельзя было делать. Не появился в участке, как положено, возможно, уехал на однодневную экскурсию во Францию — и не вернулся. Плакали твои денежки.

— Это были его деньги, Такис, и ты это знаешь. Он мог распоряжаться ими, как захочет.

— Он ведь с тобой так и не встретился, да? Не поблагодарил тебя.

— Откуда ты знаешь?

— Со мной связались местные власти. Я говорил с одним человеком, он тебя помнит.

— Все это не важно.

Такис тяжело вздохнул.

— С тобой всегда было бессмысленно разговаривать.

— Есть что-то еще, не так ли?

— О, Вонни, ты читаешь лица, как книги. Почему же ты не прочла лицо собственного сына?

— Я уже сказала тебе, это неважно. Деньги принадлежали ему, он мог потратить их как угодно. Что еще ты хочешь мне сказать?