Сестричка Наследника

– Та дорога, которую ты знаешь, проходит через Новгород Великий? – Вдруг спросила Кларисса.

– Нет, госпожа.

– Тогда ты знаешь неправильную дорогу. – Тут же сделала она вывод. – Нас тут четверо, двоим надо в Новгород, двоим в столицу. Ну-ка, повтори, что именно тебе приказали?

– Доставить вас всех к родителям.

– Вот видишь. – Подхватила Ева удовлетворённо. – Тебе правильно приказали, а ты неправильно понял. Я знаю лучше. Езжай через город. – Тут подруга обернулась к ним. – Лизка, как купим тебе телефон, дашь мне позвонить?

– Конечно. – Вопрос был из раздела риторических. – Я тоже маме позвоню. Она же волнуется.

– Да мне не из-за этого. – Отмахнулась Ева. – Хочу деда попросить прислать денег через почту. А то нам даже не на что будет в пути пожрать.

Мысль была хорошей, Лиза тоже решила попросить денег у родителей.

Городок был небольшим даже по сравнению с её родным Великим Новгородом. Водитель знал, куда ехать, хотя Ева ещё несколько раз предлагала сменить его за рулём. По словам водителя, телефоны тут продавались в маленьком киоске, который занимал небольшую территорию в продуктовом магазине, возле которого он и остановился. Такое соседство для Лизы было странным, но видимо для этого города такое было нормальным.

– Все вместе выходим. – Скомандовала Кларисса. – Идём выбирать телефон Елизавете.

– Но ведь я… – Смущённо начала Виктория, но её перебила Ева.

– Вика, молчи, и делай, что сеструха сказала. – Она решительно мотнула головой. – Ходим все вместе, не разделяемся. Нога у тебя практически зажила, а остальное сделаем позже. А ты сиди. Мы и без тебя справимся. – Повернулась она к водителю, хотя тот явно и не собирался выходить.

Все четверо вышли из машины, Лиза расправила платье. Честно говоря, будь у неё выбор, она бы не за телефоном поехала, а в магазин одежды. Она уже который день ходит в одном и том же платье. Да ещё и без белья. Пусть к отсутствию трусиков Лиза уже начала привыкать, но гигиена очень важна для каждой девушки. Тем более, для аристократки.

Точно, попросит маму прислать денег, как только кипит телефон.

Сёстры Синебородовы затолкнули их, с немного хромающей Викторией, в магазин, деловито приказав «пока что выбирать», а сами почему-то остались снаружи. Похоже, у сестёр от неё были тайны, которые они хотят обсудить наедине.

Внезапно то, что её выключили из чего-то важного, оказалось очень обидно. Они были единым целым, пока были в плену, а когда опасность для них миновала, их такой цельный «боевой гарем» начал потихоньку распадаться на отдельных людей.

Скорее всего, виновато то, что сейчас отсутствует Людмила. Она была самой старшей, самой опытной. По сути, центром их компании. Теперь Лиза боялась, что без старшей подруги они все перессорятся. Это было бы обидно.

Лиза тяжело вздохнула, подхватила под руку Викторию, и они пошли к отделу с телефонами. Тот оказался не таким и маленьким, занимая места примерно столько же, сколько продуктовый магазин.

– Чего-то хотели? – Продавцом тут был пожилой мужик, примерно лет тридцати, не меньше. Лизе он сразу не понравился, особенно тем, как глазел на них с Викой.

Виктории платье подобрала Людмила, потому из их компании она единственная не выглядела потрёпанно. К тому же, у слуги Ивана был особенный «взгляд оленёнка», на который все мужики сразу обращали внимание, теряя последние мозги. Наверняка и Иван в своё время купился на этот взгляд, раз задействовал свой дар на простолюдинку.

– Мы бы хотели посмотреть телефоны. – Лиза, живя в семье торговца, знала множества правил, которые вбивали ей учителя. Пусть большинство она не запоминала, не собираясь заниматься семейным бизнесом, но что-то в голове осталось.

Говорить, что хочешь что-то купить, сразу нельзя. Пусть считает их просто любопытными. Денег всего двести рублей, нормальный аппарат на них не купишь, но и тратить всю сумму не желательно. Сначала узнать местные цены, а потом выбрать аппарат немного дороже имеющихся денег. Поторговаться, упирая на отсутствие денег, других покупателей. В общем, она собиралась применить на практике те знания, которые имела.

– Конечно, смотрите. – Небрежно махнул рукой на витрины продавец, после чего обратно сел на стул.

Своим приходом они оторвали его от увлекательной игры на телефоне, вот к ней он и вернулся. Елизавета прекрасно понимала, что своим видом они совершенно не впечатлили продавца, вот он и принял их за нищебродок, которые ходят по магазинам, как по музеям, и любуются витринами. Но на данный момент такое было даже выгодно. Иначе он бы не поверил, что у них нет денег.

Виктория подхромала к витрине, которая предназначалась для простых обывателей, когда как Лиза по привычке дёрнулась к той, на которой написано «для аристократов». Мысленно одёрнув себя, переместилась к слуге Ивана.

На этой витрине было большое разнообразие, но ни одну модель она лично не знала, хотя считала, что отлично разбирается в современных телефонах. Странно, но возле каждого аппарата были только названия и начальная цена. Никаких технических характеристик, как принято в Новгороде, что сбивало с толку. Такое ощущение, что все аппараты только и могли, что звонить. С другой стороны, на данный момент им и не надо что-то другое.

Виктория мельком, без всякой заинтересованности, просмотрела витрину, после чего уставилась на Лизу своими большими глазами.

Интересно, а они с Иваном уже спали? Среди аристократок было не принято иметь любовников среди простых обывателей, но вот слуги рода или слуги семьи – это же совсем другое дело.

Может, потому Иван и собрался принять Вику в слуги, потому что хотел оставить любовницу возле себя? Как бы поинтересоваться у девушки, каков парень в постели? Больше всего Лиза боялась, что тот будет грубым. Девочки рассказывали, что парни любят причинять боль, но к такому можно привыкнуть. Как можно привыкнуть к боли, она не понимала!

В одно время Лиза засматривалась на симпатичных парней из охраны рода, но потом отец узнал, что она часто общается с охраной, и запретил это. Охранникам же обещал оторвать голову, если только кто-то попробует посягнуть на постель его дочери. Жёсткость отца знали все, после того случая с ней только здоровались, называя по имени и отчеству, а разговаривать и шутить перестали.

Вот её братья вполне себе спокойно валяли в кроватях и слуг женского пола, и даже простых служанок, и никто им не говорил и слова. У Лизы такое неравенство вызывало чувство обиды и несправедливости, но спорить с отцом, если дело касалось общественного мнения, было бесполезно.