Сердце из стекла

– Ты мой кровный дядя, – одна фраза, но она была решающей.

Барсик закатил глаза.

– А кто тогда? Новый Магистр, у которого мозгов в голове меньше, чем у улитки? Или же идеальный капитан корабля, видящий в тебе легкую наживу?

Я поднялась на ноги. Что-что, а терпеть крики я была не намерена.

– Нет… – он задумчиво вгляделся в мое лицо, – ты же всегда восхищалась моральными уродами!

Смешок вырвался сам собой:

– Да. Именно по этой причине и встречалась несколько лет с тобой!

Бабушка и мама опешили и замерли с открытыми ртами, переводя взгляды с меня на Борислава. Однако я уже шагала вниз по лестнице, ощущая, как внутри закипает ярость преисподней.

В течение следующих трех суток я закономерно старалась не показываться на глаза бабушке – укрыться от мамы было просто невозможно. На самом деле более логичным было бы прятаться от «женихов», однако сделать это можно было только в нашей с Раей каюте. Естественно она выталкивала меня за дверь, как только я приводила себя в порядок! Хоть чаще всего маман и сама пыталась «украсить» мою постную физиономию чем-то этаким, но мне удавалось находить места, в которые кроме меня и, как оказалось, безбашенного Барсика лезть никто не стал бы. Так я забиралась по сетке на самый верх мачты, запиралась в трюм, сидела в закутке под лестницей, однако рыжий черт неизменно меня находил и продолжал длинный нудный диалог, прерываемый только ставшими удивительно похабными шутками. Смешно мне не было – я по-настоящему скучала по спокойному и сдержанному Вольтеру, которому по факту всегда надоедала я. Наверное, это карма. Или я просто стала старше.

Так или иначе, но на третий день (мы бодрствовали днем, а не как обычно ночью), я залезла на длинную балку в носу корабля, что была концом форштевня, и накинула «Отвод глаз». Это заклинание вышло для меня особо болезненным, потому первые полчаса я просто отходила от резких судорог, сковывающих руки. Затем сидела в таком долгожданном спокойствии и тишине и чувствовала себя намного лучше, чем в шумной компании.

Я смотрела на сине-зеленое море, пляшущее и пенящееся под разрезающим его судном. Мне хотелось коснуться свежих соленых брызг, раз за разом отскакивающих от темного лакированного дерева и не долетающих до меня по причине сильного защитного барьера. Была, конечно, вероятность, что без последнего меня снесет яростными потоками воздуха, что кружили над «Лунной ночью». А все потому, что галеон имел не обычные паруса, да и остальное устройство. Так, каждая дощечка здесь была пронизана специальными нитями агерата – металла-накопителя, являющегося одновременно и проводником, и защитой от магического вмешательства. При этом управлять кораблем мог только маг-воздушник достаточно большого уровня силы, в нашем случае это был капитан. По этим вкраплениям магия поднималась вверх к парусам, затем распространялась по ткани, где создавались невероятно сильные регулируемые потоки воздуха, не мешающие тем, кто был на борту. Однако, если учитывать скорость, с которой мы плыли, и которая периодически увеличивалась или наоборот уменьшалась, сила таких потоков должна быть ураганной. Потому была огромная вероятность, что при условии появления такого ветерка, беспечно блуждающего без контроля, нас снесет в море.

Я каждый раз удивлялась все сильнее, когда обнаруживала конструкцию или механизм, подобный этому. Так вышло, что изначально попав на Деймос, я видела в нем только магический мир, отказывающийся применять что-либо из «новшеств» изначального. Однако, потом я узнала, что Фобос не делится радостями прогресса по разным причинам. Последние, как по мне, взяты из воздуха, однако того, почему сам магический мир не желает развиваться в этом направлении, мне не ясно до сих пор. Зачем поддерживать странный и невероятно устаревший этикет, какие-то правила и предрассудки, мешающие жизни?

От очередных рассуждений на тему «А почему…» меня отвлек спокойный голос капитана, донесшийся естественно со стороны палубы:

– Вам совсем наскучил Лорд Кери, да Леди Асгард?

Я взглянула на Лорда и неожиданно даже для самой себя улыбнулась ему. Мужчина определенно вызывал у меня положительные эмоции. Не знаю, с чем это было связано, скорее всего с умение подобрать нужные слова и попасть в точку одним высказыванием. А может, я просто слишком устала от хитрости окружающих, что так реагирую на бесхитростных людей.

– Вы удивительно хорошо разбираетесь в людях, Лорд Эрлис, – я качнула ногой в воздухе и вновь взглянула на водную гладь.

– Я просто следил за Вами, Леди, – совершенно серьезно сказал капитан.

Я же, сперва немного опешившая, захохотала и оглядела его под другим углом.

Мужчина определенно был наглее всех, кого я когда-либо встречала. Чего стоила только наша встреча, при которой Лорд «совершенно кошмарно» по этикету Деймоса повел себя, подойдя к совершенно не знакомой аристократке, и представился сам. Однако я не видела в глазах усмешки или желания съязвить, что присутствовали во всех встреченных мною в этом мире. Я видела в них открытость, нежелание проигрывать, некое безрассудство и свободу. Последнее подкупало больше всего. И лишь потому, что у меня этого не было. Я не могла поступить так, как желает мое сердце. Я не могла не играть по правилам. Не могла оставаться в стороне, как требовал отец.

Но могла вечно бежать и скрываться, как твердила мама. Могла идти против собственных желаний и принципов. Могла играть в глупые игры с родственниками, пытаясь защититься.

И лишь потому, что я была собой. Алиса Асгард не может быть нехорошей. Не сейчас. И никогда.

– Я расстроил Вас, Леди Асгард? – учтиво спросил Лорд.

В его голосе в самом деле звучало беспокойство. Возможно, я и искала сейчас положительные вещи, стараясь выбелить хоть одно имя в мире, где правят только плохие люди. Даже идеальная и правильная Рая была такой – я уверена, что ее действия и слова были обоснованы чем-то по настоящему важным, однако это не отменяло всей злости и ненависти, которые я видела во сне.

– Можете звать меня Алиса, – я прищурилась, взглянув на небо, – и нет, Вы меня не расстроили.

Мужчина широко улыбнулся, радостно протянул мне руку, которую я тут же пожала. Мое действие вызвало на лице капитана выражение особого непонимания, отчего я улыбнулась шире и еле сдержала смешок.

– Эээ… Я…

– Я не предложила Вам стать моим любовником, – я усмехнулась, – мне просто стало жаль Вас, постоянно повторяющего это церемониальное «Леди Асгард».

Щеки Лорда слегка порозовели, приобретя нежно-поросячий окрас на смуглом лице, что было достаточно забавно. Возможно, я выглядела слишком молодо, чтобы вести себя подобным образом и беседовать так открыто. Но я отчетливо помнила, насколько сильно пылало мое собственное лицо, стоило Вольтеру сказать что-либо подобное. Я могла безгранично смущаться и одновременно вставать на ноги в ванне, прикрывая ладонями причинные места, а после садиться к нему на колени.

Сейчас же я не чувствовала ничего. Будто я осознавала себя совершенно другим человеком. Будто та, вольтеровская Лесси разбилась, и ее заменила фарфоровая кукла, идентичной внешности, но не сути.

– Я… прошу прощения, Леди… Алиса.

Кивнула и вновь устремила взгляд к горизонту. Впрочем, Лорд Эрлис, каким бы не был смущенным, уходить не желал, намереваясь продолжить разговор.

– Вам нравится море? – неожиданно спросил он, когда я вновь погрузилась в мысли.

Мой хмык раздался вопреки шуму волн и едва ясному завыванию ветра.

– Да, однако больше всего мне нравится корабль, – глаза Лорда сверкнули, – вы поддерживаете потоки к парусам постоянно или вкачиваете определенное количество за один раз?

Мужчина, явно ожидавший чего-то вроде «Такой красивый кораблик!», опешил и пробормотал:

– Вы, несколько, меня удивили…

Я взглянула на него с усмешкой и легким прищуром, однако продолжила ждать ответа на свой вопрос. Мне и вправду было это интересно, а мама или кто другой не стали бы отвечать. Рая, например, потому, что сама этого не знала. Она не любила и не интересовалась чем-то подобным. По сравнению с ней, меня можно было причислить к тем самым людям, имеющим технический склад ума. Мама же была «гуманитарием».

– Леди обычно не интересуются данным… фактом, – Лорд улыбнулся мне, словно говоря, что мне должны нравиться куклы и платья, а ему, как мальчику – машинки и корабли.

– Возможно, среди Леди Деймоса так и принято. Однако я выросла в другом, более лояльном к таким вещам мире.

У мужчины сверкнули глаза.

– Хотите сказать, что жили на Фобосе какое-то время?

– Именно это я и хотела сказать, – я усмехнулась.

Мужчина же восхищенно и с огромным интересом вперил в меня взгляд исследователя-энтузиаста.