Серебряное пламя

— С какими же стервами ты проводишь время?! — взорвалась Импрес, когда дверь за Блю и Фоксом закрылась.

— Не обращай на них внимания, — рассеянно ответил Трей, расстегивая шелковую рубашку. — Женщины типа Арабеллы, Люси и Фанни слишком неинтересны, чтобы проводить с ними время.

— Они грубы, — возразила Импрес, вне себя от негодования.

— В самом деле? — Трей загадочно посмотрел на нее. — Извини, но я не заметил.

— Ты не заметил? — разгоряченно повторила Импрес. — О Боже! Я никогда не видела такого высокомерного снобизма.

— Они просто богатые юные леди. Это обычно для них.

Можно было простить Трею эту неудачную реплику, потому что он, конечно, не знал истории Импрес. Ведь он только видел в ней девушку в ковбойской одежде, без денег и семьи. А все богатые девицы, которых он знал, страдали снобизмом. С его стороны было ошибкой предполагать, что богатые женщины для нее в диковинку.

— Обычно! Обычно быть грубыми? — воскликнула Импрес, которую молодые выскочки возмутили больше, чем слова Трея.

— Послушай, Импрес, — сказал Трей, стоя в расстегнутой рубашке, — если они стервы, то при чем здесь я?

— Ты общаешься с подобными женщинами? — спросила она раздраженно (сама мысль о том, что Трей является предметом такого приторного обожания, вызывала ревность).

— Что ты понимаешь под словом «общаешься»? — осторожно уточнил Трей, видя, как она рассержена, и не совсем понимая причину этого.

— Я имею в виду, черт побери, что ты танцуешь с ними на балах, занимаешься спортом, слушаешь оперы или что вы еще здесь делаете, в приграничном штате.

Трей с облегчением выслушал ее объяснение. «Общаться» имело для него несколько другой смысл, существенно отличающийся от предположений Импрес. Он был совершенно не заинтересован в том, чтобы она допускала такую мысль.

— Иногда, — успокаивающе ответил Трей, который с восемнадцати лет был самым желанным женихом в Монтане.

— Как ты терпишь это?

— С трудом, — ответил он с улыбкой и, сбросив рубашку на пол, раскрыл объятия. — Иди ко мне, моя радость, забудь о них. На троих у них нет и одной унции мозгов.

Успокоенная его словами, она позволила себя обнять, но спросила для проверки:

— Правда?

— Честное слово. Они совсем мне не нравятся.

— Ну, а ты им, конечно, нравишься, — неохотно пробормотала Импрес, ощущая себя одинокой после шумной толпы богатых гостей и девушек, пытавшихся поймать на крючок Трея. Она внезапно вспомнила свою бедную хижину и ждущих ее детей. Трей теперь вне опасности, но срок контракта еще не истек. После того как золото оказалось в ее седельных сумках, дело чести выполнить соглашение. Но она не обманывала себя тем, что это было очень тяжелое бремя, Трей понял ее мысли.

— Это не важно, — ответил он уклончиво. — А теперь давай позвоним служанке, чтобы она принесла немного этого очаровательного торта. Я бы хотел поесть его с твоего животика.

Она посмотрела на него, очаровательно надув губы.

— Ты скандальная личность, — прошептала она с улыбкой.

— Но не скучная, — сказал он с ухмылкой и, наклонившись, поцеловал ее.

Они оставались одни вплоть до следующего полудня, когда все собрались пить чай в западной гостиной. Блэйз сидела во главе стола и привлекала взгляды всех мужчин. Большая часть Монтаны была основана южанами, привлеченными сюда золотой лихорадкой в 1863 году и выгнанными из дома Гражданской войной. Они предпочитали виски, чаще неразбавленное, и голосовали за демократов. Было уже много выпито, когда появились Трей и Импрес, поэтому разбор действий местных республиканских политиков был резким и шумным.

— Если Саудерс думает через Карлайла получить должность прокурора следующей осенью, когда мы придем к власти, то он заблуждается. Ему придется потратить очень много денег, чтобы снискать всеобщее расположение.

— Что вы думаете, Трей, о шансах Карлайла, если Доил выставит свою кандидатуру? — И Трея увлекла группа мужчин, сидевших около камина.

Блэйз немедленно выручила Импрес и после комплимента ее платью, которое особенно подчеркивало зеленые глаза, ввела ее в кружок женщин, которые, сидя на французских стульях, пили чай. Эти изумительные стулья, сделанные в стиле Марии-Антуанетты, были привезены Блэйз из Парижа. Импрес вежливо пила чай и прислушивалась к разговору, который касался одежды и покупок. Бросив на Импрес извиняющийся взгляд, Блэйз стала отвечать на вопросы миссис Макджиннис о внутренних интерьерах от Борта. Разговор шел о зеленом шелке, которым обивались стены.

Будто бы случайно Импрес была вовлечена Блэйз в дискуссию, что позволило ей чувствовать себя более комфортно, но три юные леди тем не менее не сказали Импрес ни единого слова. Их матери, которые осознавали важность семьи Брэддок-Блэк в жизни своих мужей, разговаривали с ней тоже без особого энтузиазма.

Осознав, что Импрес попала в неловкое положение, оказавшись с нерасположенными к ней девушками, Трей сказал, что не позднее чем через полчаса ему нужно принять лекарство. Но Оуэн Фарелл с развязностью старого приятеля прервал его попытку уйти вместе с Импрес.

— Черт возьми, Трей, почему бы маленькой леди не принести лекарство сюда? Мы собираемся сыграть партию в бильярд, и думаю, что от тебя не потребуется слишком много усилий, чтобы посидеть и посмотреть.

Трей посмотрел на отца, ища поддержки, но Хэзэрд в этот момент объяснял важность вопроса о нерушимости границы резервации по реке Роаринг и не слышал реплики Оуэна.

— Я подожду, — небрежно сказал Трей, планируя сбежать с Импрес сразу же, как только мужчины отправятся в бильярдную.

— Чепуха, парень, тебе нужно принять лекарство, чтобы выздороветь. Послушайте, маленькая леди! — крикнул он через всю комнату.

Трей выругался про себя.

Все женщины обернулись, а Оуэн помахал стаканом с виски в направлении Импрес.

— Маленький ангел-спаситель в зеленом платье, Трей говорит, что ему нужно принять лекарство. Вы в этом деле босс. Может, скажете горничной, чтобы она принесла, что ему нужно.

Все взгляды обратились к Трею, но его лицо ничего не выражало.

— В самом деле, Оуэн, я могу подождать.

— Нет, нет, парень. Ты должен делать все как можно лучше. — Оуэна и после двух стаканов невозможно было переубедить, а сейчас стакан, которым он размахивал, был четвертым.

Трей пожал плечами, признавая, что его увертка не удалась, и улыбнулся в знак того, что уступает.

Импрес поняла Трея и решила воспользоваться возможностью исчезнуть на некоторое время.

— Я схожу сама, — быстро ответила она, обрадованная тем, что у нее есть оправдание, чтобы прекратить праздную беседу. И прежде чем Оуэн запротестовал, она поднялась. — Вернусь через минуту, — сказала она с очаровательной улыбкой.

Импрес оставалась наверху много дольше, чем требовалось. Ей не хотелось общаться с холодными юными леди и их занудливыми матерями. Она понимала необходимость для семьи Брэддок-Блэк поддерживать отношения с различными людьми, но предпочитала оставаться в стороне. Поняв, что дальнейшее ее отсутствие будет замечено, она приготовила укрепляющую микстуру из лепестков роз, налила ее в стакан и, глубоко вздохнув, покинула свое убежище, чтобы вновь оказаться лицом к лицу с надменными женщинами Елены.