Серебряная пуля

— Ты подметил верно. Именно так — проповедями сыт не будешь. Воловик на деньги спонсоров организовал лабораторию, которая занимается поиском «элексира жизни». Между прочим, привлек очень известных ученых. Да-да, не удивляйся. Не только в Москве произрастает цвет науки. И в наших палестинах немало талантов.

— Ну, продолжительностью жизни многие ученые занимаются, притом во всем мире. Это не новость. И никакой тайны в этом нет.

— Точно так. Однако у нас опять-таки существует некая специфика. Воловик ищет по бывшему Союзу долгожителей, привозит их в наш город и проводит с ними какие-то эксперименты. Живут эти старики с полным удовольствием, в бывшем санатории машиностроительного завода, который находится в сосновом бору, у них все есть, даже с излишком, они ни в чем не нуждаются. Это факт — органы проверяли. Говорили, что по заявлению граждан. Но я в это не очень верю. Скорее всего, Воловик подстраховался и сам накатал на себя телегу.

— Зачем?

— А затем, чтобы больше его не тревожили. Пришли, проверили, убедились, что подопытным кроликам в человеческом обличье жить гораздо лучше, чем в доме престарелых, и на том успокоились. А дальше хоть трава не расти. То, что почти каждый день у стариков берут пункцию и проводят разные эксперименты, весьма странные с медицинской точки зрения, никого больше не волнует и не интересует. Как и то, что некоторые старики — так сказать, «отработанный материал» — бесследно исчезают.

— Как это?

— Очень просто. Им покупают билет на поезд и отправляют домой, но в родные пенаты они не добираются. Все чин чином — есть свидетели их прибытия на вокзал (в основном таксисты) и посадки в вагон (проводники), которые потом разводят руками: престарелые пассажиры обычно исчезают ночью, ближе к утру, когда все крепко спят.

— И что, милиция этим фактом до сих пор не заинтересовалась?

— У Воловика там все схвачено, я же тебе говорил. Тем более что все происходит далеко не только от нашего города, но и области. А поезда в основном проходящие.

— А откуда вам известно про опыты и прочая?

Бедуин немного помялся, а затем тихо, словно нас могли подслушать, сказал:

— Знаком я… с одним человечком. Он, как и ты, мой бывший ученик. Работает на Воловика.

— Я знаю его?

— Нет. Он старше тебя.

— Он в охране? — высказал я предположение.

— Ну… вроде того.

Бедуин явно не горел желанием продолжать разговор на эту тему. И я оставил его в покое, перевел беседу в иное русло. То, что он собирал компрометирующий материал на секты, не было для меня тайной. Видимо, одним из его «секретных агентов», внедренных в секту Воловика, и стал его бывший ученик. Что, в общем, понятно — Бедуина многие из нас любили и уважали. И это уважение сохранилось на всю жизнь.

Однако он не был донкихотом, и у него хватало благоразумия не сражаться с ветряными мельницами. В наше время, если у тебя нет больших денег или в кармане не лежит депутатский мандат, ты никто, ничто и звать никак. Даже если ты академик или заслуженный фронтовик. А уж простой учитель — это вообще щепка, которую притопчут походя и даже не оглянутся.

— Так вы считаете, что Воловик мог заинтересоваться Брюсовым? — спросил я, ополаскивая чашки под краном.

— Не то слово… Если все рассказанное тобой правда — что покойнику было за сто лет, — то я очень удивляюсь, почему Воловик не занялся стариком раньше. Уникальный долгожитель находился у него буквально под боком, а он ни сном ни духом… Странно.

— Да как сказать… — Я замялся, но все-таки продолжил: — Дело в том, что покойник, судя по всему, был потомком джанийцев. Естественно, он старался как можно дольше сохранять это в тайне.

— А это что за птички? — удивился Бедуин.

О как! А я думал, что он все знает. Что ж, век живи — век учись. И я рассказал ему то, что поведал мне Георгий Кузьмич.

— Так что Брюсов был не просто долгожителем, а скорее всего, характерником, — закончил я свой рассказ.

— Ах ты, мать честная! — Сильно взволнованный Бедуин вскочил с намерением побегать (так ему лучше думалось), но зацепился за ножку стола, и, если бы не моя реакция, он точно рухнул бы на пол.

Я подхватил его, поддержал, помог сесть на стул и сказал:

— Осторожней, Мартин Викторович. А не то поломаете свою дорогую импортную мебель.

— К дьяволу мебель! Какой интересный материал! Потрясающе! Выходит, Воловик и к этому уважаемому человеку пытался подбить клинья. А тот уклонился, за что и получил пулю. Как это похоже на Воловика… Сукин сын!

— Вам еще не все известно. Пуля, которой убили старика, была серебряной.

— Серебряной? Это же надо… — Бедуин был потрясен. — Похоже, мы наблюдаем исторический момент, когда мифы становятся реальностью! Конечно же колдуна-характерника можно убить только серебряным оружием. Так говорится в старинных книгах по этому вопросу. Но все-таки странно…

— Что именно?

— Зачем был убит старик? Я ведь не думаю, что Воловик (если зло и впрямь сотворили по его указке) сделал это ради забавы. Он весьма прагматичный негодяй. То, что старик отказался быть подопытным животным, еще не повод для расправы. Судя по твоему рассказу, он не нуждался ни в чем, поэтому и не повелся на посулы вербовщиков. Ну разве что у него был дефицит общения. Но для многих стариков это не главное. Значит, у Воловика был веский повод расправиться со старым характерником.

— Вы думаете, что… — осенила меня догадка.

— Именно! Пока Брюсов был жив, Воловик не мог воспользоваться каким-то артефактом, находившимся в распоряжении старика. Ведь не секрет, что характерники носили специальные талисманы-обереги. А голыми руками их нельзя было взять, даже в столь почтенном возрасте. Не исключено, что к старику уже подсылали убийц… или просто отморозков, дабы они что-то отобрали у него силой.

Чирик! А ведь так оно и было! Этот хмырь, конечно, говорил потом, что он с братвой хотел разжиться сотней рубликов на опохмел, да, похоже, врал. Как обычно. Интересно было бы посмотреть, как столетний дед Африкан метелил трех молодых и здоровых негодяев…

— Конечно, — продолжал по-прежнему сильно возбужденный Бедуин, — все это мои домыслы, но ведь в них, как в мякине, вполне может находиться золотое зернышко истины. Как ты считаешь?

— Я с вами вполне согласен. Однако есть одно но.

— И как оно выглядит?

— Убийца тщательно обыскал квартиру Африкана, и если там что-то было — например, упомянутый вами артефакт, — то, похоже, он уже нашел, что искал.

— Не обязательно! — возразил Бедуин. — У характерников была очень развита интуиция. Уверен, что твой Африкан, как ты называешь Брюсова, предчувствовал свою смерть.

Тут я вспомнил, как выглядел Африкан, когда принес мне гробик с вороной, и мысленно согласился с Бедуином. Похоже, старик уже знал, что его ожидает. Но почему он не обратился за помощью? Хотя бы ко мне, если не хотел тревожить своими страхами и подозрениями нашу доблестную милицию. Которая, естественно, послала бы его по самому короткому адресу, состоящему из трех букв.

— Может быть, — сказал я мрачно и засобирался. — Пойду я, Мартин Викторович. Я и так отнял у вас слишком много времени.