Сердце из стекла

Наверное, стоило волноваться и мне, однако все мысли были заняты Вильгельмом, которого я, наконец, смогла обнаружить. Мужчина стоял так же на капитанской палубе, естественно находящейся в конце корабля, потому мы с ним были все еще разделены приличным пространством.

Но мне хватило и этого для того, чтобы улыбнуться и набрать полную грудь воздуха. Жизнь кажется намного легче, если знаешь, что вскоре рядом будет дорогой тебе человек.

– Чего он ждет? – взволнованно вопросил капитан, разглядывая палубу и всех, кто на ней находился.

Только он искал другого человека, нежели я. Того, кто был интересен ему, я видеть не желала от слова «совсем». По крайней мере в эту минуту.

Ответить же на вопрос Лорда я не могла, потому как сама не понимала промедления и этого отставания второго корабля. В чем смысл плыть в отдалении от нас и не «нападать»? Или правильней сказать «атаковать»? Ко всему прочему его и в самом деле нигде не было видно, что вызывало смешанные чувства сродни «Авось пронесет!» и «Я что, просто так переживала?».

Я подошла ближе к бортику, намереваясь уже залезть на сами перила, дабы разглядеть получше. Да, это будет выглядеть, будто я его жду, но что поделать, если так и есть, и противоречивая женская натура не дает покоя полудохлой от таких аргументов логике?

Однако, я успела лишь молниеносно ухватиться за поручень рукой, чуть не свалившись за борт. Галеон ощутимо качнуло вперед. После произошло что-то совсем из ряда вон выходящее – корабль замер и остановился, невзирая на волны, омывающие и подталкивающие его со всех сторон. Мы просто застыли на воде, удерживаемые на плаву, но одновременно недвижимо «вися» на месте.

Я заткнула куда подальше несущееся галопом сердце и свесилась головой вниз, в порыве рассмотреть магическое плетение, использованное для такого «действа». В любом случае вражеское судно было на относительно большом расстоянии от нас, и я успела бы рвануть вниз до того момента, как что-то произойдёт.

В хозяине «Магической сетки» я не сомневалась – черные прутья, вынутые из темных потоков, говорили сами за себя. Однако, само плетение было мне не знакомо и имело что-то сродни очень сложному каркасу корзины, чем стандартной «паутинке» темных магов. Такими обычно пользовались либо недоучки, вроде меня, либо те, кто априори не любил, когда кто-то пытается распутать их вязь.

Вольтер явно не подходил к первой категории.

Тем временем черный корабль с такими же парусами плавно преодолел разделяющее нас расстояние, встал вровень с «Лунной ночью» и точно так же замер на месте.

Я стояла напротив улыбающегося мне отца. Единственное, что нас разделяло – пространство не больше метра, он так же опирался на поручень.

– Я скучала, пап, – произнесла я, не узнав свой осипший от волнения голос.

– Ты могла вернуться домой, а не уплывать за сотни километров, – осадил меня он.

А чего я, собственно говоря, ожидала? Теплых речей и корзинки конфет?

– Прости, – я отвела взгляд, понимая, что поступила и в самом деле не очень хорошо.

С вражеского судна на наш были аккуратно и сноровисто уложены сходни, даже не сопровождаемые тросами и канатами. Действительно, зачем нужно привязывать корабли друг к другу, если они, блин, шелохнуться даже не могут?!

Первым ступившим на наш борт естественно был Князь. Его «стандартный» черный плащ трепетал при каждом его шаге, а четкие черты лица были обращены в сторону мамы, нервно переминающейся с ноги на ногу.

Мне это не понравилось. Как и их диалог.

– Я не отдам тебе мою дочь! – возвестила Рая, пытаясь успокоить подрагивающий голос.

Получалось у нее почему-то плохо. Хотя, я со всей присущей мне уверенностью была убеждена, что она сильнее Вольтера. Видимо, мои выводы дали сбой.

– Думаешь, у тебя есть выбор? – мужчина усмехнулся.

Мама же вынула из ножен меч, намереваясь стоять на своем до конца. То, что произойдет дальше, я могла предугадать с огромной вероятностью – Князь потянулся к эфесу своего меча. Однако я была продуманнее, а значит быстрее. Потому рванула в их сторону сперва по деревянному, увитому агератом полу, а затем по ступеням вниз. Попутно рукой вытягивала из корсажа платья кинжал, спрятанный там на случай появления очередных монстров. И как бы не была я сильна в иронии, но он и в самом деле пригодился.

Шаг и я встаю ровно между двумя вооруженными людьми, замечая, как черные глаза того самого чудовища наблюдают за мной. Да, я знаю о его жестоком тяжелом детстве, однако можно ли считать оправданием жестокости другую жестокость?

Потому размахиваюсь, ощущая, как пустеет сердце и голова, и со всей дури полосую клинком как можно выше.

Я метилась в лицо совсем не потому, что желала сильнее навредить или же сделать это в особо заметном месте – я была уверена, что рана затянется быстро, если конечно он ее получит. Я была уверена, что напугаю его.

Я была уверена, что он сделает шаг назад.

Однако, стальное лезвие резануло лишь повернутую вправо щеку, образовав там не глубокий, но достаточно видный порез. Я замерла на месте, все так же не опуская клинка и испуганно глядя на темнеющие от злости глаза и подрагивающие крылья носа.

Со всех сторон раздался рык, шаги и крики мужчин – солдат.

– Орре, – сказал Феликс, уже намеревающимся вступиться за своего вожака вояк.

Те беспрекословно встали так, как стояли минуту ранее, но все еще были напряжены и со злостью смотрели на меня.

Моя рука опустилась вниз сама собой, вызвав у вольтеровской «стаи» очередное рычание. Затем я сделала два осторожных шага назад и замерла, ощущая местом ниже спины, что меня ждет или медленная смерть, или… как там говорил мирида Феликса? «Убить, пытать, или у Вас сегодня плохое настроение?». Так вот, что-то мне подсказывает, что правильный – последний вариант.

– Допустим, я это заслужил, – раздался недовольный голос Князя, возвышающегося надо мной.

Хотя, когда это он не возвышался над кем-то?

В мозгу же что-то щелкнуло, тумблер переместился на злость, а я прошипела, не сдержав негативных эмоций, копившихся в душе чуть меньше месяца:

– Допустим?!

Вольтер поднял бровь, как бы намекая, что я уже не просто перешла черту – перепрыгнула её и топталась сейчас на его самообладании. Но я могла сказать абсолютно то же самое, только по отношению к нему, а значит вполне претендовала как минимум на скандал. Как максимум на игнорирование и обиду.

Потому бесцеремонно спрятала кинжал в потайной отдел корсажа и произнесла, стараясь делать это, как подобает Леди, хотя, если честно, больше ориентируясь на пример Раи: