Серпентарий Евы

– Спасибо, Влад, конечно, что в этот раз привел мне живую девушку! – Митрич на секунду отвлекся от осмотра моего затылка под ярким светом лампы, а затем, его пальцы нащупали относительно свежий шрам. – Но на счет направления – ты конечно загнул! На вскрытие вам пока что рано!

Патологоанатом был уже навеселе, немного хлюпал сизым носом. То ли от прохлады рабочего места, то ли от постоянных возлияний.

– Тепленькая… - бормотал он, осматривая затянувшийся рубец. – Как ты и сказал – около шести месяцев. Предположительно – травма тупым предметом. Кожа уже затянулась, и затянулась хорошо. Насколько серьезная травма, я смогу ответить после вскрытия. В общем, вам ко мне рано.

– Митричь, а после травмы головы, память может пропасть так, что все, что было до – помнишь, а после – ни-ни?

– Голова – штука такая, что тут все может быть. Люди, даже не травмированные, часто помнят выборочно. Вот Петров у меня в прошлом месяце занял тыщу, а не помнит. Как отрезало! Как пили помнит, а как деньги занимал – нет. –Митрич выпучил глаза и крякнул, доставая из кармана халата пачку сигарет. Взял одну и протянул следователю.

– Нет, у меня свои. – отмахнулся тот и тоже полез за сигаретами. – У тебя мохра голимая, так совсем без легких остаться можно!

Я продолжала сидеть на кушетке, сливаясь с мебелью. Митрич открыл, находящееся почти под потолком, маленькое окно и затянулся.

– Травмы головы – вещь непредсказуемая. Вот у меня племянник: в детстве упал с качелей и сперва, вроде бы ничего – нормальный ребенок. А на прошлых выходных на даче с ним столкнулся – чуть кирпичей не наложил! Темный эльф, блин! Нет, Влад, ты представляешь – парню двадцать пять, у него черные дырки в ушах, как его там… Тоннели! И какие-то накладки сверху, чтобы уши были как у чебурана из Звездных войн. Так этот упырь еще и налысо побрился и с топором куда-то на ночь глядя попер!

– Он орк, наверное. – подал голос Влад и снова затянулся.

– Орк, эльф – я в психических отклонениях не разбираюсь. – философски заметил Митрич. – А девочку обследовать надо. Тут все серьезнее может быть. Хорошо, если просто потеря памяти…

В кабинете, несмотря на открытую форточку, становилось накурено. Я чихнула, снова привлекая к себе внимание.

– Ладно, сейчас позвоню Петрову. Подойдешь к нему – он даст направления на обследования.

Пожав слегка трясущуюся руку Митрича, следователь покинул кабинет, кивнув мне идти за ним.

***

МРТ показало наличие черепно-мозговой травмы. «Родилась в рубашке» - констатировал врач. Крупная трещина в черепе хорошо затянулась без медицинского вмешательства. Если судить по наросшей костной ткани – травма была получена как раз полгода назад. Серьезных повреждений мозга не выявили.

Потом на рентгене обнаружили сросшиеся переломы ребер…

К концу обследований уже не только следователь был уверен, что меня избили и я провалялась полгода в отключке у каких-то «добрых людей», но и я сама начала подозревать, что Ригор мне только снился в моменты бреда, если бы не одно но…

Коллективных галлюцинаций не бывает. А этой ночью я вылечила Оксанке похмелье…

Между тем, бюрократическая волокита продолжалась.

Справку в полиции о том, что я – это я, мне выдали только на следующий день. А номер телефона мне удалось восстановить лишь к вечеру. В банк письмо об отзыве блокировки счета пришло к концу недели…

Да здравствует наличка!

Между тем, на следующей день я нашла нормальную квартиру в аренду, и наконец съехала от Оксанки.

Мама с Серегой провели со мной еще несколько дней, и лишь убедившись, что я в полном порядке, но в Загорск возвращаться не собираюсь, уехали.

Передо мной осталась последняя задача – решить вопрос с работой.

Оксанка, как и обещала, договорилась с руководством, заручившись обещанием, что по статье увольнять меня не будут. Мне осталось лишь лично явиться в понедельник в отдел кадров и подписать бумаги на увольнение.

Глава 2

– Как? Лена, вот как так? – Никита нервно мерял шагами ширину моего кабинета.

Меня так и подмывало, как в старые времена лаконично ответить: «молча» - но сдержалась. Мужчина был слегка шокирован, когда утром на планерке руководителей Управляющий банка представил нового начальника управления по работе с крупными клиентами. Да что там говорить, шокированы были многие. Кроме Власова… Потому, что он знал об этом заранее – при утверждении моей кандидатуры, ему пришлось проверять подлинность истории моего исчезновения, сделав официальный запрос в полицию, и расспросив своих «знакомых».

Как мне вообще это удалось? Счастливое стечение обстоятельств. Когда я пришла к начальнику отдела кадров забирать документы, она как раз собрала пять кандидатов на место начальника управления для собеседования с управляющим банка. Большого ли труда стоило мне упросить ее включить меня шестым кандидатом? Нет. Женщина легко поддавалась внушению.

На собеседование меня пригласили последней. Сомов Андрей Павлович – управляющий регионального филиала банка, проводил собеседование лично. Как бы там ни было, начальники управлений составляли третью ступень иерархии банка и ошибок в этом вопросе быть не могло. Даже человек, проходящий собеседование на эту должность по знакомству, обязан был полностью соответствовать всем требованиям.

Я не соответствовала. Но была полностью готова: от внешнего вида до пополненных за последние дни знаний. Купленные по этому поводу новый синий костюм и мощный ноутбук полностью оправдали вложение.

Повисла тишина. Управляющий изучал мое резюме, затем сверлил меня вопрошающим взглядом, затем снова вчитывался в строки.

– Людмила Петровна, если это какая-то шутка, то мне не смешно. – он обратился напрямую к начальнику отдела кадров, сидевшей рядом со мной. – Я надеялся, что вы серьезно подходите к своей работе.

Людмила Петровна уже было собралась что-то ответить, но я перебила ее.

– Это не шутка и не ошибка. Вы ищите руководителя, способного грамотно реорганизовать работу управления в соответствии с новыми требованиями Главного управления банка. Но самое важное, способного увеличить количество крупных клиентов. В последние два квартала мой предшественник не выполнял установленный план. – я вела себя так, будто бы уже получила эту должность и сейчас собираюсь озвучить стратегию спасения.

Сомов посмотрел на меня внимательно, прямо в глаза. Шестидесятилетний опытный стратег, он очень долго находился на вершине, но помнил и иные времена. Сейчас его проницательные умные глаза смотрели на меня изучающе, с легким прищуром. Чуйка, которая не подвела его ни в девяносто восьмом, ни в две тысячи четырнадцатом, сейчас тоже проснулась. Перед ним был редкий кандидат – молодой, умный, с достаточным опытом (это скорее чувствовалось, чем угадывалось в скупом резюме), готовый рвать жилы и конкурентов… к тому же, привлекательная женщина. Идеальное оружие. У него оставалось не так много времени, чтобы реализовать давно запланированное – получить место в Правлении банка. А затем красиво уйти с «Золотым парашютом».

То ли от того, что предыдущие кандидаты его совсем не впечатлили, то ли начала влиять моя женская сущность, но Сомов решил рискнуть.

– Что же вы, Андрей Павлович? – за спиной Управляющего загорелся монитор - прямая видеосвязь с Московским офисом. До этого момента экран был темный, но похоже, на той стороне наблюдали за всеми кандидатами, а сейчас решили присоединиться к беседе. – Надо продолжать собеседование по плану. Это ведь уже последний кандидат?

С экрана с легким прищуром на меня смотрел Дмитрий Новожилов. Узнал.