Серебряная корона

Карл подавил вздох. Он видел в своем плане самое меньшее три слабые точки – но это был хоть какой-то выход.

Фурнаэль протянул ладонь.

– Приятно было повидать тебя, друг мой.

Карл принял руку барона и с радостью ощутил, что пожатие стало крепче.

– Жерр… – Он зажмурился, но заставил себя договорить. – Я так сожалею о Раффе! Если б только я мог…

– Нет, – покачал головой барон. – Мы оба должны продолжать свое дело. – Он легко взлетел на спину своего коня. – Нам надо выиграть войну. – Он хлопнул себя по бедру и засмеялся, давая мерину шпоры. – Будь я проклят, нам надо выиграть войну!

Карл улыбнулся. Фурнаэль получил тень надежды на возможную победу, на то, что его баронство и люди будут жить – и стряхнул с плеч добрых двадцать лет.

Так что Карл промолчал, посылая Стэка за гнедым Фурнаэля. Он скакал следом – и думал: Нет, Жерр.Нам надо не выиграть войну. Нам надо ее прекратить.

Глава 21 АРМИН

Кого боятся – тех и ненавидят.

Квинт Эипий

– Мастер Армин! – громыхнул за стенками шатра бас Фенриуса.

Медленно, с трудом Армин поднялся и, хромая, вышел из шатра. Прищурился. Над лагерем разгорался рассвет. Карета уже ждала его. Армин позволил Фенриусу проводить себя к ней и помочь залезть внутрь; потом устроился на ковровом, с подушками, сиденье.

Лагерь работорговцев у подножия Аэрштина был совсем иным, чем его расположенный на склоне собрат. Там стояли загоны и бараки с закованными в цепи бимцами, которых, дабы обеспечить сохранность товара, охраняла пара-тройка членов Гильдии.

Но этот лагерь был военным, в нем хранились созданный в Пандатавэе порох, новые и требующие починки ружья – хранились до сего дня. Сейчас лагерь сворачивался: Армин и его гильдийцы готовились уходить. Очень трудно незаметно перевести с места на место три сотни бойцов, а когда они соединятся с холтским войском князя Ульдрена, это станет попросту невозможно. К счастью, элемент внезапности необходим далеко не всегда.

Проблема в том, Карл Куллинан, что ты не просто бросил вызов мне. Будь оно так – я все равно убил бы тебя, но ты не тревожил бы моих ночных снов. Будь ты просто убийцей моего отца, я бы убивал тебя медленно.

Но я ошибся в тебе – ты не просто мой враг; ты – угроза самой ткани бытия. Я не могу позволить себе роскошь убивать тебя медленно; куда важнее убить тебя наверняка.

–  Ты уверен в наемниках? – спросил он Фенриуса.

– Полной уверенности быть не может, – проговорил великан, медленно подбирая слова, – но мне говорили – они свое дело знают. Я… уверен: к нашему прибытию его убьют – ну или по крайней мере выведут из игры.

– Хорошо. – Нет, неожиданности сейчас ни к чему. Зачем они, если враг и без того пойман и заперт, как жук в крепко заткнутой бутылке? И все, что требуется, – это нагреть бутыль… – Очень хорошо. Убедись, что бочки увязаны. – Армин наклонился к окну. Его здоровая – левая – рука качнулась в сторону фургона, груженного большими бочками с порохом. Огромные, пропитанные маслом дубовые бочки были запечатаны так крепко, что ни воздух, ни вода не могли попасть внутрь.

– Да, мастер Армин. – Фенриус щелкнул пальцами и указал на фургон; дюжина подмастерьев кинулась проверять и подтягивать веревки.

– Есть что-нибудь от холтов?

– Ничего нового. – Фенриус пожал плечами. – Князь Ульдрен, как и обещал, вывел из битвы в Арондэле большую часть войск – хоть я и не уверен, что он поверил посланию…

– Я поверил посланию. Что куда более важно. Как известно Ульдрену. – Если Ульдрен не захочет сотрудничать во всем – из Бима выйдет союзник не хуже. А возможно и лучше: вряд ли Пирондэль окажется настолько же туп, как Ульдрен, и также не сможет воспользоваться тактическим преимуществом. Армин видел, что Пирондэль умеет – и готов – пользоваться любыми преимуществами.

Пока, однако, менять союзников нужды не было: Ульдрен знал, что жив только благодаря пороху и ружьям работорговцев.

– Там даже больше, чем нужно для нашей операции – коли уж мы их настигнем.

Фенриус показал на укрытый просмоленной парусиной цилиндр в два человеческих роста, лежащий на самой большой из открытых повозок.

Армин кивнул:

– Пожалуй. Ты видел последний гурт из Хифаэля?

– Да. – Фенриус довольно кивнул. – Этим утром пригнали сотню.

– Я слыхал – лучше, чем прошлая партия.

– Ни в какое сравнение не идет. Барон Драган, кажись, внял твоему письму.

Армин улыбнулся.

– Всего-то надо – не давать им пороха, пока не придем к соглашению. Обоз Керанахана уничтожен, так что у них теперь каждая пылинка на вес золота.

– Не знаю уж, что там и как, мастер Армин, но его проняло. – Фенриус согласно кивнул. – Я отобрал дюжину телок. – Он позволил себе улыбнуться. – Первый сорт. Правда, вяловаты чуток…

– Прекрасно. Пришли мне двух поживее – хоть развлекусь дорогой.

– Да, мастер Армин. Мигом.

Приятная перспектива. Путь обещал быть долгим и скучным; хорошо, что будет чем развлекаться.

– Как пришлешь – сразу и двинемся.

– Да, мастер Армин.

Армин откинулся на подушки. Скоро. Уже скоро.

У нас большой счет друг к другу, Карл Куллинан. Будеттолько…честно, если подобие одного из твоих творений убьет тебя.

Глава 22 ПРЕДАТЕЛЬСТВО

Если вы подберете подыхающего от голода пса,

приласкаете его и дадите поесть – он никогда

вас не укусит. В этом и заключается принципиальное

различие между собакой и человеком.

Марк Твен

Осада и битва оставили по себе – во многих смыслах – кровавую память.

Карл с удовольствием предоставил восстановление Фурнаэлю и его людям. Война способна за недели разрушить то, что создавалось годами; много воды утечет, прежде чем баронство вернет себе прежнее процветание. Нехватка рабочих рук на полях была сейчас пожалуй что благом – меньше ртов надо было кормить из крепостных закромов, опустошенных осадой.

Свободной земли у Фурнаэля сейчас было столько, что впору выставлять на продажу – найдись на нее покупатели. Но покупателей не было: соседние баронства обезлюдели, рабов и вольных фермеров равно угнали в рабство, чтобы продать на побережье Киррика: надрываться на рудниках Порт-Ордуина и Скифорта, обрабатывать поля в Лундескарне или прислуживать в богатых домах Пандатавэя и Аэрика.

Если выпадет удача, кое-кого из них удастся освободить. Из того лагеря, что, по словам редких беглецов, устроили рабовладельцы на Аэрштине и где, как стало известно от пленников-холтов, они собирали свой живой товар для отправки в Пандатавэй.