Сердце Пустыни

— О, Нэй… — он был готов расплакаться. Салидин в одну минуту потерял свою любимую. Свою прекрасную Королеву… Нэй человек превращалась в лича и ее утягивала Бездна, а Нэй Арушумари единственное, что мешало этому факту.

Волшебник сощурился, на солнце его глаза и кожа переливались, он по-прежнему улыбался, и Хисаши эта добрая улыбка в такой ситуации показалась просто омерзительной и даже зловещей.

— Итак, желание вашей Королевы таково — избавить ее от божественной формы Арушумари, путём извлечения из нее Сердца Пустыни. Из которого, вероятнее всего, вследствие извлечения и помещения в обычный песок, действительно можно получить армию, о которой ты так мечтаешь, Король асуров… — голос Волшебника ни на йоту не изменился, такой же мягкий, будто бы он и не говорил всех этих ужасных вещей.

Лицо Салидина превратилось в стеклянную маску отчаянья, Хисаши уже видел его таким, когда он узнал о том, что некроманты убили его отца, теперь они убивают его любимую.

— Ценой жизни Нэй… — его голос обмяк, а из глаз закапали алые слезы. Король пустыни был сломлен.

4.

— Что будет, если мы откажемся от этой идеи? — Салидин вынес Нэй на руках из тронного зала и вернулся спустя какое-то время. Хисаши понимал — им нужно поговорить наедине. А он тем временем остался один наедине с этим таинственным волшебником. Улыбка которого и невероятное спокойствие сводило их с ума.

— Я думаю, что Лилирио и Нирилиан слишком умны, чтобы просто так отпустить жертву Бездны. Скорее всего, они найдут способ разделить ее сущности, из человеческой части сделают лича или живого мертвеца, а бессмертную превратят в демона Бездны. И в итоге вам ничего не достанется, — Харэ мыслит прагматично, как Эльреба. Мыслит, как дракон.

— При всем уважении, почему вы говорите об этом так спокойно? Конечно же, я понимаю, что вы и некроманты Кирита союзники, но все же Салидину больно и Нэй тоже, все это время она жила с болью и страхом. Неужели вы не жалеете их? — в глазах Волшебника мелькнуло на мгновение удивление, а затем зрачок сузился, превратившись в тонкую линию.

— Жалею? Жалеть? Господин Хисаши, эмоции и чувства удел тех, кто не может их обуздать. В равной степени я могу пожалеть Салидина, который теряет свою возлюбленную и Нэй, которая вынуждена расстаться с любимым навсегда. Но если брать Вселенную в целом и статистику тысяч миров, ситуации подобные этой происходят с вероятностью до 89 случаев из 100. И не всегда я могу появиться и сказать, что хочу помочь… цена всегда равносильна желанию, за которое оно выставлено. Для меня их жалость, боль и отчаянья капля в океане слез… я не могу быть предвзятым, иначе, я не был бы тем, кем являюсь.

Хисаши отчасти понял, о чем говорил Волшебник, но с трудом представлял себе о каком реальном масштабе идет речь. О скольких мирах?

— Так было бы… наверное, если бы каждый из нас мог встать на ваше место, но поскольку все мы чувствуем и любим, я не могу согласиться с таким положением.

— Я пришел предложить помощь. Это ваше решение, дадите ли вы ей погибнуть напрасно или позволите обеспечить Салидину хотя бы возможность уровнять шансы с Эвергрином и Эльребой в грядущей войне? И вам, господин Хисаши, не кажется эгоистичным ваше с Салидином желание спасти Нэй, а не принять ее решение и ее волю. Она пожелала не умереть напрасно, а сделать все, что она сможет ради тех, кого любит. Именно поэтому она молчала и не говорила вам, зная насколько ваша любовь к ней эгоистична. Это ее решение, так почему бы не проявить к нему уважение? — Волшебник продолжал улыбаться, теперь в этой улыбке проскальзывали коварство и надменность.

Хисаши в ужасе застыл. Он же появился здесь недавно, как глубоко он сумел понять чувства каждого из них?

— О я, кажется, задел за живое? Ты и правда любишь ее… но никогда не показывал ей своих истинных чувства, из-за Салидина — своего друга и Короля… а сейчас у тебя нет даже времени сказать ей это…

Хисаши упал на колени и зарыдал, его тело сотрясала дрожь. Тот, кого звали Волшебником Измерения, не сдвинулся с места, с его губ по-прежнему не сходила толи улыбка, толи усмешка.

— А знаешь, о жалости это ты к месту все же вспомнил. Ну же скажи теперь, Хисаши, чего желаешь…? хочешь утонуть в Бездне вместе с своей любимой госпожой? Однако цена за твое желание будет… в таком случае, предательство Салидина.

Двери открылись, на пороге стоял Салидин, лица на нем не было. Он был поглощен болью и отчаяньем.

— Ты ничем не отличаешься от нее… такая же улыбка… и точно такая же оправданная жестокость. Как вы с ней связаны?! Почему ты источник ее пробуждения?! Кто ты такой? Ты приносишь столько же боли и отчаянья, и с прекрасной улыбкой можешь говорить о жестокости и отчаянье… Фэйфан Харэ ди Амминарет, это не твое настоящее имя… точнее одно из твоих имен. Магрогориан рассказал мне о том, что произошло на Площади, когда ты пробудил ледяного стража Нифльхельма и заставил его разрушать Площадь… ты внезапно остановился… а затем, что-то случилось… и ты уничтожил этого стража, он сгорел в серебристом пламени…

В глазах Салидина появилось не просто отчаянье, он еле-еле вообще соображал о том, что происходит. Но о чем он говорил, Хисаши не понимал.

— А ты весьма умен, Король асуров… я же говорил тебе не задавать вопросов, на которые ты и так знаешь ответы. Некоторые из этих вопросов не должны были быть озвучены…

— Ты думаешь и действуешь точно также, как и она. Я думал это невозможно, но если подумать, все сходится… все становится на свои места. Ты такой же как и Эльреба. Она разделила свою власть Повелителя Вселенной вместе с тем, кого всегда называла «Харэ». А это значит… что ты, как и она, воплощенный дракон…

Волшебник улыбнулся и подойдя ближе, встал напротив Салидина.

— Да. Теперь ты прекрасно осознаешь все хрупкое положение весов равновесия. Я здесь, чтобы поддержать Хранителей Созидания, потому что вы сейчас явно не в лучшем положении. Да, правильно, маленький Король… я дракон. Мое имя дракона Келестофер, и я Серебряный Дракон. А теперь может уже хватит играть в униженного и оскорбленного и начать мыслить рационально? Салидин, выбирай уже, твоя Королева умрет в любом случае. Просто выбирай, умрёт ли она преисполненная сожалений, или же она умрет счастливой, выполнив заветное желание своего возлюбленного?

— Как Нэй удалось с тобой связаться?

— Умения слышать желания страждущих, одна из способностей волшебников, но на самом деле, мне рассказал Лилирио о том, что к ней приколота его цепь, и он не может превратить ее в лича по каким-то причинам, меня это заинтересовало, и я сам связался с ней. Я, так же как Эльреба, могу путешествовать сквозь сны, поэтому это было проще чем кажется.

Салидин ничего не мог сделать. Это была последняя и окончательная точка. Месть Эльребы, наконец, расцвела во всей красе. Она дала ему возможность сделать этот страшный выбор — либо твоя любовь, либо твоя великая мечта. Выбирай, что для тебя важнее всего и чем ты готов пожертвовать. Салидин, до конца не осознававший все это время, что значит бремя Короля, и выбор лишений, о котором всегда говорила Эльреба, теперь он понимал это. Так значит ли это, что она отдала еще больше за то, чтобы носить свой титул Повелителя Вселенной? Сколько же в итоге заплатила Эльреба Вселенной за свою силу?

— Салидин, прошу тебя… не делай этого… не отдавай им Нэй, мы найдем выход, я уверен… — Хисаши никогда не плакал, он и сейчас не плакал, он просто был уже сломлен и раздавлен, так же как и Салидин.

Салидин, в глазах которого, наконец, проснулась ненависть, поднял взгляд на Волшебника Измерений, он по-прежнему улыбался, но его глаза и эта улыбка, которая только казалась сказочной… была ненастоящей.

— Мы поступим так, как этого хочет Нэй…

5.