Сердце ночи

Тот невозмутимо кивнул. Хоть мне и было не совсем приятно, что Константин так приблизился ко мне, но я уже давно поняла, что чем старше вампир, тем сильнее он ценит красивые неординарные вещи. Не знаю, в чем тут дело, но, видимо, многовековая скука рождает подобные пристрастия, и все вампиры рано или поздно становятся законченными эстетами.

Вдоволь налюбовавшись брошью и высказав немыслимое количество комплиментов и мне, и тому, как это украшение подчеркивает мою изысканность, и вкусу Грега, который придумал эскиз, Константин, наконец, начал успокаиваться. Он сел на свое место с весьма довольным видом. Чем дольше вампир не пьет человеческую кровь, тем быстрее начинает утрачивать сверхспособности. Особенно это касалось чтения мыслей. Поэтому при Константине я могла думать что-угодно, а я уже начала откровенно злиться, несмотря на все его старания быть любезным и предупредительным. Мне хотелось остаток этого дня провести наедине с Грегом, а не выслушивать комплименты и тем более не встречаться с хитренькими лисичками.

— Тин и Тина - ваши друзья?
– решила я задать вопрос.

— О, да! — тут же оживился Константин. —

Я был близок с их матерью. Она совершенно обворожительная лисица!

— Ах, вот как!
– начала я кое-что понимать.

— Мне было всегда любопытно изучать другие Формы жизни, - продолжил он после того, как предложил мне кисточку черного винограда, — И хоть считается, что оборотни и вампиры в вечной вражде, на самом деле не совсем так.

Константин широко улыбнулся, заглядывая мне в глаза.

— Я заметила, как Тина любит общаться с некоторыми из вас, - не смогла я сдержать ехидного замечания.

Он рассмеялся, погрозив мне пальцем и сказав, что ревность не украшает девушек.

— Еще чего! — фыркнула я. — Ревновать к лисе?

— Однако их мама была самой обольстительной женщиной... Амурской области, — немного шутливо произнес он. — Мужчины сходили с ума, а таким созданиям нужно лишь это. Ведь многие лисы-оборотни питаются именно мужской сексуальной энергией. Бывает так, что они истощают мужчину до предела, и он в результате умирает.

— Вот же гадина! — не удержалась я, думая о Тине и обо всех возможных последствиях ее романов.

— Но Юби[15], так ее звали, — продолжил Константин, словно не услышав мое замечание,

— однажды влюбилась по-настоящему, если такое происходит с лисой-оборотнем, то нет вернее и преданнее спутницы для мужчины. Юби была готова буквально ноги ему мыть и эту воду пить, вот как она любила!

— Значит, Юби, — пробормотала я, стараясь на всякий случай запомнить это имя.

— Да, оно означает «изумруд», — улыбнулся Константин, — ее прекрасные глаза были именно изумрудными.

— Я заметила, у Тина они тоже очень красивого зеленого цвета, — сказала я. — И правда, почти как изумруды.

— И когда ты только успела заметить? — немного недовольно спросил Грег.

— Пока ты мило беседовал с его сестрицей, — мгновенно ответила я и надулась.

Все это снова начало раздражать. Константин замолчал и внимательно посмотрел на нас.

— Что же вы ничего не едите, Лада? — ласково спросил он. — Может, что-нибудь приготовить ещё?

— Благодарю! Но что-то аппетит пропал, — ответила я.

В этот момент зазвучала какая-то нежная классическая мелодия, и я удивленно огляделась по сторонам. Над беседкой показалась целая стая белых голубей. Они плавно пролетали под высоким потолком и бросали из клювиков мелкие белые цветочки. Выглядело потрясающе красиво. Я понимала, что это вряд ли обычны голуби, скорее какие-нибудь фантомы, вызванные Константином для нашего удовольствия. Но голуби выглядели вполне натурально. Набросав целый ворох цветов, они словно испарились. Музыка все звучала. И мне вновь захотелось повальсировать. Константин, словно подслушав мои мысли, захлопал и сказал, что хотел бы увидеть танец именинницы. Грег вопросительно взглянул на меня. Я улыбнулась, он улыбнулся в ответ и подал мне руку.

«В конце концов, это мой день рождения, — думала я, выходя с ним на площадку возле беседки, - и почему я должна портить себе настроение из-за каких-то там лисиц и прочих тварей?»

Мы закружились в медленном вальсе. Это было необыкновенно приятно. Я чувствовала его руки, смотрела ему в глаза, а все вокруг медленно вращалось под прекрасную музыку. И когда появились какие-то огоньки, я даже внимания не обратила. Но Константин хлопнул в ладоши, музыка стихла, мы остановились. Повернувшись к беседке, я увидела, что принесли торт, покрытый белой глазурью, на которой розовели пышные кремовые розы. Он был уставлен горящими розовыми свечами. Я не смогла сдержать восхищенного восклицания.

— Для нашей милой Лады! — торжественно провозгласил Константин. — Ну задувайте же! И не забудьте загадать желание.

— Оно у меня только одно, — прошептала я и подошла к столу.

С одного раза я задула все свечи, думая лишь о том, чтобы наша с Грегом любовь никогда не закончилась. Довольный Константин бурно зааплодировал.

 — Торт вкуснейший, уверяю!
– сообщил он потирая руки.

— А ты откуда знаешь?
– рассмеялся Грег. — Все равно попробовать не можешь!

— Зато я чую его запах, - серьезно ответил тот.
– И уже давно научился наслаждаться именно запахами пищи.

Я села за стол. Грег отрезал мне кусок и положил на тарелку. Тут же стоял чайничек с зеленым чаем. Его аромат разносился над столом и смешивался с запахом цветов. Торт и вправду оказался необычайно вкусным. Я съела два довольно больших куска. Константин с явным удовольствием наблюдал за мной. Когда я закончила, он снова хлопнул в ладони. И тут же возле беседки возникло какое-то облачко, зазвучала тихая мелодия. Облачко распалось на несколько сгустков тумана, которые приобрели очертания девушек в полупрозрачных белых одеяниях. Они начали кружиться в медленном танце. Когда он закончился, девушки поклонились и растворились в воздухе. Я поблагодарила сияющего Константина и решила под благовидным предлогом закончить эту «увеселительную» программу. В уме я начала подбирать слова, чтобы не обидеть хозяина, но в этот момент раздалось уханье и какой-то резкий писк. Прямо перед беседкой свалился большой растрепанный ком серых перьев. Он тут же распался на разъяренного филина и щелкающую клювом нелепую огромную сову.

— Киззи! — вскрикнула я.

— Атанас?
– одновременно со мной произнес Грег.

— Какая прелесть!
– чему-то обрадовался Константин и даже уселся удобнее, словно находился в театре.

Для него подобная сцена была, по-видимому приятным развлечением.

Филин начал нападать на сову, угрожающе ухая. Она смешно подпрыгивала на своих коротких лапках и целилась ему клювом в голову. Я усмехнулась, наблюдая за ними, но Грег не выдержал. Он вскочил, схватил филина за туловище и как следует его встряхнул. И вот перед нами стоит Атанас. Последние метаморфозы произошли мгновенно — загнутый клюв превратился в нос, большие круглые глаза уменьшились и спрятались под выступающие надбровные дуги, распушенные перья пригладились и стали седыми волнистыми волосами. Атанас тряхнул головой и пригладил растрепанные пряди.

— Старая дура! — злобно прошипел он. — Ты меня оцарапала своим мерзким клювом!

И он пальцем прижал маленькую, но кровоточащую ранку на щеке.

Сова уже превратилась в Киззи. Она отскочила от Атанаса и остановилась, упираясь в полные бока руками.

— Сам ты старый дурак! — довольно миролюбиво ответила она. — Нечего было у меня добычу отнимать!

— Вы позволили себе охотиться в моем поместье?
– вроде бы спокойно уточнил Константин.

Но у меня мурашки побежали по спине от металла в его голосе.