Сердце волка

— Пожалуйста, поторопитесь! — Уайт явно нервничал. — Я не знаю, сколько у нас еще осталось времени. Боюсь, не так уж много. Мой информатор, к сожалению, слишком поздно поставил меня в известность.

Штефан повернулся, чтобы бежать на второй этаж, но в этом уже не было необходимости: Ребекка стояла — быть может, уже некоторое время — на верхней ступеньке лестницы и, по-видимому, слышала весь их разговор. Когда Штефан повернулся к ней, она, кивнув, сказала:

— Две минуты. Я одену Еву.

Она исчезла, и Роберт воспользовался возникшей паузой, чтобы напомнить, что это, собственно говоря, егодом, а Ребекка — егосестра.

— Не будем спешить, — сказал он. От его сонливости не осталось и следа, а говорил он четко, с вызовом — как обычно. — Откуда вы вообще знаете, что он сюда едет? А если даже и едет, то глупо пытаться от него убежать.

Уайт бросил на Роберта презрительный взгляд — да и то лишь после того, как пару секунд поразмышлял, стоит ли удостаивать Роберта ответом.

— Было бы очень глупо здесь остаться, — заметил он.

— Вы думаете, что я не справлюсь с Дорном, с этим деревенщиной? — спросил Роберт.

— С ним, может, и справитесь, — ответил Уайт. — Но не с теми людьми, которые направили его сюда. Они вам не по зубам, неужели не ясно?

Лицо Роберта помрачнело.

— Единственное, что мне сейчас ясно, — резко сказал он, — так это то, что вы уж слишком высокого о себе мнения, мистер Уайт, или как вас там зовут. А еще мне ясно, что вы — человек, который вовлек мою сестру во все эти неприятности.

— Ну и что из этого следует? — невозмутимо спросил Уайт. Он посмотрел на свои часы. — Давайте поговорим об этом как-нибудь потом. Возможно, вы правы, а я нет, однако мне кажется, что ваш друг из Министерства внутренних дел вряд ли вам поможет в этой ситуации. Речь ведь идет не о том, что вы припарковались в неположенном месте или проехали на красный сигнал светофора. На территории больницы были найдены тела убитых русских, а, как мне известно, правительство вашей страны весьма болезненно реагирует на все, что хотя бы пахнет терроризмом.

Роберт растерянно заморгал, но, как показалось Штефану, его замешательство было вызвано не столько тем, что Уайт упомянул об убитых русских, сколько осведомленностью американца о связях Роберта. Роберт любил все держать в тайне. Особенно свои связи.

— Что это значит? — наконец спросил он. — Какие еще террористы?

— Я вам все объясню, — сказал Уайт. — Но не сейчас. Так где же ваша супруга?

Этот вопрос относился к Штефану. Он собрался подняться на второй этаж, однако Роберт удержал его, схватив за рукав, и сделал знак своему телохранителю. Когда тот стал подниматься по лестнице, Роберт снова повернулся к Уайту:

— Нет, вы объясните мне все сейчас. В противном случае никто никуда отсюда не выйдет. Это я вам обещаю.

Уайт вздохнул. У него было такое выражение лица, как будто он разговаривает с капризным ребенком, которого с удовольствием отшлепал бы, но пока не решается это сделать.

— Наемниками командует сын Баркова, — произнес он. — Он был лейтенантом, когда отрядом командовал отец. Барков один раз упоминал его имя, помните? Я думал, что, потеряв своего командира, отряд просто развалится. Откуда мне было знать, что сын Баркова быстро возьмет власть в свои руки?

— Понятно, — сердито сказал Роберт и кивнул. — А теперь он явился сюда, чтобы отомстить за смерть отца. А почему он ищет не вас? Барков ведь на вашей совести, не так ли? Как вообще получилось, что он нашел мою сестру и ее… мужа?

Последнее слово прозвучало так, что было ясно: Роберту не хотелось называть Штефана по имени.

— В этом мы, в общем-то, сами виноваты, — проговорил Штефан еще до того, как Уайт успел что-то ответить.

Роберт уставился на него:

— То есть?

— Мы сообщили Баркову наши данные, — пояснил Штефан. — Нам пришлось это сделать. В противном случае он не согласился бы на интервью.

Роберт презрительно фыркнул.

— Вы что… совсем спятили?

— Он потребовал полную информацию об этих журналистах и получил ее, — сказал Уайт. — Это обычная практика в подобных случаях. Не забывайте, что Барков был не просто каким-нибудь мелким карманным воришкой. Такие люди, как он, всегда очень предусмотрительны.

— Судя по всему, не очень, — буркнул Роберт. — Иначе он не стал бы приглашать вас к себе.

— Это верно, — невозмутимо ответил Уайт. — Но теперь это уже неважно. Штефану и его супруге нужно уехать отсюда. Причем срочно.

— Почему же? — спросил Роберт. — Сюда ведь едет не сын Баркова, а полиция.

— А потому что я не смогу гарантировать их безопасность, — нетерпеливо ответил Уайт. — Ни здесь, ни тем более в камере следственной тюрьмы.

— Вы?

— Конечно я! — Уайт почти прокричал эти слова. Да, Штефан действительно еще никогда не видел Уайта таким нервным, даже когда он застрелил Баркова. — Черт побери, я прекрасно понимаю, что в этом есть и моя вина! И я, как и в прошлый раз, вытащу вашу сестру и ее мужа из этого дерьма. Однако я не смогу этого сделать, если какой-нибудь чересчур рьяный… полицейский будет мне мешать!

Ни от Штефана, ни от Роберта не ускользнуло, что Уайт запнулся перед словом «полицейский», как будто сначала он хотел произнести другое слово. Уайт, опомнившись, тут же бросил на Штефана вопросительный взгляд, но тот в ответ лишь пожал плечами. Он не знал, что именно рассказала Ребекка Роберту о роли Уайта во всей этой истории.

— А кто вам сказал, что нам нужна ваша помощь? — спросил Роберт.

— Мне не нужно об этом говорить, — ответил Уайт. — К моему большому сожалению, я не мог предвидеть, что события будут развиваться так быстро. Обычно подобные отряды наемников распадаются сразу после того, как удается нейтрализовать их лидера. Никто не предполагал, что сын Баркова сразу же возглавит отряд и начнет вести теперь уже личную войну.

— Похоже, что вы не справились со своим заданием, да? — съязвил Роберт.