Сестра звёзд

Конгрегация – это Высший совет ведьм и колдунов. Состоял он из десяти членов, принимающих все решения для нашей защиты. Они назначали наказание, если нарушались наши законы, и представляли наши политические интересы. Тем не менее в настоящий момент их важнейшей задачей было спасти человечество от опаснейшей угрозы, с которой оно когда-либо сталкивалось: от демонов, вторгшихся в наш мир.

Я расправила плечи и сделала глубокий вздох. Эшу не стоило обо мне волноваться. В свои двадцать три года он считался самым юным членом Конгрегации и был призван впервые. Ради этого он трудился, не жалея себя, и я действительно им гордилась. Вполуха я дослушивала последние наставления, которые нам давали перед дорогой. Ничего такого, что за последние пару дней нам не твердили бы по сотне раз, там не было. Все равно мы слабо себе представляли, что ожидало нас за стеной, со времени нашего отъезда отгородившей Францию от остального мира.

Михаил Галкин – нынешний глава Конгрегации – приблизился к нам. Его взгляд перемещался с меня на моих сестер.

– Пора, – приторным голосом сказал он. – Мы вручаем вам наши судьбы.

Моя сестра Маэль тихо хмыкнула. Она средняя из нас, и любила подшучивать над патетической натурой Михаила. Правда, в данный миг это было не к месту.

Он приподнял одну белоснежную бровь и погладил свою длинную бороду.

– Хочешь еще что-то сказать нам, дитя мое? – Серые глаза строго воззрились на нее.

Сестра не стала уклоняться от его взгляда и покачала головой. Она единственная из нас троих не надела черное кожаное боевое обмундирование. На самом деле смешно было и то, что я сама его надела, хотя даже сражаться не могла. Магической силой уж точно. Она пропала. Просто-напросто испарилась. Еще одна вещь, о которой мне не хотелось думать. Маэль в своей длинной разноцветной юбке в цветочек и горчичных ботинках «Доктор Мартинс» ярким пятном выделялась на фоне остальных ведьм и колдунов, одетых практически идентично. После «кризиса», как все называли его между собой, в наших кругах прижилась мода носить что-то вроде униформы, чтобы продемонстрировать единство. Темная одежда и обязательно плащ. В такие времена уже не нужно было скрывать, что ты ведьма или колдун. Все это окончательно ушло в прошлое, поскольку людям требовалась наша помощь, чтобы выжить.

Маэль общей моде никогда не следовала, и я всем сердцем любила сестру за ее смелость. Смелость, которую мне еще предстояло заново в себе найти. И иногда меня мучил вопрос, не будет ли это еще сложнее, чем бороться с демонической лихорадкой. Собравшись с духом, я крепко стиснула кулаки. Кровать – уже не вариант.

Когда три недели назад Михаил Галкин обратился к нам с просьбой вернуться в Пемпон, чтобы образумить Эзру, повинуясь первому импульсу, я расхохоталась ему в лицо. Однако быстро выяснилось, что говорил он всерьез – и все равно, сколько раз я намекала на бессмысленность этой идеи, он не собирался менять свои планы. А теперь я стояла здесь, разрываясь между радостью и паникой. И было бы разумно, если бы панику вызывали вероятные столкновения с демонами. К сожалению, паниковала я по большей части из-за того, что опять увижу Эзру. Но я уже не пятнадцатилетняя девчонка, оказавшаяся настолько бестолковой, чтобы позволить сильфиде напасть, и не семнадцатилетняя девушка, которая вешалась на шею парню, который ее не хотел. Вверх по шее пополз жар, едва я вспомнила свою последнюю встречу с Эзрой. Возможно, он о ней уже забыл. Определенно забыл. Так же, как забыл обо мне.

– Мы очень хорошо осознаем важность нашей задачи, – сказала Эме, наша старшая сестра, и, сделав еле заметный шажок, вклинилась между Маэль, мной и Михаилом. Она старше меня на четыре года, на два года старше Маэль и вела себя как мама-львица. Всегда стремилась уберечь нас от наших же собственных глупостей. – Мы в огромном долгу перед Конгрегацией за то, что вы исцелили Вианну, и оправдаем ожидания, которые вы на нас возлагаете. Если это будет в наших силах, мы убедим Эзру Токвиля дать вам напрямую вести переговоры с верховным королем Морады, Регулюсом. Я спрашивала об этом карты и заглядывала в шар. Они пророчат успех нашей миссии.

Михаил благодарно склонил голову. Он был колдуном времени, как наш отец, и, возможно, не очень много знал о ведьмах-оракулах, потому что будущее могло меняться, если изменялись обстоятельства. Большинство колдунов очень гордились своим личным даром, потому что не у каждого из нас развивались особые способности.

Из нас троих Эме была самой пессимистичной сестрой и часто не доверяла даже собственным пророчествам, несмотря на то что до сих пор они всегда исполнялись. Конгрегация предложила ей остаться в аббатстве и работать в ведомстве предсказаний. Там она со своими силами могла бы сделать карьеру. Но Эме никогда не оставила бы нас с Маэль одних. Впрочем, отклонить это предложение ей все-таки оказалось нелегко. Ей нравилась жизнь в Гластонбери, само аббатство и спокойная надежность наших будней в нем.

То же, что ожидало нас теперь, было абсолютно ненадежным, и я бы поспорила на что угодно, что об этом ей ее карты тоже поведали. Нам ни за что не переубедить Эзру. Можно будет радоваться, если он нас вообще примет. Но я даже в это не верила. С чего бы ему это делать? Он больше ничем нам не обязан. Угрызений совести из-за нападения на меня он испытывать не должен. И лишь потому что мы дружили в детстве и юности, Эзра Токвиль явно не изменит свое мнение. Это просто смешно. Если он однажды принимал решение, то оставался верен ему, и неважно, насколько оно ужасно. Я проглотила свое разочарование. Передо мной лежало новое будущее. Потому что, несмотря на страх, что-то тянуло меня назад, домой. Демоническая лихорадка уничтожила мою магию. Пусть я вылечилась, мои магические способности полностью исчезли. Лихорадка их выжгла. Защитное заклятие, которое я сплела в холле замка, чтобы скрыть нас с Эзрой, одновременно стало моим последним заклинанием. А я хотела вернуть свое волшебство. Ведьма без сил – это как дерево без листьев или цветок без лепестков. Эш и мои сестры полагали, что я свыкнусь со своим состоянием, но мне-то лучше знать. С таким же успехом они могли бы потребовать от меня вырвать сердце из груди и жить без него. Может, это и правда было слегка мелодраматично, так как они не уставали вновь и вновь повторять, как мне нужно радоваться, что просто выжила. Я и радовалась, и тем не менее намеревалась испытать все средства, чтобы вернуть себе магию. А дома в Броселианде шансы на это намного выше, чем в Гластонбери. Я просто так чувствовала. Это стало соломинкой, за которую я цеплялась. Без магии я ничто. Эме и Маэль этого не понять. Они меня любили и были счастливы, что не потеряли меня.

– Пакт истекает в день летнего солнцестояния, – в этот момент говорил Михаил. – Если до тех пор не удастся его продлить, демоны убьют нас всех. Значит, у нас есть ровно пять недель.

Необязательно постоянно это подчеркивать. Мы в курсе, что стояло на кону. В конце концов сейчас все и так крутилось вокруг Пакта, который Мерлин, высший друид империи и советник Артура, полторы тысячи лет назад заключил с демонами, чтобы они покинули наш мир. Тогда после долгих стычек и войн выяснилось, что люди и демоны больше не смогут жить вместе. Артур изгнал демонов из Британии, и они отступили в Бретань, однако и туда король и его рыцари последовали за ними. Все двенадцать рыцарей были магами, обученными в Авалоне. В отличие от ведьм, маги использовали реальную физическую магию и значительно сократили число демонов. Поэтому у Мерлина получилось убедить прежнего верховного короля демонов подписать Пакт. Согласно договору, демоны оставили этот мир людям и через Белый источник ушли на Керис – седьмой, скрытый континент. Этот Источник спрятан глубоко в Броселианде. На том темный век закончился, а Мерлин основал Ложу. С тех самых времен Ложа и двенадцать ее магов охраняли Белый источник, открывающий путь на Керис, и следили за соблюдением Пакта.

К Михаилу подошла София Чедвик. Она занимала второе по главенству место в Конгрегации и смотрела на нас своим неповторимым взглядом, от которого сразу хотелось сделать шаг назад. София – анима. Ведьма, которая могла изменять мысли других людей или даже воплощать их в действительность. Аним было очень мало, и поэтому им выражалось наибольшее уважение. Базировалось это уважение преимущественно на страхе остальных перед такой способностью. Притом что сама София в комбинезоне, с густыми, пышными рыжими волосами и в грубых ботинках смахивала скорее на валлийскую пастушку, нежели на ведьму, обладавшую подобным могуществом. Она тоже игнорировала принятый стиль одежды, но не из-за протеста против единообразия, а потому что считала себя особенной.

– Машина уже подъехала. Вы готовы? – спросила она своим обыкновенным слащавым голосом. К счастью, ее дар ограничивали строгие правила. Ей нельзя было просто взять и визуализировать свои мысли о любом человеке, которого она на дух не переносила. В противном случае в аббатстве сейчас, наверное, жили бы одни овцы. Я спрятала улыбку.

Маэль возле меня энергично закивала головой. Ей не терпелось поскорее отсюда уехать. Два года в чужой стране потребовали от нас многого, и вот в непосредственной близости замаячила старая жизнь. Но она уже не будет такой, как раньше. Возвращение подвергало всех нас, а прежде всего меня, смертельной опасности. Я зависела от того, что сестры и Эш меня защищали.

Раздались шипение и треск. Под куполом аббатства зажглись сотни маленьких фейерверков и разрисовали потолок белыми звездами. На лестницах и в галереях тысячелетнего здания собрались ведьмы и колдуны, которые обычно занимались своей работой в бесчисленных кабинетах. Теперь они торжественно с нами прощались. Парочка ведьм послала воздушные поцелуйчики, превращающиеся в крохотных бабочек и проливающиеся на нас цветным дождем. Маэль широко улыбалась.

– Arcus, – пробормотала она, описывая в воздухе дугу правой рукой и посылая навстречу радугу, на которую садились бабочки. Маэль моментально начинала нравиться каждому, с кем знакомилась. Несмотря на это, она никогда не заводила очень близких друзей, и возможно, поэтому ей было легко уходить. Она единственная из нас согласилась тут же. Я же поначалу испробовала все отговорки, которые только смогла выдумать, пока до меня не дошло, какой шанс предоставляло мне возвращение.