Сердце ведьмы

– А разве она не рассказала, как разоблачила наш обман и с позором выставила меня за дверь?

– Вот чёрт! Ни словом не обмолвилась. Значит, злится. Или наоборот, задумала что-то. Придётся снова искать сиделку или, я не знаю, пансионат какой-то.

– Какой ещё пансионат? Я пойду к ней завтра. У меня есть план.

Тимур пристально посмотрел ей в глаза и, не поинтересовавшись, что она задумала, сменил тему:

– Любишь татарскую кухню? У моего друга есть кафе, в котором он лично готовит самый сочный и ароматный зур-бэлиш в городе. – Причмокнул, поднеся пальцы к губам. Кара проглотила слюну. – А такого домашнего вина, как у Арсена, ты точно нигде не пробовала. Собирайся, поехали.

Кровь моментально сделалась горячей, кожу закололо невидимыми иголочками. «Не лезь в мою жизнь! Я не прошу меня спасать! Иди к чёрту!» – захотелось закричать ей. Броня впилась в грудь так сильно, что перехватило дыхание.

– Ещё раз предложишь что-то подобное и больше меня не увидишь. Тебе пора, – выдавила Кара, до боли сжав сцепленные в кулаки пальцы.

Тимур не стал спорить, уговаривать или изображать обиду. Цокнул языком, пошевелил бровями и ушёл.

«Мне нужны только деньги. Я заработаю столько, сколько нужно, чтобы иметь свой дом, убежище, где меня никто не найдёт и не потревожит, и буду жить так, как захочу». Кара с остервенением тёрла тряпкой поверхность стола в том месте, где его касались руки Тимура. А потом распахнула форточку, чтобы выветрить едва уловимый, терпкий мужской запах, от которого кружилась голова.

Она нажала на дверной звонок, готовая к тому, что ей не откроют. Пакет оттягивал руку, с каждой секундой пластик впивался в кожу всё сильнее. Бутылка шампанского, «Наполеон», бананы, банка красной икры, багет и миска домашнего паштета весили как минимум килограммов пять. Прошла целая вечность, прежде чем замок утробно щелкнул и дверь распахнулась.

Тамара Алексеевна казалась ещё выше и прямее – ни дать ни взять директриса, которая является двоечникам в самых жутких кошмарах. Скрестила руки на груди, отставив ходунки в сторону.

– Зачем пришла? – грозно спросила она. Борясь с желанием послать соседку к чёрту, Кара ответила:

– Сегодня у меня день рождения. Отпраздновать не с кем. Не пить же шампанское в одиночку?

– Опять врёшь!

Не моргнув глазом, Кара протянула женщине раскрытый на дате рождения паспорт:

– Не вру. Просто здесь у меня ни семьи, ни подруг. Последние четыре года в этот день я брала выходной на работе, чтобы избежать поздравлений коллег, запиралась в квартире и объедалась сладостями. А сегодня вспомнила о вас. Возможно, две злые одинокие женщины смогут составить друг другу компанию?

Губы Тамары Алексеевны дрогнули в улыбке. Она широким жестом пригласила Кару войти. Пока та накрывала на столик у дивана, хозяйка удалилась. Вернувшись в гостиную, всплеснула руками. Маленькие бутерброды с икрой и паштетом украшали кудрявые листья петрушки, фигурно нарезанные фрукты лежали именно на том блюде, которое для них предназначалось, игристое вино соблазнительно пузырилось в хрустальных, тщательно протёртых бокалах.

– Ты не в ресторане, случайно, работаешь?

– Нет, – улыбнулась Кара, почувствовав похвалу. – Муж у меня был привередливый в плане сервировки. Выдрессировал.

– И что же с ним стало? Ты ему голову откусила, львица?

– Всего лишь толкнула в пропасть.

Женщины скрестили острые взгляды, словно бросили друг другу вызов. Однако обмен колкостями доставил обеим удовольствие, и Тамара Алексеевна первая это признала:

– А ты умеешь заинтриговать. Расскажешь, как всё было?

Кара едва заметно кивнула. Она была готова достать из сундука памяти парочку страшных историй, если это поможет ей пробраться на вражескую территорию.

– В одной горной деревушке родилась девочка, – начала рассказ Кара, не отрывая взгляда от лица Тамары Алексеевны. – Её отец был сильным, как медведь, а мать красивой, как лань. Они любили и баловали девочку, как настоящую принцессу. Но скоро в семью пришёл разлад: может, сглазили недобрые люди, может, духи прогневались. Отец соблазнился другой женщиной. Не важно, кем она была, потому что скоро её сменила другая, а потом третья. В дом пришла беда, очаг затух, и любовь вылетела раненой птицей через печную трубу в небо. Мать девочки сошла с ума от горя. Через две зимы она вышла на высокий берег реки и бросилась в ледяную воду.

Отец погоревал, да недолго. Начал баловать дочь пуще прежнего. Покупал ей лучшие игрушки и платья, хвалил и ласкал. Но когда девочка выросла, поняла, что любовь отца была ненастоящей, он всего лишь пытался загладить вину перед сироткой за смерть её матери.

Однажды, когда девочке исполнилось четырнадцать лет, она встретила старуху, которая назвалась её бабушкой и отвела к себе в дом. Бабка рассказала правду о том, как и почему умерла мать девочки, и поведала, что каждая женщина в их роду обладает неведомой силой. Она раскрыла ей тайны, недоступные другим людям, и научила использовать эти знания в своих целях. Девочка, почуяв власть, решила, что теперь всё будет так, как она захочет.

Но однажды старуха исчезла. Отец сказал: померла, но девочка не поверила, решив, что тот или выгнал бабку из деревни, или убил. Ненависти в её душе прибавилось, и она никогда больше не посмотрела на отца с обожанием, как в детстве.

Шли годы, девочка превратилась в девушку, расцвела, но всё так же носила камень на сердце. Когда в деревню приехал издалека красивый и весёлый парень, он запал ей в душу так сильно, что она отдала ему своё тело. Но недолго длилось счастье. Чужак уехал, не сказав ни слова, и оставил девушку в тоске и одиночестве. Отец узнал обо всём и пригрозил: если не выйдет замуж, за кого он скажет, выгонит из дома. Она и вышла.

Муж был старше её на много лет, но такая страсть его обуяла, что носил он молодую жену на руках. Та же только терпела да злобу копила. Он начал пить и бить, и однажды женщина не выдержала, прокляла мужа. Тот ушёл в горы и не вернулся. Никто не узнал, что случилось с ним, только птицы, пролетавшие над высокой пропастью, видели, как снег заносит бездыханное тело.

А потом она встретила мужчину с разбитым сердцем и большим горем в душе. Полюбила, захотела вылечить от боли. Все свои силы потратила на то, чтобы соблазнить, одурманить. Но мужчина не поддался. Он выбрал другую.

Женщина убила его овец, подожгла дом, столкнула его автомобиль с обрыва, но он выжил и продолжал искать свою любимую. А когда нашёл, привёз в горы, и женщина, увидев их вместе, отшатнулась: настолько сильный свет исходил от влюблённых, что никто не смог бы его погасить.

И пошла она на высокий берег вслед за матерью, чтобы поскорее оказаться в её объятиях. Но не смогла расстаться с жизнью. Бежала из родной деревни, из мест, что любила больше жизни, от мужчины, который вырвал её сердце и растоптал, и оказалась здесь.

Кара замолчала. С голосом она сумела совладать – он не дрогнул ни на одном слоге, но в висках пульсировал ток крови, а пальцы похолодели от страха. Пережитое всколыхнуло в ней и тоску, и ужас, и надежду.

– Умеешь ты сказки рассказывать, Шахерезада, – откликнулась Тамара Алексеевна без улыбки. – А теперь давай-ка выпьем чаю. Да плесни по капельке коньяку. Там, в верхнем ящике стоит.

Красное ущелье

Ночью Ане снова приснился тот же сон. Чужие руки, горячие губы, влажная кожа. Жар тела, сопротивление души. Это было упоительно и мучительно. Она не могла противиться призыву, такому мощному, что воля таяла, как сахар на горячем солнце, но тоненький голосок в недрах сознания продолжал скулить: «Дима, Дима».