Сердце мое
Шрифт:
Кейн нежно поцеловал ее в губы, и она почувствовала прикосновение его пальцев к лицу, плечам, шее — он словно пытался убедить себя, что это и впрямь не снится ему. Встав на цыпочки и прижавшись к нему, Шелли ответила па поцелуй.
— Ты дома, — прошептала она. — Господи, ты дома, а остальное уже просто не важно. Пойдем, пойдем со мной. Я сама вымою тебя всего, потру тебе спину и уложу спать… Пойдем.
— Пожалуйста, останься сегодня со мной, — попросил он ее. — Останься и поспи. Я слишком устал, Шелли. К сожалению, кроме сна рядом, я ничего не могу тебе сейчас предложить.
— Я
— Даже «просто спать»? — удивился он.
— Конечно, — ответила Шелли. — Просто быть с тобой — это уже хорошо…
Он обнял ее, увлекая за собой в гостиную. Развешанные на стенах картины все-таки приковали к себе его внимание — быстрые, живые и точные штрихи, изображавшие летящих птиц, птиц в брачных танцах, птиц, кормящих своих крохотных птенцов… Наконец, хищных птиц, неподвижно парящих в небе.
— Сокол, — задумчиво произнес Кейн, глядя на это последнее полотно.
Лицо Шелли расплылось в улыбке.
— Тебе нравится?
— Да, очень, — ответил он, с трудом подавляя зевоту, — только почему-то он расплывается у меня перед глазами. Это что — так и должно быть, а? Какой-нибудь спецэффект?
— Да нет, — рассмеялась Шелли, — этот спецэффект вызван всего лишь тем, что ты едва на ногах держишься и засыпаешь на ходу.
И она легонько подтолкнула его вперед. Кейн послушно пошел из гостиной, однако и в холле он обращал внимание на обстановку, изменившуюся за время его отсутствия.
— Господи, какие роскошные цвета. — Он широко зевнул. — Они напоминают мне о диких северных лесах. А это на стене случайно не индейская поделка из дерева?
— Да, — кивнула Шелли, хватая его за руку и увлекая за собой. — Пойдем же, ну пойдем, все остальное я покажу тебе завтра утром.
Когда Кейн услышал ее последние слова, уровень адреналина в его крови, по-видимому, резко подскочил. Он почувствовал, как острая серебряная молния вонзилась в его сердце — усталости как не бывало!
— Ты… ты что, все закончила? — спросил он.
— Да. Ты сможешь взглянуть на все это завтра, — не без гордости сообщила ему Шелли. — А теперь тебе самое время в ванну — и спать…
— Шелли… Любимая моя… Ты любишь меня, Шелли?
Посмотрев ему прямо в глаза, Шелли улыбнулась, увидев, как жаждет он услышать ее ответ. Но, Господи, каким же он был сейчас усталым! Он не спал уже очень много часов — и все для того, чтобы поскорее увидеть ее…
— Да не волнуйся же ты так, — успокоила она его. — Моя работа все равно не будет считаться законченной до того момента, пока ты все тут не увидишь и не оценишь. По достоинству, хотелось бы надеяться… Но все это будет завтра. Сейчас ты слишком устал, и тебе просто необходим сон.
Несколько мгновений Кейн пристально смотрел на Шелли, словно желая понять, кроется ли за ее словами что-то особенное или же она говорит с ним совершенно искренне. Но он уже был не в силах бороться с усталостью и истощением — они настойчиво давали о себе знать.
— Черт… — пробормотал он.
— Все в порядке. — Шелли нежно погладила его по руке. — Ты дома, и это сейчас самое главное. А все остальное может подождать. Поверь мне, прошу тебя…
Он
снова взглянул ей в глаза, надеясь прочитать в них ответ. Но увидел только нежность, и заботу, и бесконечное желание ему помочь…«Все в порядке… Ты дома…»
Но он действительно дома — ведь рядом с ним Шелли!
Глубоко и с облегчением вздохнув, Кейн поцеловал кончики ее пальцев, позволяя ей вести себя дальше. Она быстро прошла мимо спальни, не останавливаясь ни на мгновение и не желая давать ему ни малейшей возможности хоть бегло осмотреться по сторонам. Иначе Кейн рисковал бы застрять тут надолго. Но сейчас он все равно был бы не в состоянии оценить работу Шелли в должной мере: глаза его совершенно слипались, он и вправду еле держался на ногах. Еще чуть-чуть — и уснул бы прямо так, не доходя до кровати.
Пока она наполняла огромную ванну, он клевал носом, прикорнув на стульчике для одежды. Уже сквозь сон он почувствовал, как Шелли снимает с него грязное белье и тащит его в воду — теплую, приятную, пахнущую какими-то удивительными ароматами. Шелли нажала кнопку — и включилась система воздушных массажеров, в одно мгновение наполнивших ванну огромными пузырями воздуха.
— Господи, как же здорово! — пробормотал Кейн. — Я, по-моему, в раю, да?
— Смотри не засни там в своем раю, а то утонешь, — смеясь, предупредила его Шелли. — Подожди, я сейчас разденусь и вымою тебя хорошенько…
Он еле заметно улыбнулся:
— Ну, вот теперь-то уж я точно не утону…
Быстро раздевшись, Шелли вошла в теплую воду. В руке она держала шампунь. Прежде всего она намылила Кейну голову и засмеялась, когда он опустился под воду, чтобы смыть мыльную пену, и выдохнул серебристые пузыри воздуха. Потом она приступила к его телу, используя шампунь вместо мыла и натирая его не губкой, а собственными руками.
И она счастливо улыбалась, радуясь уже самой возможности просто побыть с ним наедине, нежно и ласково Прикасаясь к нему и не ожидая даже, что он прикоснется к ней в ответ.
Ее ласка согревала Кейна, словно лучи восходящего солнца. Шелли смывала с него весь этот изнурительный труд, эту многодневную усталость, а он тем временем смотрел на ее лицо. Он слегка касался ее грудей — ему было радостно прикасаться к ее прекрасному телу, любоваться ее красотой.
Шелли склонилась над ним, тихонько поцеловала кончики его пальцев, а потом снова продолжила мытье. Она получала несказанное наслаждение, чувствуя его сильное, крепкое тело под легкими прикосновениями своих словно танцующих пальцев. Закрыв глаза, Кейн улыбнулся, расслабился и отдался этим ее успокаивающим, усыпляющим и нежным прикосновениям.
— Все, хватит, вставай, сонька несчастный! — послышался вдруг ее голос.
— М-мм? — только и смог произнести Кейн в ответ.
— Пора идти спать!
Широко зевая, он с неохотой вылез из горячей воды и выругался: боль в мускулах напомнила ему о его тяжелой и долгой работе, о ночах, проведенных на твердых скалах и камнях, о падении в ледяную реку.
— Эй, с тобой все в порядке? — заволновалась Шелли.
— Да, — успокоил он ее. — Это все фигня. Я просто свалился пару раз в воду… А так все пустяки.