Серебряная осень

— Не завидуй, все там будем, — машинально то ли отшутился, то ли огрызнулся я. Немного подумав, добавил: — Маша, радость наша, а ты сама перекраситься не думала, пока тебя кто–нибудь сгоряча не пристрелил?

— Неа, — легкомысленно отозвалась девчонка. — Отрастут — тогда подумаю.

Не, не понять мне нынешнюю «тамошнюю» молодёжь. Вероятно, я этот, как он там называется… ретроград, во.

— Не надо перекрашивать, здорово смотрится, — сказал вдруг Соколов. Я от удивления аж повернулся — ух ты, а студент–то наш во все глаза на Машу смотрит… Таааак. Похоже, пропал паренёк. А вообще, если эти двое скорефанятся — чую, Вокзальный треснет… Понять бы ещё, что умеет Маша — кстати, Соколов–то об этом и понятия не имеет, — и как этим управлять?

На левобережном выезде с моста проторчали чуть дольше — в отличие от дозора на противоположном берегу, здесь заинтересовались Андрюхиной окровавленной курткой. Впрочем, без долгих разговоров обошлось — состав был уже не тот, что пропускал ребят на рассвете, но об УАЗике патруля по смене явно передали.

— Вы утром как проехали болото? — спросил я, меняясь местами с Андрюхой. Водитель заявил, что уже очухался и потребовал место за баранкой — дескать, там уютнее.

— Само болото — на скорости, — ответил Семёнов, разминая ладони. — В жилом районе было тихо, только в окнах пятиэтажки свет видели.

Хм. Повезло. Вообще свет — это интересно. Неужто изгои настолько осмелели, что даже на Расстанке оседают? Но вообще, свет может быть от чего угодно. Хоть грибы какие завелись, хоть новая нечисть появилась. Вот этого не хотелось бы, дикой деревни под боком хватает.

— Ну давай по главной, — я привычно проверил СКС. — Тёзка, утром видел что?

— Я и света никакого не видел, — удивлённо протянул Соколов. — На Болоте туман висел, но проехали как–то…

— Ладно. Смотри ауры, как всегда…

На самом деле, как у колдунов работает обнаружение нечисти — понятия не имею. Ауры — они как–то более на слуху.

УАЗ миновал площадку у моста и на небольшой скорости пополз по дороге, разбитой бензовозами. Вообще, хоть сегодня и пасмурно, но достаточно тепло и сухо. А может, того дождя, что загнал нас с Машей в вагон, тут вообще не было… Природа пробоями покалечена неслабо, вот те же туманы на отдельных площадях — поди пойми, они вообще природные или их натаскивает оттуда же, откуда нечисть набегает? Да и о ливнях, которые пройдут по одну сторону реки, а другую и не заденут, тоже слышать доводилось.

Когда вывернули на главную, объехав ржавый парк аттракционов, навстречу попался УАЗ — «головастик». Тормознули, перекинулись парой слов — водила смутно знакомый, наверняка виделись мельком в Вокзальном. Он и его пассажир сказали, что на Болоте тихо. Повезло? Или затишье перед бурей? Вообще, хочется надеяться на лучшее — в конце концов, бывают же и спокойные периоды. Скорее всего, Расстанка оказалась заброшена не столько из–за Болота, сколько из–за отсутствия инфраструктуры — в конце концов, тут ничего и нет, кроме жилых домов и адинистративных зданий. Одна лишь котельная, ну школы ещё — но этого и в Вокзальном хватает.

Самое удивительное, что до Болота мы доехали абсолютно спокойно — ну, с поправкой на хреновую дорогу. А ещё удивительнее — моя многострадальная голова, которая обычно раскалывается в этих местах, вела себя очень прилично. Привыкаю, наверое — а скорее всего, после крайних трёх дней организм вышел на новую ступень просветления и уже не разменивается по пустякам.

Над Болотом висел туман. Ну да, как всегда — не такой густой и толстый слой, как четыре дня назад, но и не такой, как лежит по утрам в низинах. Проехали как по маслу — вот от чего зависит активность Болота? От фазы Луны? Как я понимаю, исследоваельский отдел за прошедшие годы голову сломал. Впрочем, нам это сейчас только на руку — и без того приключений хватило.

Так что, когда из тумана выступили обветшалые деревянные дома на подходах к стене Вокзального — все вздохнули с облегчением.

Перед воротами уже стоял конвой — два ЗиЛка, «буханка» и «жигули», кустарно поставленные на большие колёса. Явно на рынок собрались — народу много. Сегодня грех и не съездить, учитывая затишье. Редко затишье совпадает с субботой, примерно раз в месяц, вряд ли чаще.

Сообщили на головную машину, что нас обстреляли в районе промзоны, и въехали в шлюз.

— Андрюх, каке у вас цэ-у? — Спросил я, когда мы наконец оказались внутри стен. — На Базу?

— Не, в Управу, всем вместе, — сообщил Семёнов. — Там у них все заседают со вчерашнего дня.

— И колдуны?

— Власов точно там был.

Хм, дело действительно закипело, раз уж первый зам лично припёрся в Управу. Обычно «смежники» не жалуют городское руководство — кого–то помимо дежурных колдунов туда калачом не заманишь.

— Ну давай к Управе. Только Машу высадим.

— Не, ни фига, — отреагировал Семёнов ещё до возмущённого взгляда Маши. — Сказали — везти всех причастных.

— Ладно, валяй.

Перед Управой мы затормозили ровно в два. Надо же, ещё такая рань, а кажется, что мы с Коляном в Анклав ходили чуть не на той неделе…

Я на секунду задержался перед входом и шепнул Соколову:

— Тёзка… Огромная просьба — говори только то, о чём тебя спросят. Лады?

— Ну… хорошо. А почему? — парень явно смутился. Вроде и со мной сегодня воевал бок о бок, вроде и начальство у него своё.

— Я тебе прямо скажу — меня скорее всего хотят грохнуть. Я не знаю, кто. Но предполагаю, что он в Вокзальном… Смотри сам, я тебя просто прошу.

Надеюсь на парня. Интересно, только Бурденко знает о его способностях, или Власов тоже? Должен бы, первый зам, как–никак. А вот и увидим — в общем–то, я именно для этого и попросил Соколова помалкивать.

Народ собрался в помещении на втором этаже, которое громко именовалось «залом заседаний», хотя явно это когда–то была аудитория, оставшаяся не «порезанной» перегородками на кабинеты. Было на удивление не накурено — а вот это явно заслуга Власова, он наверняка высказал своё «фи» по этому поводу, кого иного вряд ли послушали бы. Во все предыдущие разы курили в этом зале чуть не все присутствовавшие — правда, я на такие сборища попадал всего трижды, при авралах.

Из знакомых увидел Большакова, Каращука, Шнайдера, который встречал Машу — видимо, дежурные колдуны тут тоже пашут сутки через трое. Двое из Совета — Григорьев и Дунаева. Вон и Власов — рослый, уверенный в себе, с короткой стрижкой, на пальцах видны массивные перстни — не исключено, что заряженные какими–нибудь колдовскими свойствами. По меркам колдунов немолодой — ему за тридцатник. Арбалета или жезла с собой нет, только устрашающего вида кинжал на поясе. Двое с ним рядом, судя по сосредоточенным лицам — тоже из Колледжа. Петрович, фамилию не знаю, из исследовательского отдела, и ещё один — судя по очкам и залысинам, оттуда же. Длинный стол, за которым скорее всего обычно проводятся планёрки, завален бумагами.