Сердце Таэраны

Не было, например, ни одной лачуги, ибо даже беднота обитала во вполне добротных домах; правда, глинобитных, по причине недостатка древесины. Здания не теснились одно к другому так, чтобы в узеньком промежутке между ними могло разойтись от силы два человека. Здесь никто не лил на улицы помои, и попрошаек тоже было не видать. Площади не занимались целиком под лотки торговцев; немало места отводилось под фонтаны и скамейки для отдыха. Прекрасные же сады здесь принадлежали всем, а не только владельцам богатых особняков, что отгораживали их от мира высокими каменными заборами.

В общем, дышалось в этом городе легко — много легче, не в пример легче, чем хотя бы в Грейпорте.

Резиденцию Архимага эльфы нашли без труда — ибо она располагалась в самом центре Рах-Наваза. И, надо сказать, Даррен явно недооценил важность этого титула в городе. Обитал Архимаг в настоящем дворце: огромном здании со стрельчатыми окнами и сверкающим на солнце куполом, по форме похожим на гигантскую луковицу. На высоченном и широком крыльце, что вело к парадному входу, молчаливыми статуями возвышались два голема. В руке каждого из них было зажато по кривому мечу длиной почти в человеческий рост.

Едва Леандор и Ирайа ступили на крыльцо, как металлические стражи с лязгом пришли в движение и немедленно преградили им путь.

— От имени Престола приветствую вас, — не полез за словом в карман Леандор, — я, Леандор, сын короля Сириния Первого, наследный принц Хвиэля и Дорбонара, со своей спутницей прибыли на переговоры с господином Архимагом города Рах-Наваз. Преклоняясь перед мощью и величием вашего города, мы просим пропустить нас.

Лица Ирайи не было видно из-за капюшона, прятавшего его от чересчур яркого солнца. Этот же капюшон не позволял видеть насмешливого выражения лица эльфийки в тот момент, когда принц произносил свою витиеватую речь. Тем не менее, эта, последняя, возымела действие: на несколько минут големы замерли — словно прислушиваясь к чему-то, ожидая слышной только им одним команды. А затем, так же молча, расступились, открывая путь.

Архимаг принимал гостей не в тронном зале и уж точно не за обеденным столом. Вообще, мебель в Рах-Навазе была очевидной редкостью… наверное, потому, что ее не из чего было делать. Исключение составляли лишь ковры, изобилие которых во дворце просто поражало. На одном-то из таких ковров, мягком настолько, что с него не хотелось сходить, и состоялась встреча Архимага с эльфами.

Хозяин дворца оказался высоким стариком с совершенно белой окладистой бородой и одетым в оранжевый халат. Цвет последнего указывал на предпочтения в плане стихийной магии — в данном случае, предпочтение стихии Огня. На голове Архимага красовался убор такого же цвета и формой похожий на свернутое полотенце.

В гостиную, будто сами собой, влетели блюда со сладостями и вазы с фруктами. Влетели — и приземлились аккурат на ковер.

— Рад приветствовать ваше высочество и его спутницу, — изрек Архимаг, — что привело вас в мой дом, и чем Архимаг Рах-Наваза может помочь эльфийскому престолу?

— Мой народ в беде, премудрый Архимаг, — начал Леандор, — страна распадается, ее теснят соседи, и король не в силах противостоять этому. Мы наслышаны о могуществе города магов и просим у него помощи.

— Мы не вступаем в союзы, — ответил на это Архимаг, — короли, императоры, бароны — все вы нам не нужны. Вот торговать — пожалуйста; у вас есть что-то, нужное нам, а у нас нужное вам. Взаимная выгода. Но бежать с вами в одной упряжке…

— Я не предлагаю союз, — поспешил уточнить принц, — скорее уж как раз торговую сделку. У вас действительно есть то, что нужно нам. И Престол готов заплатить вам, сколько пожелаете.

— Вот как? — голос Архимага звучал уже куда более заинтересовано, — и о каком товаре идет речь?

— Сердце Таэраны, — слегка дрогнувшим голосом ответил Леандор, — нам нужна его сила. Очень нужна.

Не без злорадства молчаливая Ирайа следила за тем, как хозяин дворца меняется в лице, да буквально на глазах: как улетучивается гостеприимное добродушие, как хмурятся брови и лоб. Она ожидала, что прямо сейчас Архимаг выкрикнет что-то вроде «пошли вон отсюда!». Но Архимаг сказал по-другому — по тону, но не по сути:

— Это исключено. Во-первых, та вещь, которую вы знаете под именем «Сердце Таэраны», нужна и нам самим. Я бы даже сказал: жизненно необходима. Ну а во-вторых, Сердца у нас сейчас нет, оно было украдено. И, хотя вора нашли достаточно быстро… знаете, мои «наблюдатели» смогли установить внешность этого негодника. Однако, где само Сердце, куда он дел его — мы не знаем до сих пор. И никакие допросы не помогли.

— Вот оно как? — Ирайа хищно осклабилась, — а мы могли бы поговорить… с этим вором?

— Можно конечно, но… что вы хотите за помощь в поиске украденного? Повторяю, о передаче или о продаже Сердца не может быть и речи. Равно как и о создании военного союза.

— Я думаю, мы сочтемся, — ответил Леандор, — в конце концов, все когда-нибудь бывает первый раз. И союзы — тоже. Необязательно же прямо выступать в войне на нашей стороне… а вот поделиться с Престолом силой вполне.

— Хорошо, — сухо молвил Архимаг после краткого раздумья.

Он провел рукой в воздухе, и прямо в воздухе же перед ним возникла дверь… точнее проем: открытый и без всяких дверей. Указующим жестом руки Архимаг велел гостям следовать в этот проем.

По другую его сторону находился подвал с единственным факелом в качестве источника освещения. Небольшая камера без окон, где обнаружился человек, прикованный цепями к стене. Камера была как камера: подобное помещение могло так же найтись и в замке мирхского барона, и в грейпортской тюрьме, и, наверное, даже в подземельях гномов. Что ни говори, а некоторые вещи в разных уголках Таэраны были неизменны как восход солнца.

Заключенный был довольно молод, черноволос и бородат, а из одежды облачен в одни только штаны — замызганные и заношенные до потери цвета. На посетителей он посмотрел с презрительной усмешкой.

— В голову ему лазали? — спросил Леандор у Архимага. Тот отрицательно покачал головой.

— Разумеется, нет. Эти чары здесь запрещены.

— Все когда-нибудь приходится делать в первый раз, — съехидничала Ирайа, нарочито повторяя изречение спутника-соперника.

Заявление Архимага обрадовало их обоих. Выходило, что, по крайней мере в одном Перворожденные превосходили вроде бы всемогущих магов. А любым преимуществом нужно пользоваться.

Вот только ничего полезного у Леандора не вышло — потому как в душе у заключенного царила полная неразбериха. В мелькании картинок принц сумел разглядеть и Сердце Таэраны, однако на его местонахождение не намекало решительно ничего. Но особенно наследника эльфийского престола озадачил сам предполагаемый вор — виденный вроде как им же самим и словно со стороны.

— Ничего? — даже с ноткой сочувствия поинтересовалась Ирайа.

Принц покачал головой.

— Тогда попробую я, — и девушка-Лаин погрузилась во Тьму, увлекая за собой сознание пленника.