Серебряные пули с урановым сердечником

– Не хочешь, как хочешь, – бормочу я, поднимая «Кобру», а заодно уж и искореженную штурмовую винтовку. – Вот если бы ты еще и ножны за собой таскала, тогда бы тебе точно цены не было.

Испорченная винтовка отправляется за спину – точнее, чуть ниже, потому что ремень длинный. Шпага в левой, вторая кинетичка в правой – герой комиксов снова готов к подвигам во славу Федерации. Только теперь я больше похож не на кэпа Урагана, а скорее на одну из его всегдашних противниц – Леди Сокол.

– Лер капитан!

На груди десятника начинает ритмично вспыхивать зеленый огонек. Это амулет – зеленый камень, размером с ноготь большого пальца, на толстой серебряной цепочке. Вспышки с каждым разом полыхают все ярче и ярче. Наконец на седьмой или восьмой раз камешек вспыхивает совсем уж ослепительно, заливая весь коридор призрачным зеленым сиянием – и сгорает в этой вспышке, оставив лишь пустую оправу.

– Получилось, – выдыхает десятник. – Лер капитан… получилось! Мы сделали это!

Амулет с зеленым камнем был чем-то вроде одноразовой сигналки. Какая-то хитрая магия, долженствующая, по мнению Нуува – «штатного» мага герцогского отряда, обойти действующее во Дворце-из-Раковин заклятие. Правда, воспользоваться им можно было всего однажды, и сигнал подать только один – всеобщего отхода и только по одному поводу. Сигнал должен был подать десяток, первым добравшийся до сокровищницы.

– Получилось!

– Куррва мать!

– Брамбром клянусь!

На радостях один из наемников выпускает длинную очередь в потолок. Другой, высунувшись за угол, выстреливает одну за другой три стенобитные гранаты.

– Да здравствует герцог!

– Да здравствует герцог Клайт и лер капитан!

– Да здра…

– Хватит! – рявкает десятник, правда, продолжая при этом радостно ухмыляться. – Поорали – и довольно. Дальше драть глотки будете, когда вернемся на корабль… сохранив все наши шкуры в целости.

– А с этими, – наемник в помятой кирасе выразительно тычет стволом в сжавшихся у стены пленных. – Тащить с собой? Или может…

Десятник вопросительно оглядывается на меня.

Хм. Я хотел расспросить их о белоголовом. Только нужно ли оно мне? Через пару недель я уже буду на Земле, и в кармане у меня будет покоиться креда с оч-чень многоразрядной цифрой.

– Возьмем их с собой! – странно, но у меня на миг возникло чувство, что эти решительные слова произнес кто-то другой.

* * *

– Тебе же предлагали заговоренную кольчугу, – озабоченно сказал Девлин. – Но ты был так уверен в своей волшебной кирасе.

Я постарался одарить его максимально злобным – насколько было возможно в тот момент, когда из твоего плеча пытаются выдернуть арбалетный болт – взглядом.

– А-а-ау!

Все-таки я олух. Мог бы вспомнить, что действие наконечника стрелы скорее режущее, чем пробивное. А поскольку на Земле уже давно никто не размахивает в бою острыми режущими предметами, защита от них также считается делом второстепенным.

– Все! – холодно сказала Кайти, швыряя на палубу передо мной стальной прут, передняя треть его была темно-бурой. – Сейчас плесну эликсира…

– Не над… о-о-о-оу!

К сожалению, боль не была настолько сильной, чтобы боевой чип счел нужным вмешаться и отрубить от нервной системы пострадавшие синапсы. Раз от шока не помираю, значит, все в порядке.

– Как… наши… успехи?

– Мы захватили сокровищницу, – сказал Девлин. – Весь годовой сбор зеленого жемчуга, больше трех с четвертью краа. Но нам пришлось заплатить… только шесть десятков вернулись на корабль и лишь два из них – в полном составе.

– Во дворце, – перебила его Кайти, – оказалось множество магов. Черных магов, которых не было ни в каких расчетах.

– Но мне говорили, что гарнаркцы недолюбливают черных?

– Они, – медленно произнес Девлин, – не были дворцовыми стражами. Дрались только за себя. Похоже, – добавил он, – мы перебежали им дорогу.

– Возможно, – кивнул я, вспоминая давешнего белоголового. – Я приказал захватить на борт нескольких местных… быть может, они сумеют сообщить нечто вразумительное. Пусть Клайт попробует их разговорить.

Пока я буду скромно сидеть в уголке, до бровей накачавшись болеутоляющим!

– Кстати, – я оглянулся, – а где его высочество?

– Герцога Варрика, – четким, звенящим от ярости голосом произнесла Кайти, – нет в числе вернувшихся!

Что-о?!

– Мы вернемся за ним! – заявил я, вскакивая на ноги, – Немедленно!

Простреленное плечо тут же отозвалось очередным взрывом боли.

– Нет! – Голос Кайти звенел, словно лед. – Мы уходим. Немедленно!

– Но…

– Так и в самом деле будет лучше, лер капитан, – примирительно сказал Девлин. – Во-первых, оставаясь на месте или, того хуже, пытаясь его отбить, мы рискуем. Если дать гарнаркцам еще немного времени – нам останется лишь пытаться продать свои шкуры подороже, потому как те, кто живым попадет на Площадь Назидания, будут завидовать мертвым. Долго.

– Но он уже у них в руках!

– А у нас в руках годовой сбор зеленого жемчуга. Это хорошие задатки для торга, лер капитан, поверьте. Вы чужой и не знаете… но для таких случаев у нас существует множество правил игры. Правил негласных, но от этого не менее строго исполняемых. Пока у гарнаркцев есть надежда вернуть часть… возможно, даже большую часть похищенного. Я не скажу, что у герцога не упадет с головы даже волос, но обращаться с ним и другими пленными будут вполне достойно. Но это, лер капитан, в том случае, если мы сумеем выступить равноправной стороной в торге, а каждая минута промедления ухудшает наши шансы.

– Допустим, – неохотно кивнул я. – А во-вторых?

– Что?

– Вы сказали «во-первых», – пояснил я. – Обычно это предполагает какое-то продолжение. Прежде чем принять решение, я бы хотел выслушать все аргументы.

– А это как раз и есть «во-вторых», – спокойно сказал старший десятник. – Прошу прошения, лер капитан, но командуете здесь не вы, а она.

– Да неужели? – зло ухмыльнулся я.

В тот же миг я с трудом сдержал вскрик, ощутив болезненный укол в шею чуть выше кадыка.

– Если вы, – прошипела девушка, усиливая нажим стилета, – еще раз откроете свою вонючую пасть без моего разрешения…

– И что случится? – прохрипел я, решив не заострять внимания на том факте, что с гигиеной ротовой полости дело у меня обстоит лучше всех присутствующих.

– Ты умрешь!

Хорошо сказано. Я, признаться, ожидал что-нибудь длинное и вычурное, вроде «я вобью их обратно в твою гнусную…», ну и так далее. А так – простенько и со вкусом.

– Попробуй.

Синие миндалевидные глаза чуть расширились.