Сердцу не прикажешь

Не зная, куда себя деть, и вконец измучившись, она решила провести последние дни августа в Бриньоле, у старшей сестры своей матери. Эта во всех отношениях приятная пожилая дама с белоснежными волосами и несколько старомодными манерами проживала на узкой извилистой улочке недалеко от замка графов Прованских. Настроение у нее всегда было отличное, лицо освещала лукавая улыбка, и своими трудностями она привыкла никого не обременять. Замуж она вышла по любви, перед этим вскружив голову немалому количеству молодых людей в своем городке, но теперь овдовела и жила одна. Детей у них с мужем не было. Элен очень любила тетушку и, конечно же, рассказала ей об Александре.

– Я тебя понимаю, – отвечала ей пожилая дама. – Но и этому молодому человеку приходится много страдать. Нужно немалое мужество, чтобы любить, будучи в его положении.

В день отъезда Элен не выдержала.

– Тетушка, можно мне от вас позвонить? – спросила она. – Сегодня вечером я обещала быть дома. Но ведь до Кассиса рукой подать! Если сделать небольшой крюк… Пойми, мне обязательно нужно увидеться с Александром!

Трубку поднял сам Александр.

– Откуда ты звонишь?

– Я сейчас в Бриньоле, за несколько километров от тебя. Александр, умоляю, я так хочу приехать! Тем более что сегодня я планировала вернуться домой, в Вендури.

Она с трепетом ожидала его слов и услышала спокойное:

– Все складывается наилучшим образом. Домой мы поедем вместе. Сюда я приехал поездом, а уеду с тобой на машине. Моим родителям будет приятно с тобой познакомиться.

– Они воспримут это нормально?

– Я часто привожу с собой друзей, – уклончиво ответил молодой священник.

Представляя девушку родным, Александр был немногословен. Семья Руфье оказалась очень гостеприимной, так что проблем не возникло.

Хозяева, видя, что девушка застенчива, делали все, чтобы она чувствовала себя у них как дома. Но взгляд мадам Руфье говорил о том, что она многое понимает, просто виду не подает. Отец Александра был старше жены, и волосы его под беретом, который он носил постоянно, были совсем седые. Элен он очень понравился. Ей стало ясно, от кого Александр унаследовал бархатный взгляд и стремление заботиться об окружающих. Брат Александра Доминик тоже был очень симпатичный. Они с Элен быстро нашли общие темы для разговора.

Пришло время уезжать, и Александр ушел в свою комнату, чтобы собрать вещи. Элен последовала за ним. На письменном столе она сразу увидела фотографию, которую послала ему несколько дней назад. Она взяла снимок в тонкой золотистой рамке, на котором была запечатлена молодая женщина с задумчивым лицом, лежащая в шезлонге. Потом Элен повернулась и сунула рамку между книгами на полке. Александр через минуту подошел к столу и замер от изумления.

– Где фотография? Элен, что ты с ней сделала? Я уверен, что не успел сунуть ее в сумку!

– Я ее порвала.

– Что?

– Потому что я думала о тебе, а ты обо мне – нет!

– Ты не имела права так поступать, – с трудом проговорил Александр, и его голос был едва слышен.

Судя по взгляду, у него снова случился приступ гнева, что бывало с ним редко, – яростный, до дрожи во всем теле.

– Я не знала… – пробормотала Элен.

Она вытащила фотографию и протянула ему.

– Я понятия не имела, что она тебе так дорога! Я всего лишь хотела пошутить!

– Прошу тебя, не делай так больше… Есть вещи, которыми ты не имеешь права шутить. Эта фотография была моим единственным утешением, пока мы были в разлуке!

Она пристально и с удивлением всмотрелась в его лицо. Выходит, он страдал не меньше? И это молчание, отсутствие звонков и писем – мука, на которую он обрекал в первую очередь самого себя?

Из Кассиса они уехали ближе к четырем пополудни. Инцидент был исчерпан, и к Александру вернулись привычные спокойствие и жизнерадостность. Пользуясь моментом, когда он выглядел особенно беззаботным, Элен озвучила фразу, которую готовила целую неделю:

– Я помню, что у тебя осталось десять дней отпуска… Поэтому нам предстоит еще одна поездка!

Александр вздрогнул – так он был удивлен, однако она не дала ему сказать и слова.

– Я сняла маленький домик в Вандее, а точнее, в Транш-сюр-Мер, у самого моря. Отдыхающих там сейчас очень мало, хотя в сентябре погода и море еще теплые…

– Это безумие, Элен! Это невозможно! Мы слишком искушаем судьбу…

– Я хочу, чтобы мы несколько дней пожили вместе, вот и все! И решила заранее ничего тебе не говорить. Думаешь, мне легко все время делать первый шаг? Выпрашивать у тебя крохи радости, зная, что за них придется заплатить слезами?

– И что потом? У тебя хватит сил, чтобы не утонуть в слезах, когда придет время возвращаться?

– Я хочу, чтобы в моей жизни была эта история любви, пусть мучительная, пусть безысходная, но это лучше, чем не испытать ничего! Твое решение, Александр?

Он несколько минут не решался дать ответ.

– Это слишком неожиданно. Почему ты не обсудила все со мной заранее? – проговорил он наконец.

– Ты обещал, что пойдешь до конца. Через два дня мы уезжаем.

– Дай мне подумать хотя бы до завтра!

– Если я дам тебе время подумать, ты откажешься, я это знаю.

Александр снова замкнулся в молчании. Когда Элен остановила машину возле пресбитерия, он достал два чемодана и захлопнул за собой дверцу. Крикнув ему: «До понедельника!», она нажала на педаль газа.

Следующие два дня Элен лихорадочно собирала вещи, не решаясь носа показать в деревне. С некоторых пор стоило ей войти в бакалейную лавку или булочную, как все моментально замолкали. И в церкви по воскресеньям девушка чувствовала, что на нее смотрят пристальнее, чем обычно. Не было никаких сомнений в том, что слухи ширятся, обрастают подробностями и скоро станут невыносимыми… Если предчувствия ее не обманывают, гром грянет, и очень скоро. А это означает одно: если времени остается так мало, его нужно прожить в полную силу!

В понедельник, едва рассвело, Элен уже стояла на пороге пресбитерия. Александра она нашла в кухне. Он сидел, обхватив голову руками.

– Нельзя этого делать! – бормотал он. – Элен, это невозможно! Я никуда не еду. Я не хочу. Не могу.

Взгляд девушки остановился на дорожной сумке у его ног. Она правильно сделала, что не давала о себе знать эти два дня. Собранные в дорогу вещи опровергали слова Александра.

– Готов? Едем!

Над головой – голубое ласковое небо, а в конце пути – неделя забытья вдалеке от всего. Неделя счастья…

Из окна виллы открывался вид на светло-серые дюны под блеклым небом и колышущийся на ветру песчаный колосняк. В сотне метров от порога плескались волны. В воздухе стоял крепкий запах йода.

Все было просто и чудесно. Они резвились, как дети, поздно вставали и рука об руку отправлялись завтракать в ближайший ресторан. Хозяин заведения уже узнавал их и не упускал случая пошутить:

– А вот и наша влюбленная пара! Я заметил, что, пока вы здесь, у меня то и дело пропадает электричество. Три вечера подряд! Разве можно назвать это совпадением? Наверное, это ваша любовь вызывает короткое замыкание!