Серёженька

В бане Серегу окончательно накрыло. Сэм выдал ему веник, велел раздеваться, разделся сам, лег на полку и приказал его парить. От жара и хмеля у Сереги кружилась голова. Он едва стоял на ногах и лупил Сэма веником, куда придется. Тот лежал весь красный, потный и довольно ухал при каждом ударе. Потом он поднялся, надел на себя шапку из войлока и велел Сереге ложиться. Тот подчинился, хотя париться не хотел. Но возможность принять горизонтальное положение очень манила. Порка горячим веником его немного привела в чувство, он шипел и жмурился, а потом стал орать «Блядь» при каждом ударе. Сэм от этого только заводился. И когда Серега уже собрался просить пощады, тот протянул ему свою мокрую руку и помог встать с полки. Потом окатил его ледяной водой, и Серега снова заорал благим матом. Сэм довольно рассмеялся. Вместе они вышли в предбанник и стали вытираться. Тут было мало места – только узкая скамья вдоль стены и стол, на котором валялись банные принадлежности и фен. Сэм отбросил от себя полотенце и пошел на Серегу тараном. Тот понял, что его сейчас выебут без всяких прелюдий.

Сэм впился губами в его рот, жадно шаря внутри него языком. От его дыхания пахло смородиновой отдушкой водки «Абсолют» и салатом «Оливье» из супермаркета. Он быстро завелся, толкнул Серегу в сторону стола. Сэм плюнул на себе на ладонь, обмуслявил свой небольшой, но толстый член и стал настойчиво проталкивать его в тело Сереги. Тот вскрикнул от боли, заерзал, но Сэм крепко его держал, заставляя наклониться ниже и выгнуть спину.

– Тугое очко, значит, точно не проститутка, – довольно крякнул Сэм и начал двигаться внутри него. Серега под ним тихо постанывал от боли. Его спасло только опьянение, оно притупило болезненные ощущения и позволило быстрее расслабиться. Сэм двигался рывками, иногда останавливался, чтобы отдышаться. В предбаннике было душно. Видимо, от водки он долго не мог кончить, и это позволило Сереге немного его догнать и возбудиться. Он начал подрачивать свой член, понимая, что без этого не кончит. Он успел это сделать даже раньше Сэма, но оргазм получился какой-то смазанный, он мало что почувствовал, кроме короткого облегчения и спермы у себя на руке. Потом он просто терпеливо ждал, когда Сэм наконец перестанет терзать его задницу.

Когда Сэм с утробным рыком кончил, Серега облегченно вздохнул и приподнялся. Они молча вернулись в баню, чтобы отмыться от спермы и пота.

– Баня всю заразу убивает! Ты воду погорячее себе наливай, – довольно сказал Сэм и вылил себе на член едва ли ни кипяток, став от этого еще краснее. Серега, глядя на него, подумал, что его чистые анализы были актуальны всего лишь несколько часов и курс трихопола все-таки был не самым бесполезным советом бывалого венеролога.

Он помылся, обмотался полотенцем и вышел обратно в предбанник. Когда Сэм увидел, что Серега пытается натянуть на себя джинсы и майку, он, подбоченясь, спросил:

– И куда собрался?

– Ну… домой, – робко сказал Серега, стараясь не глядеть в холодные глаза Сэма.

– Я тебя не повезу. Да и куда ты на ночь глядя? Оставайся ночевать, я завтра в Новик еду, тебя подкину.

Серега нерешительно застыл, пытаясь сквозь хмель и жар сообразить, что ему делать.

– Да ты чо как неродной? – хлопнул его по плечу Сэм и обнял. – Пошли в дом. Еще выпьем, ляжем спать, а с утра повторим.

Серега с тоской посмотрел на его торчащий из незапахнутого халата волосатый живот и подумал, что терять ему уже нечего. А переться через чужие дачи хуй знает куда по грязи неохота. Еще не факт, что его по дороге в незнакомом районе не отпиздят. И хорошо, если снова не выебут. Серега чувствовал, что стремительно утрачивает вкус к жопным приключениям. Он кивнул, послушно надел на себя халат, пахший «альпийской свежестью», подхватил свою одежду и вместе с Сэмом пошел в дом.

Там они продолжили бухать, пока Серега едва не отрубился за столом. Сэм его по-отечески поднял и проводил до большой кровати, куда тот упал прямо в халате и мгновенно уснул.

На следующее утро Серега проснулся рано с головной болью от похмелья. Рядом с ним раскатисто храпел Сэм. Он выполз из кровати и пошел в туалет, который стоял отдельно от дома на краю участка. Сортир был чистый, новый и почти не пах. Но Серега все равно выблевал остатки вчерашнего ужина, едва туда зашел. Потом он долго просидел на толчке, опустив голову между ног. Выйдя из туалета, он осмотрел при свете дня угодья Сэма. Это была облагороженная советская дача, на узком и длинном участке были построены новые кирпичный дом и баня. Через сетку-рабицу Серега видел соседские дачи. Здесь были и большие новые коттеджи, и старые советские домики, крытые толем.

Ему не хотелось идти назад в дом. Утро было тихое, приятное. После дождя деревья и кусты смородины вдоль забора стояли сырые. Солнце из-за облаков посылало косые лучи на газонную траву, и она переливалась, как бывает только в кино. Словом, тут бы было все хорошо, если бы не серегино похмелье и то, что ему опять придется трахаться с Сэмом, когда тот проснется. Хотя по сравнению с Кузей тот был, в общем-то, не так уж плох. По крайней мере, сначала накормил и попарил, а потом уже поставил раком. Впрочем, все это, конечно, не имело большого значения. Потому что Серега не хотел трахаться ни с тем, ни с другим. И если от Кузи он просто не смог сбежать, то от Сэма мог и не раз. Да и вряд ли бы тот его действительно стал насиловать, если бы он активно сопротивлялся. Серега сам ему зад подставил. А то, что Сэм стал драть его без гандона, с наскока и почти насухую, то это ж Серегин зад, он и должен был о нем позаботиться. Словом, сам еблан конченый, заключил Серега. Он достал из кармана халата пачку сигарет и зажигалку, которые взял со стола в гостиной. Прикурив и затянувшись, он выпустил из себя дым. «Парламент» все-таки лучше, чем «LM», и уж тем более «Золотая Ява», которые обычно покупал Серега. Он курил и думал об Илье. Вот с кем бы он хотел сейчас потрахаться. И никаких полян и «Парламентов» не надо.

Со стороны дома послышался шум открываемой двери, и на крыльцо вышел Сэм в одних трусах. Удивительно, что такой жирный мужик носил плавки, а не семейки, ну или хотя бы «боксеры». Из-за нависающего живота казалось, что он вышел из дома в чем мать родила.

– Что дружок, похмелье? – весело спросил он Серегу фразой из старой рекламы и пошел в туалет. Серега погасил бычок в консервной банке, привязанной проволокой к сетке-рабице, и направился в дом. Вскоре туда зашел и Сэм.

– Ну и что сидишь? Лезь в холодильник, доставай еду, – скомандовал он, взял свой мобильник и набрал номер. Потом с кем-то долго говорил о каких-то поддонах, фурах, экспедиторах и смене охранников. Видимо, у Сэма был какой-то бизнес, связанный с грузоперевозками. И, судя по некоторым словечкам, он был завязан с криминалом. Серега достал из холодильника сыр и колбасу, нашел хлеб и масло. Он принес это все на стол и включил электрический чайник.

– Кофе будешь? Со сливками? – спросил Сэм, держа трубку у уха плечом. – Да не тебе это. Кому-кому, тебе скажи, кому, тоже захочешь.

На этих словах он заржал и подмигнул Сереге, достал из кухонного шкафа кофе в зернах, высыпал их в крутую электрическую кофеварку, нажал пару кнопок и поставил туда две кофейные чашки.

– Ладно, бывай. В два буду в Новике, наберу.

Сэм положил телефон на стол, зашел в спальню и вернулся с пачкой Алка-зельтцера. Он бросил по две таблетки в два стакана и надоил туда помпой воды из 19-литровой бутылки, стоящей на старом детском стульчике в углу комнаты. Приняв из его рук стакан с пузырящейся жидкостью, Серега впервые испытал к нему нечто вроде симпатии.

– Пить ты не умеешь, Сереженька, – добродушно сказал Сэм и достал из холодильника пакетированные сливки.

– Я знаю, – отозвался тот, опрокинул в себя кисловатое лекарство и отнес стакан в раковину.

Они сели завтракать, кофе из машины получился слишком крепким и кислым, Серега такой не любил и щедро разбавлял его сливками. Сэм его за это осуждал. Сам он пил с утра только черный.

– У меня пацаны кофейню открывают в районе «Айсберга». Кофе отличный мне подогнали. Этот вот с Ямайки. Еще бразильский есть, но он попроще, для лохов, которые его с молоком пьют, – сказал Сэм, с усмешкой глядя на Серегу. Он еще много чего рассказал о сортах кофе, способах его обжарки и о своих приятелях, которые в этом разбираются. Из его слов Серега понял, что в новую кофейню набирают персонал, и это его заинтересовало, ему давно хотелось устроиться на постоянную работу, а не подрабатывать грузчиком время от времени. Работа в кофейне выглядела заманчиво, в американских фильмах люди то и дело ходили туда, унося с собой картонные стаканчики и бумажные пакеты с пончиками. То, что в его «деревне» откроется нечто подобное, примиряло Серегу с мыслью о жизни в родном городе. Он не стал говорить Сэму о своих планах: тому бы вряд ли понравилось, что мальчик, с которым он трахался, будет работать у его знакомых.

После завтрака Серега отнес посуду в раковину и включил кран.

– Оставь, Михалыч помоет, – сказал Сэм и дернул его за руку, подталкивая ко входу в спальню. Тот смиренно туда пошел.

– У тебя смазка есть? – сдавленно спросил он, когда Сэм лежал на нем сверху и шарил по его телу руками.

– Не, а зачем? – искренне недоумевая, спросил тот. «Действительно, нихуя не зачем», – подумал Серега, когда Сэм его перевернул и поставил на колени. Он увидел на прикроватной тумбочке крем для ног, схватил и выдавил оттуда немного. Сэм молча смотрел на эти манипуляции с неодобрением, словно считал, что настоящие мужики ебутся без подручных средств. Но Сереге было похуй на его мнение. Он размял себе задницу, щедро смазав ее жирным кремом. Его анус саднил еще со вчерашнего дня, и драть его второй раз за сутки без подготовки было бы явным перебором. Серега считал себя слабаком, но не мазохистом.

В этот раз Сэм управился быстрее, кончил за несколько минут, а потом отправился мыться в баню, оставив Серегу на кровати в одиночестве. Тот почти не завелся и потому даже дрочить не стал. Он вытер задницу полотенцем, бросил его в корзину с грязным бельем, куда Сэм скинул свою вчерашнюю одежду, оделся и вышел на крыльцо. Там Серега закурил, глядя на то, как хмурый с утра Михалыч моет машину Сэма. Тот вскоре пришел и стал давать слуге указания на время своего отсутствия. Серега чувствовал себя странно. С одной стороны, он ощущал превосходство над Михалычем, который смиренно кивал и усердно оттирал бампер Ауди от следов вчерашнего дождя, в то время как он сидел с хозяином дома на крыльце, цедил новую порцию свежесваренного кофе и курил «Парламент». С другой стороны, это Серегу сейчас выебли, даже не позаботившись о том, кончил он или нет. Еще неизвестно, кому больше повезло, Михалычу или Сереге. По крайней мере, от мойки машин сифак не подцепишь и задницу в кровь не раздерешь.