Серебром и солнцем

Охотнику почти не пришлось помогать ей. Ловко подобрав юбки, девушка перелезла через железную витую решётку, Карл последовал за ней.

Скоро они приблизились к вампирам на расстояние выстрела. Вампиры не замечали охотников, но то и дело со страхом изучали небо.

– Дикари!
– прошептала Дара.
– Всё в небо смотрят - наверное, ждут друзей... Если их будет больше четырёх, мы не справимся!

– Спокойнее. Справимся! Они ждут не друзей: глядят очень испуганно. Наверное, повздорили с другой группой и боятся расплаты.

Дара, казалось, успокоилась. Они продолжили наблюдение за carere morte, готовые напасть в любой удобный момент.

Вампиру послышалось что-то, он бросился к дому, забыв о подруге. Охотники тоже разделились. Дара кинулась за вампиром. Девушка-вампирша, оставшись одна, заметалась. Охотник долго пытался прицелиться, желая попасть точно в голову, наконец, пустил стрелу. Девушка рухнула на землю, не вскрикнув, и Карл шагнул к ней из укрытия.

Стрела попала вампирше в лицо, косо вонзилась в переносицу. Серебро парализовало её не полностью. Девушка двигала глазами, рот открывался в беззвучном крике, руки шарили по земле. Карл малодушно огляделся в поисках Дары. Ритуал, приводящий к уничтожению вампира, охотник ненавидел и всегда старался дистанцироваться: использовать, по крайней мере, не кинжал, а стрелу. Но сейчас выбора не было. Он вонзил кинжал вампирше в сердце и, скороговоркой прошептав ритуальную формулу, вылил на несчастную весь запас воды из Источника. Тело бессмертной мгновенно сгорело. Кинжал охотника серебристо посверкивал в траве.

Карл отыскал Дару у ограды сада. Вампир стоял в двух шагах от охотников, но по-прежнему не замечал ни врагов, ни потери подруги. Он прятался за деревом и поглядывал в небо. Там кружила пятёрка крылатых теней.

– Это не дикари!
– прошептала охотница.
– Это старейшие!

Вампир, словно услышавший их, кинулся бежать. Тени в небе поплыли за ним.

Началась погоня. Дикарь не рисковал взлетать. Охотники следовали за вампиром по земле, крылатые тени - по небу. Сад Вальде закончился. Вампир метнулся было к ограде, но, увидев за ней пустую широкую улицу, рванулся к дому.

Крылатые тени стремительно пошли вниз. Они пронеслись над садом, и Дара прижалась к дереву. Скоро раздался звон разбитых стёкол. Carere morte влетели в дом.

– Теперь их шестеро там, - дрожащим голосом сказала она.
– Меня пугает самая большая тень. Чёрная-чёрная... Я помню, я уже видела её прежде, издалека.

– Думаешь, за дикарём пожаловали вампиры Дэви?

– Это звучит странно, да?
– Дара засмеялась.
– Да, обычно старейшие более осторожны!

– Вот что, - Карл быстро проверил запас стрел и зарядил арбалет.
– Отдай мне свой запас воды и возвращайся домой.

– Ты пойдёшь туда, к carere morte? Один?!

– Да.

Дара машинально достала из кармана платья пузырёк с водой, но не отдала охотнику, так и замерла, сжимая склянку в кулаке. Она бросила взгляд на дом: огромный, блестяще-белый, с зияющими ранами - разбитыми окнами, и выдохнула:

– Я пойду с тобой.

Вампиры были в бальной зале - огромной, тёмной. Зеркала на её стенах казались продолжением ночи за окном. Двое бессмертных беседовали: дикарь и старейший carere morte в тёмных одеждах.

"Три дня назад... Вальде... Макта..." - звенел голос старейшего.

Тень клубилась за его спиной, она была чернее и холоднее ночной тени, накрывавшей здание. Рядом стоял ещё один carere morte, потерявшийся и словно бы сам не свой. Трое носились под потолком. Чёткие, одинаковые движения их крыльев свидетельствовали о том, что это куклы одного хозяина.

– Я видел немного, - дрожащий полушёпот безумно напуганного дикаря.
– Я был далеко! Я видел только...

Дара, словно во власти чар, ступила вперёд и едва не вышла из тени балкона. Карл удержал её.

– Очнись!
– нетерпеливо сказал он.
– Ты мне нужна. Приготовь арбалет.

– Расстояние слишком большое!

– Да. Мы подойдём ближе. Выстрелишь по моему сигналу, - он сделал глубокий вдох, отрешаясь от сомнений, и ступил в освещённую часть зала.

Главный carere morte поднял голову.

– Охотники!
– насмешливо проговорил он.
– Наконец-то вышли из тени... Я ждал, что встречу вас здесь.

Тень вокруг него уплотнилась и вдруг взорвалась, расползлась по стенам. Карл нашёл руку Дары и сжал, и девушка перестала дрожать.

"Это только морок. Не бойся".

Владыка бессмертных пытался напугать его Бездной. Владыка почуял равного противника и собирал всю силу, чтобы ударить. Но Карл насмешливо смотрел на него. Он ясно видел истинный облик вампира. Это был иссушенный двухсотлетней вечностью человек, худой и длинноволосый.

– Карл, это же Владыка!
– прошептала Дара.

– Ничего. Держи арбалет.

Дэви осторожно двинулся к охотнику. Его тень всё также липла к стенам и теперь словно вытягивалась. Даже carere morte стало холодно в потемневшем как перед грозой зале. Куклы вылетели прочь и шныряли за окнами. Светловолосый спутник Владыки скрылся за колонной.

– Ты из Гесси?
– свистяще спросил вампир.
– Не похож. Кто ты?
–

Он не закончил, остановился, словно наткнувшись на преграду, его руки взметнулись в испуге и опустились. Щит охотника принял удар бессмертного и легко рассеял его. Звон десятков лопнувших зеркал пронёсся по залу, и Карл стряхнул на мгновение охватившее его оцепенение:

"Стреляй!" - он снова сжал руку Дары, и охотница подняла другую, с заряженным арбалетом, совсем невысоко. Как и год назад в рейдах, она понимала друга без слов. Стрела вошла в голову дикарю, и в небе над домом Вальде заметались куклы.

Владыка вампиров отступил, скрылся в гигантской тени. Скоро он ринулся вверх, за куклами, светловолосый вампир подхватил раненого дикаря и последовал за хозяином. В бальной зале Вальде остались только охотники.

– И это Владыка вампиров?!
– засмеялась Дара. Бросив оружие, она закружилась по залу, хотела закружить в танце и его, но Карл отстранил девушку. Он отошёл к стене, потом опустился на пол у колонны, подпирающей балкон.

Он не устал вовсе, будто и не сражался с сильнейшим из бессмертных детей Первого... И охотник был обескуражен.

– Вы же могли убить самого Владыку!
– горячились многие в столице.
– Сам Дэви был у вас в руках!

Карл и Дара устали объяснять, что Владыка не дал бы убить себя так просто. Стрела в голову или в сердце - лёгкая рана для старейшего, тяжёлая для дикаря. Дэви поднялся бы через полминуты, а дикарь теперь, может быть, навсегда лишится памяти, и Владыка не сможет прочитать его историю ночи убийства Вальде.