Серый мир

— Лич и пара оборотней из его свиты, — со спокойным лицом ответил Щука.

— ЧТО?! ЛИЧ? Миша, ты! Ты! Ты что сказал? — закричал я от возмущения. — Ты хоть знаешь, что такое лич?

— Успокойся и не ори, — перешел не шепот Щука. — А кто, по-твоему, может справиться с темным магом, да еще с таким сильным? Правильно! Только другой темный маг, а во что превращается неупокоенный темный маг после насильственной смерти? Правильно, в темную сущность под названием лич.

— Да на хрен ты мне все это объясняешь, я и без тебя все это прекрасно знаю. Я, если хочешь знать, два года назад в составе объединенных сил гонял по северным пустошам студента-некроманта, который из-за неудачного эксперимента перекинулся в такую же темную сущность. Но он был совсем свежий и неопытный, вообще без связи с темным миром, но, несмотря на это, он на одной только силе и энергии своего организма смог положить больше двадцати человек.

Дело было поздней осенью. Студент из академии решил поставить пару экспериментов. Я уж и не помню, что там у него пошло не так, то ли дело было в ингредиентах, которые он использовал, то ли в месте, где он проводил ритуал, там рядышком был старый погост. Но факт остается фактом, через пару дней после того, как его видели в последний раз, в тех местах появился представитель нежити, в котором специалисты той же академии опознали лича. Вот нас, как представителей клана Гор, и бросили на отлов этой нечисти. В общей сложности от всех кланов собралось человек пятьсот. Гоняли мы этого бедолагу по пустошам три дня, при этом потеряли в общей сложности человек двадцать — очень уж оказался живучий и выносливый гад. Любая, даже самая мелкая царапина, нанесенная личем, через пару минут покрывалась язвами, и раненый умирал в страшных муках в течение нескольких часов.

Обычно представители темного мира попадают в наш мир в двух ипостасях: либо бестелесные духи, которые находят себе пристанище в телах местного населения, либо готовые, упакованные и прошедшие апгрейд демоны в родных телесах. И если первый вариант происходит довольно часто и является делом в принципе привычным, то во втором случае приход демона в наш мир может закончиться плачевно для всех, кто встретит демона на своем пути. Лич — это не что иное, как умерший насильственной смертью темный маг. То есть злой дядька, который вершит свою волшбу не с помощью сил и энергии нашего мира, а с помощью сил темного, иного мира. В общем, сука еще та, но самое главное, что лич служил как бы мостиком между нашим и миром тьмы. Убить его было практически невозможно, его питала темная демонская сила, которая была безгранична. Способ есть только один: с помощью специального ритуала рвется связь между личем и темным миром, а потом этого засранца надо измотать, чтобы он обессилел, и его можно было убить обычным оружием. Вот только пока ты лича измотаешь, он кучу народу положит.

Все темные маги находились на особом учете и проходили проверки на наличие печатей. Печать — это особая татуировка с вживленными серебряными нитями, она должна была развеять темного мага после смерти.

— Щука, а как ты собираешься разбираться с личем после завершения им мести, да, кстати, а с чего ты собственно решил, что он будет мстить?

— Он только из-за жажды мести и стал личем, уж больно при жизни ему один человечек насолил, — задумчиво произнес Миша Щуков. — Когда месть свершится, он развоплотится и уйдет в мир вечной охоты.

— Миха, ну хрена ты мне заливаешь, — напористо сказал я. — С каких это пор ты у нас специалист по духам и демонам? Личи за всю историю этого мира появлялись всего пару-тройку раз, а с тех пор как Круг Сильных ввел всеобщий учет и классификацию магов и не только магов, а любых существ со способностями к магии, то появление лича стало в принципе невозможным.

— Серый, я вот тут подумал: а может, тебя просто на улицу выгнать, и катись ты на… все четыре стороны, а? Уж больно ты умный! — встав из-за стола, Щука уже кричал во все горло. — Тебе ясно сказано: пришел, телепорт поставил и через дыру в заборе ушел! ВСЕ!!! Понимаешь? Все! Потом ты вернешься, и все твои проблемы будут решены. Ты получишь то, что хочешь. Хотя я до сих пор и не понимаю, зачем тебе уезжать аж в Драконьи горы. Остался бы с нами, мы тебя в обиду не дадим. Такие бы дела проворачивали, а?

— Ладно, ладно, понял. — В знак примирения я поднял руки. — Все, больше вопросов не будет. А в Драконьи горы я лезу, потому что они самая удаленная точка от клана Гор. — И тут же, чтобы перевести разговор в другое русло, спросил: — А что у вас с вооружением?

— Сейчас Петрович вернется и проводит тебя в оружейку. Только смотри там без фанатизма, — с усмешкой сказал Миша. — Знаю я тебя — халяву любишь, вынесешь в карманах весь арсенал отряда.

— Халява — это когда без Петровича за спиной и на грузовике приехали, а вы все пьяные спите, — со вздохом произнес я.

Было видно, что Щука нервничал. Нет, он, конечно, пытался казаться спокойным, но иногда проскальзывало в глазах и в жестах, что человек очень неспокоен, человек нервничает, человек боится. Да, именно боится. А чего может бояться человек, у которого за спиной сотня отморозков с автоматическим оружием? Правильно, только того, с чем сотня стрелков не справится. Да-а, влип ты, товарищ Серый! Влип! Значит, и вправду есть лич у Миши Щуки. Вот только что такого сделал колдун из дома, что на него надо натравливать лича? Что? Ведь у Щуки есть стрелки, есть и боевые артефакты, все есть, чтобы провести штурм дома, а на штурм Щука не решается, боится чего-то. Зачем ему все эти театрализованные представления, танцы с бубном вокруг костра и, самое главное, зачем ему выпускать лича? Его же после этого Круг Сильных по стенке размажет очень тонким слоем и сверху крошку посыплет. Крошку из мелко нарезанных щукинских подручных.

— Чего задумался, Серый? Боишься? Ты же у нас из горного спецназа, вы ж там с голыми руками против лесного тролля выходите, вас даже валькирии уважают, — начал подначивать меня Миха.

— Миша, уж тебе, битому жизнью волчаре, лучше меня известно, что те, кто ничего не боится, долго не живут, — ответил я.

В дверь кто-то постучал, потом дверь открылась, и на пороге возник давешний мужичок в облике партизана времен Ковпака.

— Командир, оружие пристреляли, в данный момент харчуются, сволочи, почти по два рожка патронов каждый расстреляли, — сокрушался Петрович. — Где я им еще патронов 5,45 достану?

— Куркуль ты мой, — улыбнулся Щука. — Проводи еще вот этого, снабди его чем-нибудь, только подбери ему постарее, ну там ППШ или «шмайсер», ему по легенде полагается.

— А может, ему наган дать? Или обрез от трехлинейки есть, о, знаю, у меня берданка завалялась, — воодушевился Петрович.

— Эй, я же еще здесь, какая, нафиг, берданка? — начал возмущаться я. — А что, «калаш» никак? Вы чего, мне ж на войну идти.

— Ага, на Сталинградскую битву, — со смехом произнес Щука. — Тебе бегать много придется, поэтому не советую брать лишний вес.

— Ну, пошли, герр Петрович, покажешь мне свои оружейные раритеты, — подходя к двери, сказал я.

Выйдя из комнаты, Петрович вышел во двор и направился к отдельно стоящей постройке, по всей видимости, то ли баня, то ли сарай. Когда зашли в сарай, все-таки сарай, а не баню, Петрович нащупал на полу проволоку и, потянув за неё, поднял люк. Спустившись в погреб, Петрович щелкнул выключателем, и под потолком загорелась тусклая лампочка.

— Так, что у нас сегодня есть в продаже? — грустно проговорил Петрович, снимая крышки с ящиков, которые стояли на полу.

— Петрович, а чего так грустно, что, жалко расставаться с награбленным? — усмехнулся я, разглядывая оружие, извлекаемое Петровичем на свет божий.

Петрович извлек из ящиков и разложил на полке, которая была прибита к стене, с десяток стволов, среди них были три пистолета, два карабина, два автомата и еще парочка оружейных раритетов. Рядом с пистолетом Макарова лежал револьвер Нагана и пистолет Коровина — ТК, который еще в Великую Отечественную был признан морально устаревшим. Автоматы, лежащие рядом, порадовали бы глаз любого любителя фильмов про партизан, ППШ и МП-38, ветераны и свидетели побед и поражений. Пистолет-пулемет МП-38, часто ошибочно именуемый «Шмайсером», был разработан немецким конструктором Фольмером на фирме Эрма, по заказу командования вооруженных сил Германии, и поступил на вооружение вермахта в 1938 году. В основу конструкции нового пистолета-пулемета лег экспериментальный образец ERMA MP 36, созданный в 1936 году на базе пистолета-пулемета ERMA EMP и отличавшийся от него новой компоновкой с пистолетной рукояткой, складным прикладом и нижним креплением магазина. Изначально они предназначались для вооружения десантников и экипажей боевых машин, однако в дальнейшем поступали на вооружение и в пехотные подразделения вермахта и СС. Пистолет-пулемет МП-38 оказался довольно удачным, однако его производство обходилось слишком дорого (в силу широкого использования фрезерованных деталей), и потому уже в 1940 году был разработан и принят на вооружение пистолет-пулемет МП-40, в производстве которого широко использовались штамповка из стального листа. А непосредственно Луисом Шмайсером были разработаны пистолеты-пулеметы МП-28 и МП-18, правда, следует уточнить, что на последующих усовершенствованиях немецких автоматов МП-41 стояло характерное клеймо «Patent Schmeisser».