Сердечные тайны

– Капитан? Вы звали меня?

Ливингстон довольно улыбнулся:

– Да, – он повернулся к удивленным зрителям: хозяину таверны и посетителям, с недоумением наблюдавшими за происходящим.

– Позвольте мне, Джоунз, представить вам лейтенанта Джона Лэйтона.

– Лейтенанта? – недоверчиво переспросил Кэд.

– Да. Лэйтон получил этот чин еще до той неудачной поездки на лошади, во время которой ушиб голову. Его следовало бы уволить из армии, но командир пожалел и позволил остаться ему в строю. И надо сказать, у него есть свои достоинства, которыми мы пользуемся, когда возникает необходимость.

В пивной послышался еле сдерживаемый смех. И это был цвет британской армии? Напыщенный капитан и бестолковый неуклюжий детина-лейтенант?

Лейтенант Лэйтон снова улыбнулся еще более радостно, чем прежде. Кэд грустно покачал головой, почувствовав нечто вроде жалости к парню, который, казалось, даже не понимал, что из него собираются сделать всеобщее посмешище. Никому бы даже в голову не пришло пошутить над кем-нибудь из Джоунзов, слава Богу, и Кэд не мог себе представить, как чувствует себя человек в подобной ситуации. А, ладно, этот лейтенант настолько глуп, что его невозможно этим обидеть.

– Я так понимаю, лейтенант Лэйтон и есть ваш чемпион? И он намерен одолеть хотя бы одного из моих сыновей?

Капитан Ливингстон самодовольно кивнул головой.

– Да. Если, конечно, вы не решите сразу же уступить и избавить нас от этой мороки.

– Никто не может победить Джоунза, если тому уже есть четырнадцать, – заявил Кэд, сверкнув на капитана серыми глазами.

– Хорошо, посмотрим.

Ливингстон сделал знак рукой одному из своих солдат, который поспешил пододвинуть скамейку начальнику. Усевшись, капитан обвел глазами комнату. Эти головорезы-колонисты смотрели на него с плохо скрываемой ненавистью, которую Ливингстон предпочитал бы назвать уважением.

– Сколько у вас… отпрысков, Джоунз?

– Девять. Сильные и здоровые, все как на подбор.

– Не сомневаюсь. Ну что ж. Девяти порций будет достаточно, я думаю. В конце концов, нас тут только пятеро, а Лэйтону мы вообще редко позволяем пить. Было бы неразумным еще больше мутить ему мозги.

– Девять? Но Бэнни не может…

Капитан не дал ему договорить:

– Я не приму никаких отговорок, дорогой мой. Ну что же, начнем с самого старшего?

Кэд прорычал.

– Адам!

– Я здесь, па!

Молодой мужчина вышел вперед. Ему недавно исполнилось тридцать лет, он был выше отца, тело его было сильным и мускулистым от работы в городской кузнице, грубоватое лицо по-своему привлекательно, а волосы имели тот ярко-золотистый оттенок, который отличал всех Джоунзов.

– Адам? – капитан Ливингстон криво усмехнулся. – Какое подходящее имя для первенца.

Кэд положил сыну руки на плечи и сказал тихо, так чтобы только Адам мог услышать:

– Я хочу, чтобы ты не просто победил этого придурка, но и унизил его.

Адам уверенно кивнул:

– Когда я поступал по-другому, па?

Кэд сердечно хлопнул его по спине.

– И то правда, сынок!

Адам подошел к столу и развернул скамейку. Усевшись поудобнее, он поставил локоть на стол и выжидающе посмотрел на лейтенанта.

– Привет. Я Джон.

– А, да, я знаю. – Кузнец показал на скамейку напротив. Так что, ты сядешь или будешь так и стоять, как чурбан, всю ночь?

– Конечно, – лейтенант наклонил голову. – Спасибо.

Он шлепнулся на край скамейки, едва не упав на пол. Какое-то время он раскачивался на скамейке, как на качелях, но потом ему все же удалось с ней справиться.

Адам посмотрел на сидящего напротив человека и понял, что уж Лэйтону-то никогда не придется смотреть на кого-то снизу вверх. Это немного расстроило Адама. Или, вернее, расстроило бы, если бы на лице Лэйтона не было этой широкой дружелюбной улыбки: он был похож на щенка, который радостно наблюдает за приближающимся экипажем, не подозревая, что тот его сейчас задавит.

Адам понял, что Лэйтон не знает, что он должен делать.

– Слушай, сначала поставь локоть на стол, понял?

– Понял.

Лэйтон сделал то, что ему сказал старший сын хозяина таверны.

– Теперь мы сожмем друг другу руки.

– Угу.

Он с готовностью схватил противника за руку. Адам сердито вздохнул. Ну как с таким бороться?

– Слушай внимательно, Лэйтон. Когда отец скажет «Давай», я буду стараться уложить на стол твою руку, а ты – мою.

– Угу.

Адам попытался еще раз объяснить.

– Это игра.

– Я люблю игры.

Адам сдался.

– Пап, давай!

– Минуточку, – вмешался капитан Ливингстон. – Почему это Джоунз должен начинать соревнования?

– Вы возражаете? – спросил Кэд.

– Ну, в общем-то, да. Откуда я знаю, может у вас есть какой-нибудь специальный сигнал, который дает преимущество вашему сыну?

– Вы сомневаетесь в моей честности? – взревел Кэд и шагнул в сторону капитана.

– Отец, подожди. Ну какая разница, кто начнет?

Кэд отошел на место.

– Думаю, никакой. Все равно ты выиграешь. Руфус!

– Что, Кэд?

Худой мужчина в очках, неторопливо пытавшийся найти место, с которого было бы лучше видно, поспешил воспользоваться возможностью подойти ближе к соревнующимся.

– Если я не могу начать соревнования, то и вы не можете, капитан. По тем же причинам. – В голосе Кэда слышалась стальная решимость и едва скрываемый гнев. – Руфус может дать сигнал. Он – владелец магазина и одинаково зависит и от нас, и от вас.

– Согласен, – сказал капитан.

– Начинай.

Руфус нервно поправил очки.

– Но, Кэд…

– Начинай, – рявкнул Кэд.

– Ладно. – Хозяин магазина мгновенно оказался у стола, где сидели Адам и Лэйтон. – Готовы?

– Мы что, уже играем? – взволнованно спросил лейтенант Лэйтон.

Адам закатил глаза.

– Руфус, ну давай же!

– Да. На счет три. Готовы? Один… – Все зрители, забыв о своих кружках, нетерпеливо подались вперед. – Два… Давай!

Мускулы мужчин напряглись, стали видны вены. Адам что-то прохрипел, потом застонал. Его лицо покраснело, потом побагровело, по нему каплями заструился пот. Однако положение рук не изменилось. И все это время Лэйтон улыбался. Наконец, медленно, почти незаметно, их руки начали клониться к столу. От удивления Адам широко раскрыл глаза. Он еще сильнее напрягся, но все было бесполезно. Его рука упала на стол.