Сергей Есенин. Биография
Шрифт:
"Мое я – это позор личности, – пишет Есенин Бальзамовой. – Я выдохся, изолгался и, можно даже с успехом говорить, похоронил или продал свою душу черту, и все за талант. Если я поймаю и буду обладать намеченным мною талантом, то он будет у самого подлого и ничтожного человека – у меня… <…>
Хулу над миром я поставлюИ соблазняя – соблазню.Эта сологубовщина – мой девиз” [114] .
114
Есенин С. Полн. собр. соч.: В 7 т. Т. 6. С. 59–60. Есенин неточно цитировал строки из стихотворения Сологуба “Когда я в бурном море плавал…” (1902).
Впрочем, и к этому признанию следует отнестись с определенной осторожностью – как к очередному есенинскому актерскому монологу.
Портрет молодого московского поэта будет непростительно обеднен, если мы не отметим те его черты, которые
115
Аристон – механический музыкальный инструмент, на котором при посредстве вращаемых пружиной круглых картонных пластинок с вырезанными продолговатыми отверстиями разной величины исполнялись музыкальные пьесы. Подробнее о есенинском псевдониме см.: Кошечкин С. “Псевдоним мой “Аристон”” // Смена. 1976. № 23.
Э. Б. Мекшем было замечено, что это стихотворение восходит к “Печальной березе…” (1842) Афанасия Фета [116] , которого Есенин, по его собственному признанию, узнал и полюбил раньше всех других поэтов [117] :
Печальная березаУ моего окна,И прихотью морозаРазубрана она [118] .116
Мекш Э. Сергей Есенин в контексте русской литературы. Рига, 1989. С. 7.
117
См.: Розанов И. Есенин о себе и других. С. 16.
118
Переклички есенинской “Белой березы…” с еще одним стихотворением Фета, хрестоматийной “Чудной картиной…”, были отмечены М. Л. Гаспаровым (Гаспаров М. Л. Русские стихи 1890-1925-х годов в комментариях. М., 1993. С. 229). Отметим, что замена в есенинском стихотворении трехстопного ямба (которым написано стихотворение Фета “Печальная береза…”) трехстопным хореем могла опираться как раз на трехстопный хорей фетовской же “Чудной картины…” (подсказано нам Г. А. Левинтоном).
Сергей Есенин с друзьями юности (предположительно с Егорием (Георгием) Пылаевым и Валерианом Наумовым)
Фотография И. Д. Данилова. Москва. Январь 1914
В “фетовском” ключе в 1914 году было написано еще несколько стихотворений раннего Есенина, из числа самых лучших, позднее вошедших в учебники и хрестоматии:
Еду. Тихо. Слышны звоныПод копытом на снегу,Только серые вороныРасшумелись на лугу. Скрылась за рекоюБелая луна,Звонко побежалаРезвая волна.У плетня заросшая крапиваОбрядилась ярким перламутромИ, качаясь, шепчет шаловливо:“С добрым утром!”Ни социальных проблем, ни диалектизмов, ни многозначительных христианских символов эти стихотворения не содержали. В них просто и изящно, предельно экономными средствами изображались среднерусские пейзажи и ландшафты. В последующие годы, вплоть до самых поздних, в кризисные периоды Есенин неизменно будет возвращаться к своей “фетовской” манере и создавать подряд по пять, шесть, восемь запоминающихся, стройных стихотворений-описаний. В таких стихотворениях недоброжелательный по отношению к Есенину Тынянов [119] усматривал выравнивание “лирики по линии простой, исконной эмоции” [120] .
119
Ср. в мемуарах Ю. Г. Оксмана о себе и о молодом Тынянове: “Мы не любили Есенина, он казался нам несколько банальным и чуть-чуть ряженым” (цит. по: Чудакова М. О., Тоддес Е. А. Тынянов в воспоминаниях современника // Тыняновский сборник. Первые тыняновские чтения. Рига, 1984. С. 94–95).
120
Тынянов Ю. Промежуток // Тынянов Ю. Поэтика. История литературы. Кино. М., 1977. С. 171.
В 1914–1915 годах произошло несколько событий, словно нарочно призванных ослабить связь Есенина с Москвой, Спас-Клепиками и Константиновым.
25 февраля 1914 года от туберкулеза умер Григорий Панфилов, которого в отчаянном письме к Бальзамовой от 10 декабря 1913 года Есенин, знавший о болезни друга, называет “светочем” своей жизни [121] . Уже после смерти сына отец Панфилова со скрытым упреком писал Есенину: “Я прихожу в 6 часов вечера, первым его вопросом было: “А что, папа, от Сережи письма нет?” Я отвечаю – нет. “Жаль, говорит, что я от него ответа не дождусь. А журнал-то прислал?” Я сказал – нет. “Скверно – повсюду неудача”” [122] .
121
Есенин С. Полн. собр. соч.: В 7 т. Т. 6. С. 55. Едва ли не последняя невольная дань Есенина “надсоновщине”: “светоч” – одно из самых употребительных существительных в словаре гражданской лирики этого поэта.
122
Цит. по: Сергей Есенин в стихах и в жизни… С. 193.
В декабре 1914 года юноша “бросает работу и отдается весь стихам, пишет целыми днями” [123] . В январе-феврале 1915 года Есенин, находясь в должности секретаря журнала Суриковского кружка “Друг народа”, “с жаром готовил” его первый выпуск [124] . Однако стремление Есенина и второго редактора журнала Семена Фомина отсечь от “Друга народа” графоманов и осторожно повернуть журнал в русло исканий новой литературы, как и следовало ожидать, не нашло ни малейшего понимания у старейшин Суриковского кружка. На одном из его заседаний вспыхнул горячий спор, в ходе которого Кошкаров позволил себе личные выпады в адрес Фомина. В результате 8 февраля 1915 года Есенин заявил о своем выходе из числа действительных членов Суриковского кружка.
123
Изряднова А. Воспоминания… С. 145. Речь идет о работе Есенина корректором в типографии торгового дома “Д. Чернышев и Н. Кобельков”. От Сытина поэт ушел еще в середине мая 1914 года.
124
Деев-Хомяковский Г. Правда о Есенине… С. 149.
Ровно через месяц, 8 марта, он оставляет гражданскую жену с малолетним сыном, бросает, так и не окончив, университет Шанявского и выезжает из Москвы в Петроград. К этому времени Есенин окончательно выбрал для себя амплуа крестьянского самородка, интуитивно заговорившего на языке младосимволистов, отбросив другие полусыгранные в Москве роли.
В биографическом словаре Б. Козьмина весь московский период поэта уместился в несколько кратких и неточных строк: “17 лет Е. уехал в М. и поступил в ун-т им. Шанявского, где пробыл всего 1 1/2 года и снова уехал в деревню” [125] .
125
Писатели современной эпохи… С. 122.
Сергей Есенин
Март-апрель 1915. Фрагмент групповой фотографии
Глава третья
Есенин завоевывает Петроград (1915)
Утром 9 марта 1915 года Сергей Есенин прибыл в Петроград. План своих дальнейших действий он, похоже, выработал еще в Москве. “…Прямо с вокзала <молодой стихотворец> отправился к Блоку, – думал к Сергею Городецкому, да потерял адрес”, – со слов самого Есенина сообщала читателям журнала “Голос жизни” Зинаида Гиппиус [126] .
126
Роман Аренский [Гиппиус З. Н.] Земля и камень // Голос жизни. 1915. № 17. С. 12.