Серый кардинал

— Это ты очень хорошо сделал, — похвалил Боба Мудров. — Как, говоришь, его фамилия?

На следующий день они Владу что-то типа очной ставки устроили. Боба попросили поехать — вот именно, что попросили: Мудров с ним почти вежливо разговаривал и очень уважительно. Ехать долго пришлось, на самый берег Азовского моря. Влад, надо сказать, очень удивился, когда Боба увидел. Его, Влада, метелили уже почем зря, видать, «бабки» хотели вытрясти. Боб подумал, что они мудаки, что у него Влад в полчаса бы раскололся, соловьем бы пел. Сам он, конечно, руки марать не стал бы, но звери-специалисты у него есть. Об этом он и сказал тем фраерам.

— Нам он живым и не очень изувеченным нужен, — хозяин дачи так сказал.

— Так его до пояса только и изувечат, бубенцы без наркоза оторвут и всех делов-то.

Тут хозяин дачи на Мудрова зыркнул: кого, мол, притащил сюда. Ясно, суки, всю жизнь жар чужими руками загребали, теперь тоже норовят, а компания тех, кто жар для них гребет, им не подходит. Но Мудров Боба в сторону отвел и сказал:

— В случае, если ты нам его расколоть поможешь, пятьдесят тысяч «баксов» твои.

— А гарантии какие? — Боб сразу спросил, с этими гадами ухо востро держать надо.

— А мы договор составим. Между нашей трастовой компанией и... кем-нибудь из твоих поднадзорных, одним словом. У кого печать, счет в банке имеется и прочее подобное. Мы и бумагу сейчас же составим, будто эта фирма нашей фирме уже услуги оказала, а наша обязана выплатить по договору, который мы задним числом нарисуем.

Конечно, этот Мудров мог запросто «кинуть» его, но у

Боба кое-какие соображения насчет этого дела появились. В тот же день бумаги написали, Боб юристам хорошо заплатил, чтобы все чин по чину было.

Мудров его предупредил:

— Надеюсь, ты не будешь таким идиотом, что станешь с трастовой компании деньги требовать до выполнения нашего с тобой уговора.

Твое дело надеяться, козел, а мое дело требовать или не требовать. Я-то справки навел — из «конторы» ты еще в девяносто первом ушел. Потому что турнули тебя. А подельник твой — вообще армейский генерал, его дело пушки-танки. Фиг вам, а не «сотрудничество».

Он, конечно, подставил тогда Волоху для «отмазки» — вот, мол, выполняю условия договора. Но в тот день Влада кто-то и отбил и увез с генеральской дачи. Понятно, чья это работа была: того «конторского» волчары, Владова кореша. С него, Боба, теперь взятки гладки: из кого теперь что вытряхивать? Не из кого. А договор — вот он, как надо составленный, со всеми подписями, Со всеми печатями. И бумага о том, что условия договора выполнены, тоже присутствует. Пятьдесят «штук» — вообще-то и не деньги, о такой малости говорить не стоит, трастовая-херастовая компания отдаст их, не поморщившись — один только офис ее раз в пять больше стоит. Но важен сам факт, будут они знать, кто чего стоит. Надо только выждать несколько дней, а потом начинать качать права.

И вот через неделю после того, как Влада у них «увели», Бобу позвонил Мудров, к себе позвал:

— Зачем? — Боб спросил.

— У тебя бумаги кое-какие остались.

— Правильно, остались. И что из этого?

— Ты их должен вернуть.

— Слушай, ты, пидер, я вообще никому ни хера не должен, усек?

И трубку бросил. Посмотрим, что он сможет теперь сделать, этот козел вонючий. Но на всякий случай Боб в кабаках бывать перестал. На время. А на воскресенье вообще решил уехать из города, в загородный свой дом.

У него и в городе домишко ничего. Переоборудовал коммунальную развалюшку довоенных еще, наверное, времен в красавец особняк. Раньше тут несколько семей жило, керосиновые горелки жгли, на кухне лаялись. Вообще-то архитектура у развалюшки ничего была, арка внизу. Боб вместо арки гараж оборудовал, комнатку отдыха, которую правильнее комнатой охраны называть надо бы. Сам Боб наверху, на втором этаже размещался. Крепость получилась, да и только. Ворота в гараже, как и положено, стальные, открываются дистанционно, электронным «ключом». Рядом дверь стальная, через нее по лестнице можно на второй этаж проникнуть. Изнутри, из дома в гараж можно попасть через ту же комнату отдыха-охраны.

Гараж огромный получается. Так ведь и «тачка» какая — «линкольн таункар», танк самый настоящий.

Восьмого мая, в субботу, Боб загнал свой «танк» в гараж. Пощелкал кнопочками на дистанционном открывателе, проверяя, надежно ли заперты ворота, вышел вместе с охранниками. Те остались в своей комнате, а Боб по лестнице к себе поднялся. Очень удачно все же комната охраны размещалась, из нее оба входа в жилое помещение контролировались — через гараж и непосредственно через входную дверь с улицы.

Боб отпустил дежурную шутку относительно того, что от кого-то пахнет, только он не поймет никак — изо рта пахнет или ноги пахнут, и подался к себе.

Из нескольких комнаток-пеналов на втором этаже были сделаны две очень просторные комнаты, ванная и нечто среднее между холлом и лоджией — помещение, протянувшееся по всей длине фасада. Наружная стена этого помещения была почти полностью стеклянной. Прочное, толстое стекло, хотя и не пуленепробиваемое. Боб любил постоять здесь и посмотреть на город сверху — дом располагался на вершине пологого холма, и отсюда была видна большая часть города.

Едва Боб вошел в спальню, как зазвонил телефон. Боб поднял трубку, но ничего не услышал.

— Вот козлы! — он швырнул трубку на аппарат.

Потом он включил телевизор, плюхнувшись на необъятный кожаный диван и поигрывая кнопочками дистанционного управления. По телевизору была та же тягомотина, что и каждый день.

Боб поднялся с дивана, подошел к бару, достал бутылку джина, налил щедрую порцию в большой стакан с толстым дном, вернулся на диван. Скучно, зря он еще сегодня не выехал за город. Боба никогда не посещали мысли о тщете существования, о бренности жизни человеческой — его мозги просто не работали в таком режиме. На него нападали — он оборонялся, его хотели обмануть — он умел это предусмотреть и жестоко наказать обманщика, обманув его еще более коварным и безжалостным образом. Можно сказать, что Боб ни к чему не был привязан в этой жизни, кроме самой жизни. Он очень любил есть, пить, ловить кайф, совокупляться с женщинами, но в то же время он прекрасно понимал, что все это надо вырывать у других, был готов к этому ежедневно, ежечасно, догадываясь, что существует достаточно много желающих вырвать радости жизни у него.

Этот Мудров-Мудлов все-таки раздражал Боба, приходилось о нем думать. Ишь, шпендик, чего вздумал — командовать им. Надо на них, на сук, «наехать», на эту трастовую компанию. Боб только на днях навел справки и обнаружил, что они никому не платят. Он в момент их придавит, у него под началом десятка три отчаюг, способных глотку перегрызть, не задумываясь. Они, конечно, не какие-то там выдающиеся каратисты, хотя спортсмены среди них есть. Спорт, он тоже звериное в человеке развивает. Особенно борьба и бокс. Мудеж-звездеж про благородство в спорте можно оставить тем, кто о настоящем спорте понятия не имеет.

Да, у него в команде головорезы, волки. И стремление у них одно, как у волка, крысы, акулы — сожрать. Человек, он такое же стремление имеет, только многие его скрывают, те же, у которых его и на самом деле нет — шлак, объедки, труха, они этой жизни недостойны.

Вот бы кого еще к себе перетащить — Клюева. Волчара из волчар. Десятерых стоит. Они в кабаке у Влада шестерых «черных» отметелили — не фиг делать. Но не пойдет Клюев к нему. Один на льдине. Ладно, не кланяться же этому волчаре в самом деле.