Сердечные тайны

— Но почему?

— Почему? — Она непонимающе заморгала.

— Да, вот именно? Что случится, если мы станем проводить время вместе?

Аделина закусила губу.

— Ну, ничего не случится. Только нам очень сложно держать себя друг с другом естественно..

Эрнесто Монтес равнодушно пожал плечами.

— Для меня это не составляет никакого труда.

Аделина знала, что так оно и есть. И попыталась применить другую уловку:

— Знаешь, я уверена, ты меня на дух не переносишь.

Эрнесто усмехнулся.

— Что же я сделал, чтобы уверить тебя в этом?

— Многое… — Аделина повертела головой из стороны в сторону, словно призывая в свидетели невидимую публику. — Обойдемся без подробностей.

— Согласен.

— Нет, я имею в виду наш разговор, — пробормотала она, пытаясь придумать хоть какую-то остроумную реплику, чтобы стереть самодовольное выражение с его лица. — Короче, что ты от меня хочешь?

— А вот так уже лучше.

Она перевела дыхание при виде легкой улыбки, заигравшей на его губах.

— Ты знаешь, о чем я говорю.

— Правда? Ну ладно. — Он нахмурился. — Почему я обязательно должен чего-то хотеть?

Я просто предложил тебе помощь с твоим проектом, но ты отказалась. Взял напрокат машину, причем независимо от того, согласишься ты ею воспользоваться или нет. И сделал все, что мог, чтобы показать тебе, что мой визит на остров абсолютно лишен какой-либо подоплеки. Но ты в силу своих убеждений лишаешь меня права на простое человеческое желание, например, на свидание с Паолой. Поэтому я вынужден спросить тебя, почему все складывается именно так, а не иначе?

Аделина сокрушенно покачала головой. Какая досада! Каждое ее слово, движение, жест — все было направлено на то, чтобы заставить его почувствовать себя здесь неуютно. Она держалась с ним с холодной неприступностью, и у всякого здравомыслящего человека такое своеобразное гостеприимство вызвало бы немедленное желание уехать. Но, вопреки ожиданиям, ее поведение лишь побуждало Монтеса раз за разом выяснять причину происходящего. А уж этого ей совсем не хотелось.

Аделина не раз задавалась вопросом: что бы она чувствовала к этому мужчине, если бы не ждала от него ребенка? Если б только ночь, проведенная с ним, закончилась для нее так же неприметно, как и для него самого, когда он после всего спокойно сел в машину и уехал.

Испытывала бы она к нему такую же враждебность, или ей, наоборот, польстило бы его внезапное появление, его явное желание внести поправки в их отношения?

Ведь в нем так много привлекательного. В каждом его движении сквозила скрытая сексуальность, которая была для него настолько же естественна, насколько возбуждающа для нее.

Аделина не могла в его присутствии не вспоминать о том, что между ними произошло. И неохотно призналась себе, что ее негодование по отношению к Эрнесто вызвано осознанием собственного порочного влечения к нему.

Он неожиданно с сожалением развел руками.

— Я сдаюсь. Ты победила. — И вздохнул, словно устал преследовать ее. — В дальнейшем я буду держаться от тебя подальше. Но сегодня не смогу уехать. Скажу Паоле, что покину остров завтра с утра.

Аделина кивнула.

— Как хочешь.

Эрнесто Монтес приглушенно выругался.

— Я не хочу этого, — хрипло огрызнулся он. Этого добиваешься ты. У меня, наоборот, теплилась надежда, что здесь мы хотя бы немного сблизимся. Но компромиссы не в твоем стиле.

Ты вбила себе в голову, что я занимался с тобой любовью из каких-то эгоистических побуждений. И что бы я там впоследствии ни говорил, тебе непременно надо исказить истинный смысл моих слов.

При воспоминаниях о ночи с Эрнесто холодок пробежал по спине Аделины.

— Мы не… занимались любовью, — едва слышно отозвалась она. — У нас был секс, только и всего. Допускаю, что в тот момент мы оба пребывали в стрессовом состоянии и никто из нас не понимал до конца, что делал.

Но после этого… все изменилось. Я имею в виду, что изменились отношения между нами, — поспешно добавила она. — Мне казалось, ты это понял.

Эрнесто во все глаза смотрел на нее.

— Это твоя точка зрения, да?

Она немного замялась.

— Да.

— Послушай, ты ошибаешься, — резко бросил он. — Согласен, перед лицом смерти люди часто попадают в особое состояние, которое сродни вдохновению. Но я настаиваю на том, что случившееся не было голым сексом. И если все дело в этом, то ты не правильно интерпретировала события.

Аделина вскинула голову.

— Какое это имеет значение? — воскликнула она, желая прекратить разговор. Для нее было намного проще продолжать верить в то, что Эрнесто — чудовище, чем признать, что он тоже способен на раскаяние. Подобное признание делало бы его слишком человечным в ее глазах. — Послушай, это, к сожалению, случилось. Разве не лучше будет, если мы впредь станем держаться друг от друга подальше?

Он с деланной наивностью взглянул на нее.

— Зачем? Чтобы не повторить случившегося?

— Нет! Но мы же не хотим, чтобы Паола все превратно поняла?

— Например, что?

Аделина махнула рукой, пытаясь отделаться от него, как от назойливой мухи.

— Ну то, что между нами есть некие отношения…

— Ах, да! — Эрнесто скривил губы. — Но девочка стала что-то подозревать именно после того, как узнала, что это по твоей просьбе я должен уехать.

— Ты не должен был говорить ей, что я просила тебя об этом, — пробормотала она, отстраняя его от двери. — Хотя… Делай что угодно.

Пропусти. Я хочу уйти.

Заглянув в комнату Паолы, Аделина с тоской обнаружила, что та еще отдыхает. Солнце оставалось пока еще слишком жарким, чтобы думать о прогулке. Пришлось направиться к себе.

Заперев эскизы в ящике стола, она стала ходить из угла в угол в состоянии крайней взволнованности. Интерпретация того, что произошло между ними в ночь смерти Федерико, данная Эрнесто Монтесом, всколыхнула в ней воспоминания. Надо было досконально разобраться во всем, добиться полной ясности…

Проблема состояла в том, что его выводы сильно разнились с картиной, которую Аделина создавала в свое оправдание после случившегося. Так просто было изобразить его негодяем, притвориться, что вся вина за ее падение лежит только на нем. Но разве это соответствовало действительности? Он воспользовался ею не больше, чем она им. Эрнесто был прав. Она созрела для обольщения, которого хотела так же сильно, как и ее обольститель.

Но начиналось все гораздо, невиннее…

Она лежала без сна, наблюдая за игрой лунного света на потолке, и встревожилась, когда в спальню постучал Бласко, Старик был ее другом и не стал бы беспокоить без крайней нужды. Сообщение о том, что приехал сеньор Монтес, насторожило Аделину.