Сестры Ингерд

Женщина она была очень практичная и хваткая. Потому начинали с малого: заказали кассу с буквами, станок с валиками и выкупили немного бумаги. Большую часть текста книги своего мужа баронесса успела увидеть уже напечатанной, но последнюю, самую важную, четверную часть печатали уже после ее смерти.

– - Моему отцу тогда было всего двенадцать лет. Его мать, моя бабушка, подхватила осеннюю лихорадку и до весны не дожила. Дед же оказался не самым лучшим хозяином.

Уже после смерти барона Доминика Нордмана типографией занялся его сын, отец Рольфа.

– - Примерно в это время и открыли три филиала столичной академии в разных городах. Я помню первый крупный заказ на учебники. До этого печатали только «Слово Божье» и листовки с молитвами. А тогда отец радовался, что заказали немыслимо большой тираж – триста экземпляров. Газету придумала мама после того, как у нас в замке на несколько дней проездом останавливался ее дальний родственник. Большую часть текстов писал сам отец. Некоторые заметки и статьи содержали официальные новости. Их он получал напрямую от графа.

– - А тираж? Какой был тираж у вашей газеты? И как часто выходили номера?

– - Номера выходили раз в две недели, а тираж был сперва сто пятьдесят, а к началу войны уже двести пятьдесят листов! Представляешь, Ольга, – Рольф с улыбкой посмотрел на меня и продолжил: – каждые две недели они продавали целых двести пятьдесят газет!

Я ободряюще улыбнулась мужу и постаралась скрыть разочарование. Крошечный тираж сильно расстроил меня. Хотя… Где-то в интернете я читала, что первые номера газет в мире переходили из рук в руки чуть ли не десять раз. Сперва читал хозяин, потом газету брали соседи, и уж потом в последнюю очередь могли посмотреть грамотные слуги. Вроде бы я и понимала, что это самое начало типографского дела и впереди у этой отрасли многие сотни лет развития, но…

– - Рольф, а ты тоже будешь выпускать газету?

Мой вопрос заставил муж неопределенно пожать плечами.

– - Понимаешь, Ольга, я с удовольствием читал газету, когда она уже была напечатана. Но самому заниматься этим… не знаю… -- он неопределенно пожал и добавил: – Кроме того, в здании был пожар. И я думаю, что свинцовый набор просто расплавился. Возможно, в ближайшие годы я не найду средств, чтобы восстановить это все.

Глава 33

На следующий день после обеда, который проходил в трапезной, графиня Паткуль задержалась возле нас с Рольфом.

– - Барон, вы позволите ненадолго похитить вашу жену? – без улыбки спросила хозяйка дома. – Я хотела бы получить ваш совет, баронесса, по поводу подарка для моей невестки.

Отказываться было неудобно, хотя я прекрасно понимала, что радости мне беседа не доставит. Личные комнаты графини располагались на этаж выше. Их нельзя было назвать аскетичными, но и избытка роскоши я также не наблюдала. Пожалуй, трапезная в графском доме было оформлена богаче.

Графиня предложила мне устроиться возле небольшого столика для рукоделия, где аккуратно были разложены ножницы, несколько резных деревянных катушек с намотанными на них нитками, стояла элегантная серебряная ваза с шелковыми клубочками. И на углу немного небрежно расположись пяльцы с неоконченной работой.

– - Баронесса Нордман, я не стану ходить окольными путями… Я знаю, что мой сын виноват перед вами. Вира выплачена, надеюсь, у вас больше нет претензий?

– - Ваше сиятельство, у меня нет обид на вашего сына.

– - А на собственную сестру? – тихо спросила графиня-мать.

Я заколебалась… Что ответить? Сообщать графине, что ее невестка – та еще гадюка? Или с улыбкой уверить хозяйку в том, что я поверила во внезапно вспыхнувшую любовь? Заметив мои колебания, графиня на мгновение поджала губы, а потом сказала:

– - Баронесса Нордман, обида нанесена была вам лично, потому я обсуждаю сейчас этот вопрос с вами, а не как положено, с вашим мужем. Поймите, Ионган – мой единственный сын. Мне хотелось бы, чтобы мальчик был счастлив.

Я не слишком понимала, чего именно добивается графиня, пока она сама не пояснила:

– - Сплетен не избежать. Но если на пиру вы не будете сидеть на почетном месте… Поверьте, баронесса Нордман, в провинции это имеет большое значение. Пусть и опосредованно, но вы теперь часть семьи и родственники нашего дома. Я прошу вас не отказываться от положенного вам за столом места.

«Ах, вот оно что! Графиня желает, чтоб в глазах соседей мы выглядели большой дружной семьей, где нет никаких обид и недомолвок. Типа, одна сестричка провожает замуж другую», – я невольно поморщилась от этих мыслей. Общаться и разговаривать с Анжелкой мне не хотелось совершенно. Не из-за того, что она соблазнила этого недотепистого графа, а именно из-за ее подлости и ненависти ко мне. Заметив выражение моего лица, графиня торопливо заговорила:

– - Баронесса, что сделано, то сделано. Прошу вас, не нужно давать лишних поводов для сплетен. Вы родная сестра графини, и если не займете подобающее вам место…

Рольф очень хорошо отзывался о графе и явно уважал его. Графиня-мать тоже не сделала мне ничего плохого. Более того, она подруга графини Роттерхан, которой я лично обязана по гроб жизни. В конце концом один день можно и потерпеть. Это же не моя свадьба.

Когда я сказала, что на день свадьбы я полностью перехожу в распоряжение графини, она чуть не прослезилась от радости и с облегчением выдохнула:

– - Вот и славно, дорогая баронесса! Вот и замечательно! Кроме того, я действительно хотела посоветоваться с вами по поводу подарка для невестки. К чему расположенная душа молодой графини, что ее порадует?

Я несколько растерянно пожала плечами и ответила:

– - Дорогая одежда, украшения. Ну и деньги.

Графиня чуть нахмурилась, слушая мой ответ, а потом твердо заметила:

– - Думаю, я смогу угодить невестке. В общем-то, такие вещи любят все молодые девушки.

Очевидно, желая растопить некоторую неловкость, возникшую в беседе, она кликнула служанку и попросила принести нам горячий взвар и сладости. Мы пересели к большому столу. И когда графиня начала выспрашивать, хорошо ли мы устроились и насколько мне понравились город и рынок, я несколько необдуманно пожаловалась ей на собственную неопытность. Графиня оживилась и засыпала меня вопросами. Через некоторое время, ощутив всю глубину моего незнания, она спросила:

– Баронесса Норман, если вы позволите, я дам вам несколько советов.